Онлайн книга «Искра жизни»
|
— Ни у кого нет спички? — спросил Бергер. — Ремаген, — произнес Лебенталь. — На Рейне. — Что? — Американцы достигли Ремагена, форсировали Рейн! — Что, Лео? Ты правильно прочел? Форсировали Рейн? Ты ничего не перепутал? Может, река во Франции? — Нет, Рейн, под Ремагеном, американцы… — Да не путай ты! Читай правильно! Ради Бога, читай правильно, Лео! — Все так и есть, — сказал Лебенталь. — Так здесь написано. Сейчас я это вижу четко. — Форсировали Рейн! Неужели это возможно? Значит, они уже в Германии! Ну читай дальше! Читай! Читай! Они кряхтели и сопели. Пятьсот девятый перестал чувствовать боль в израненных губах. — Форсировали Рейн! Но как? С помощью авиации? На шлюпках? Как? На парашютах? Читай, Лео? — Мост, — прочитал Лебенталь по слогам. — Они атаковали мост, мост… под мощным немецким огнем… — Мост? — недоверчиво спросил Бергер. — Да, мост… близ Ремагена… — Мост, — повторил Пятьсот девятый. — Мост… через Рейн? Тогда это должна быть целая армия. Читай дальше, Лео! Должно быть еще что-то написано! — Напечатано мелким шрифтом, я прочесть не могу. — У кого-нибудь есть спички? — спросил в отчаянии Бергер. — Есть, — ответил кто-то из темноты. — Здесь еще две. — Поди сюда, Лео. У дверей образовалась целая группа людей. — Сахара дайте, — скулил Аммерс. — Я знаю, у вас есть сахар. Я все слышал. Я требую своей доли. — Бергер, дай кусочек этому чертовому псу, — прошептал нетерпеливо Пятьсот девятый. — Нет. — Бергер поискал глазами, обо что ему чиркнуть спичкой. — Прикройте окна одеялами, куртками. Залезь в угол под одеяло, Лео. Скорей! Он зажег спичку. Лебенталь стал читать быстро, насколько хватало сил. Это были традиционные попытки сокрытия фактов. Мост якобы значения не имеет; американцы, которых встретил мощный огонь, оказались отрезанными на достигнутом берегу. Мол, части, не взорвавшие мост, пойдут под трибунал… Спичка погасла. — Не взорвавшие мост, — проговорил Пятьсот девятый. — Значит, атаковали его целым. Знаете, что это означает? Стало быть, их застали врасплох… — Это значит, что Западный вал прорван, — проговорил Бергер едва слышно, будто во сне. — Прорвали Западный вал. Они вырвались вперед! Это, видимо, целая армия. Парашютная часть десантировалась бы на том берегу Рейна. — Бог мой, а мы ничего не знали! Мы-то думали, немцы еще удерживают часть Франции! — Прочти это еще раз, Лео! — сказал Пятьсот девятый. — Нам надо точно знать, от какого это числа? Там указана дата? Бергер зажег спичку. — Выключите свет! — крикнул кто-то. Лебенталь уже читал. — От какого числа? — прервал Пятьсот девятый. — 11 марта 1945 года. А сегодня какое? Никто не знал, был ли еще конец марта или уже наступил апрель. В Малом лагере они разучились считать. Однако знали, что 11 марта уже миновало некоторое время тому назад. — Дайте мне посмотреть быстро, — сказал Пятьсот девятый. Не обращая внимания на боли, он подполз к углу, где они держали одеяло. Лебенталь отошел в сторону. Пятьсот девятый бросил взгляд на листок бумаги и прочел. Узкий круг угасающей спички как раз осветил заголовок. — Прикури сигарету, Бергер, быстро! Бергер сделал это, пока тот стоял на коленях. — Зачем ты сюда приполз? — спросил он и сунул ему в рот сигарету. Спичка погасла. — Дай мне листок, — сказал Пятьсот девятый Лебенталю. Тот исполнил просьбу. Пятьсот девятый сложил листок и положил под рубашку. Он ощущал листок собственной кожей. Потом он сделал затяжку. — Вот, передай сигарету дальше. — Есть здесь курящие? — спросил тот, кто дал спички. — Ваша очередь тоже подойдет. Каждому по затяжке. — Я не хочу курить, — простонал Аммерс. — Хочу сахара. Пятьсот девятый вернулся ползком на свою кровать. Ему помогали Бергер и Лебенталь. — Бергер, — прошептал он чуточку спустя. — Теперь ты в это веришь? — Да. — В то, что город бомбили, это все так? — Да. — А ты тоже, Лео? — Да. — Мы выберемся отсюда — мы должны… — Все это мы обсудим завтра, — сказал Бергер. — А теперь спи. У Пятьсот девятого кружилась голова. Он считал, что это от затяжки сигаретой. Маленькая красная точка света, прикрытая ладонью, бродила по бараку. — Вот, — сказал Бергер. — Выпейте еще сахарной водички. Пятьсот девятый выпил. — Берегите остальные кусочки, — прошептал он. — Не кладите в воду. На них можно выменять еду. Настоящая пища важнее. — Еще есть сигареты, — прохрипел кто-то. — Раздайте их всем. — Здесь ничего больше не осталось, — ответил Бергер. — Не может быть! У вас еще есть. Выкладывайте! — То, что принесли, предназначается для обоих из бункера. — Ерунда! Это для всех. Давай сюда! — Будь осторожен, Бергер, — прошептал Пятьсот девятый. — Возьми дубинку. Сигареты надо выменять на еду. И ты, Лео, будь осторожен! — Я и так начеку. Было слышно, как ветераны собираются в одну группу. Люди на ощупь пробирались сквозь темноту, падали, ругались, дрались и кричали. Другие, лежавшие на нарах, тоже начали кряхтеть и шуметь. — Эсэсовцы идут, — крикнул Бергер. Мелькание, ползание, тычки, стоны — потом все стихло. — Эта затея с курением была ненужной, — сказал Лебенталь. — Ты прав. Остальные сигареты спрятали? — Уже давно. — Надо было и первую приберечь. Но когда такое случается… Пятьсот девятый вдруг почувствовал себя вконец измученным. — Бухер, — спросил он еще. — Ты тоже слышал? — Да… Пятьсот девятый ощутил, как едва заметное головокружение переходит в сильное. «Форсировали Рейн, — подумал он и почувствовал дым сигареты в легких. Он вспомнил, что недавно уже было такое ощущение. — Только когда все это было? Дым, мучительный и неотступный. Нойбауэр? Да. Дым его сигары, в то время как я лежал на мокром полу. Казалось, это уже давно прошло». Только на мгновение его пронизал страх и растворился. И тут наплыл другой дым, дым города, дым Рейна. И тогда ему вдруг пригрезилось, что лежит он на объятом туманом лугу, который куда-то все наклоняется и наклоняется, и вот все стало ровным и пологим, и он впервые без страха погрузился в темноту. |