Книга Правила возвышения, страница 97 – Дэвид Коу

— Вам не нужно ничего доказывать мне.

Тавис застыл на месте. Голос принадлежал не Мериел. Он был слишком высоким, слишком молодым. И казался далеким, даже когда Тавис приблизился к алтарю.

— Подойдите ближе, милорд, — сказал голос. — Вам нечего бояться меня.

В этот момент последние отблески дневного света погасли на цветном витраже с изображением Лукавца, и у Тависа перехватило дыхание.

Она стояла перед алтарем, окруженная бледным белым сиянием, как если бы держала в руке Панью. Ее распущенные золотые волосы ниспадали до пояса, серые глаза излучали мягкий свет, столь памятный Тавису. На ней было то же самое сапфировое платье, в котором она умерла, но на нем не осталось ни крови, ни дыр от кинжала.

— Бриенна, — прошептал Тавис, неуверенно шагнув вперед. Слезы потекли у него по щекам, и он вытер их трясущейся рукой. Он остановился перед алтарем и протянул к ней руку.

— Нет. — Она отшатнулась. — Вам нельзя прикасаться ко мне. Иначе вы умрете.

— Мне все равно. — Голос у него внезапно охрип, словно он рыдал несколько дней подряд. — Ты даже красивее, чем я помню.

Она застенчиво улыбнулась.

— У вас усталый вид, милорд. Вы много страдали после моей смерти.

«Интересно, знает ли она, что сделал со мной Андреас?» — подумал Тавис, но не счел нужным что-либо рассказывать об этом.

— Я тосковал по тебе, — произнес он вместо этого. — Я очень хотел, чтобы ты стала моей королевой.

— Я тоже, милорд.

— Ты… — Он поколебался, не зная толком, как спросить. — Ты сейчас в Подземном Царстве?

Казалось, она вздохнула — неужели мертвые дышат? И мгновение спустя кивнула.

— На что оно похоже?

— Он запрещает нам говорить об этом с живыми. Он говорит, что такие вещи вправе знать только мертвые.

Тавис понял не сразу. Байан. Она говорила о Лукавце.

— Ты видела его? — выдохнул он.

Бриенна снова кивнула.

Из груди Тависа вырвалось рыдание.

— Надеюсь, он был добр к тебе.

— Пожалуйста, милорд…

— Я глубоко сожалею, Бриенна. — Слезы снова хлынули у него из глаз.

Призрак печально улыбнулся.

— О чем, милорд?

— Я боялся… Тебя убили моим кинжалом. И в последнее время я совершал поступки — ужасные поступки, — которые сам не могу объяснить. Поэтому я боялся, что… — Он умолк, не в силах закончить фразу.

Она покачала головой:

— Нет, милорд. Это сделали не вы.

— Но я не спас тебя. Я находился рядом, но не защитил тебя.

— Вас бы тоже убили, если бы вы попытались.

— Я предпочел бы умереть.

— Нет, Тавис. Это не имело смысла. Он бы убил нас обоих.

Тавис изумленно уставился на Бриенну.

— Он? Ты знаешь, кто убил тебя?

Бриенна кивнула, и на щеках у нее тоже заблестели слезы.

— Я спала, когда он пришел, но после смерти я видела картину убийства. — Она на миг закрыла глаза. — Очень часто.

— Имя! — воскликнул Тавис. — Назови его имя!

— Имени я не знаю. Это был один из слуг — мужчина, который принес нам бутылку вина, когда мы уходили с пира.

Молодой лорд напряг память, но не вспомнил того человека, о котором говорила Бриенна.

— Как он выглядел?

— Высокий, довольно худой. Длинные темные волосы и борода. Узкое лицо, бледно-голубые глаза. Приятное лицо. Он даже улыбнулся мне. Как я сказала, он был простым слугой, но человек с такой внешностью выглядел бы вполне уместно в свите моего отца.

Тавису показалось, что описание подходит практически ко всем мужчинам. Но пока Бриенна говорила, в воздухе рядом с ней появилось взвихренное белое облако, похожее на гонимый ветром морской тумана. Постепенно вращение облака замедлилось, и в нем проступили очертания мужского лица.

— Это он? — Голос Тависа опять упал до шепота.

Бриенна бросила взгляд на вызванный ею образ и кивнула; глаза девушки на миг округлились, словно она сама удивилась тому, что сделала.

— Да. Это тот самый человек.

Тавис стоял совершенно неподвижно и напряженно всматривался в лицо, боясь спугнуть видение неосторожным движением. Через минуту образ начал расплываться и вновь превратился в бесформенное облако, которое вскоре бесследно растаяло в воздухе.

— Я где-то его видел, — сказал мальчик, обращаясь столько же к себе самому, сколько к Бриенне.

— Ну да, на пиру.

— Нет, не там. — Он закрыл глаза, отгоняя прочь навязчивые вспоминания о своем горе и о темнице Андреаса, и постарался вспомнить, где же он видел это лицо. Ответ маячил прямо перед ним, сразу за пределами досягаемости. У Тависа возникло впечатление, будто он пытается поймать собственную тень. Но одновременно он чувствовал, что с каждой секундой подходит все ближе и ближе.

— Милорд?

Он поднял руку, призывая Бриенну к молчанию. В уме у него еле слышно зазвучала мелодия, которая показалась знакомой. Но и она тоже звучала все чище и отчетливее с каждой секундой.

— Это певец! — воскликнул Тавис, внезапно открыв глаза. — Я слышал, как он пел на ярмарке!

— В этом году?

Тавис кивнул.

— Во время ярмарки я часто бродил в одиночестве по улицам Керга, глазел на танцоров и слушал музыкантов. Я видел этого человека всего один раз, и то мельком. Но я запомнил его, потому что он здорово пел. — Тавис умолк, но лишь на мгновение. — «Гимн». Он исполнял «Гимн лунам».

— Значит, он последовал за тобой из Керга?

— По-видимому.

— Но почему он убил меня?

Тавис печально посмотрел на Бриенну. Она по-прежнему плакала, и больше всего на свете ему хотелось вытереть слезы с лица девушки.

— Он убил тебя, — сказал мальчик как можно мягче, — чтобы меня казнили по обвинению в убийстве и наши дома начали войну. — Он почувствовал такую боль в груди, словно Андреас поднес свой пылающий факел к самому его сердцу. — Ты умерла, потому что мы собирались пожениться.

— Наши дома теперь воюют? — спросила она по-детски тонким голосом.

— Пока нет. Но я только чудом бежал из темницы твоего отца. Стражники герцога до сих пор разыскивают меня.

— Значит, вы должны найти убийцу, милорд. Не допустите, чтобы моя смерть стала причиной междоусобной войны. Прошу вас.

— Я найду его, — сказал Тавис. — Клянусь тебе перед лицом Байана и всех других богов, которые меня слышат. Я найду убийцу и отомщу за тебя.

Но Бриенна покачала головой: