Онлайн книга «Возлюби ближнего своего»
– Два года, – повторил Керн. – Это большой срок… – Да. А здесь меня схватили через восемь дней. Тут всегда так? – За последние полгода стало хуже. Новичок схватился за голову. – Везде становится хуже! Что нас еще ожидает? Ну, а как в Чехословакии? – Тоже хуже. Слишком много беженцев. Вы были в Швейцарии? – Швейцария слишком мала. Там быстро бросаешься в глаза. – Человек с отрешенным видом смотрел куда-то в Сторону. – Нужно бы податься во Францию. – Вы говорите по-французски? – Да, конечно. – Человек теребил свои волосы. Керн посмотрел на него. – Вы не хотите поговорить немного по-французски? Я недавно учился и не хотел бы забыть… Мужчина удивленно взглянул на него. – Поговорить по-французски? – Он сухо рассмеялся. – Нет, я так не могу. Меня бросили в тюрьму, а я буду вести беседы по-французски! Нелепо! Честное слово, вам приходят в голову удивительные мысли. – Совсем нет. Я просто веду удивительную жизнь. Керн минуту подождал, не переменит ли мужчина своего решения. Потом забрался на нары и повторял неправильные глаголы, пока не заснул. Он проснулся потому, что его кто-то тряс. Это был мужчина, который не хотел говорить по-французски. – Помогите! – задыхаясь, промолвил он. – Быстрее! Он повесился! Керн, еще не совсем проснувшийся, сел на нары. В бледном сером свете раннего утра на фоне окна висела черная фигура с опущенной головой. Он вскочил с нар. – Нож! Живо! – У меня нет ножа! Может, у вас? – Черт возьми, нет! Быстро снимайте. Я его приподниму. А вы снимите ремень с шеи. Керн забрался на нары и попытался приподнять повесившегося. Тот был тяжел, как земной шар. Он был гораздо тяжелее, чем казался на вид. И одежда его была холодна и мертва, как и он сам. Керн напряг все свои силы. Только с большим трудом ему удалось приподнять тело. – Живо! – задыхался он. – Освободите ремень! Я не смогу его долго держать. – Сейчас. – Человек взобрался на подоконник и попытался высвободить шею повесившегося. Внезапно он опустил руки и покачнулся; его вырвало. – Что за свинство! – закричал Керн. – Вы что, больше ничего не можете? Освободите шею! Живо! – Я не могу смотреть на него, – простонал тот. – На его глаза! На язык! – Тогда спускайтесь вниз, приподнимите его, а я освобожу шею. Он передал тяжелое тело и вспрыгнул на нары. Вид повесившегося был ужасен. Отекшее, бледное лицо, толстый черный язык, вылезшие из орбит, словно лопнувшие глаза; Керн схватился за тонкий кожаный ремешок, который глубоко врезался в посиневшую шею. – Выше! – крикнул он. – Поднимите его выше. Он услышал позади себя какое-то клокотание. Мужчину снова вырвало, в тот же миг он выпустил тело из рук, от толчка глаза и язык выскочили еще больше, казалось, висельник просто насмехается над бессильными живыми людьми. – Черт побери! – Керн в отчаянии посмотрел по сторонам, не зная, что предпринять. Внезапно он вспомнил сцену между светловолосым студентом и кальфактором. – Если ты, проклятый слюнтяй, сейчас же не поднимешь его, – зарычал он, – я выну из тебя внутренности! Живо, ты, несчастный трус! – В тот же момент он пнул его ногой и почувствовал, что удар оказался удачным. Он со всей силы ударил его еще раз. – Я раздроблю тебе череп! – закричал он. – Подними его сейчас же! Человек, стоявший внизу, молча поднял тело. – Выше! – бушевал Керн. – Выше, ты, вонючая половая тряпка! Человек приподнял выше. Керну удалось растянуть петлю и спять ремень с шеи повесившегося. – Ну, теперь опускай вниз! Они положили безжизненное тело на нары. Керн быстро расстегнул жилет и ремень. – Откройте окошечко! – сказал он. – Позовите караульных! Я сделаю искусственное дыхание. Он присел на карточки позади черно-серой головы, взял холодные мертвые руки в свои, теплые и полные жизни, и начал. Он слышал какие-то хриплые и булькающие клокотания в грудной клетке, когда она поднималась и опускалась; временами он прислушивался – дыхание не появлялось. У «глазка» гремел тот, который не хотел говорить по-французски. – Дежурный! Дежурный! – Его голос гулко разносился по камере. Керн продолжал. Он знал, что искусственное дыхание надо делать в течение нескольких часов. Но, тем не менее, вскоре бросил. – Он дышит? – Нет. – Керн внезапно почувствовал, что смертельно устал. – Бессмысленно. Человек хотел умереть. Зачем мешать? – Но, ради бога… – Успокойтесь! – Керн сказал это очень тихо, но в его голосе послышалась угроза. Еще одно слово – и он бы не выдержал. Он знал, что ему хотел сказать этот человек. Но он знал, что несчастный повесился бы и во второй раз, если б сейчас его спасли. – Попробуйте, – сказал он спустя минуту, более спокойно. – Он-то уж наверняка знал, почему не хотел больше жить. Вскоре появился дежурный. – Что за шум? Вы что, спятили? – Здесь повесился человек… – О, боже! Еще этого не хватало! Он жив? Дежурный открыл дверь. От него сильно несло вином и сервелатом. Вспыхнул карманный фонарик. – Он умер? – Наверно. – Ну, тогда у нас есть время до утра. Пусть этим занимается Штерникош. Я ничего не знаю. Он хотел уйти. – Стойте! – сказал Керн. – Вы немедленно вызовете санитаров. Из скорой помощи. Дежурный уставился на него. – Если они не явятся через пять минут, разразится скандал, и вы лишитесь своего места! – Ведь его, может быть, еще можно спасти! С помощью кислоты! – закричал человек из глубины комнаты, где он, словно тень, подымал и опускал руки повесившегося. – Неплохо начинается денек, – проворчал дежурный и исчез. Через несколько минут явились санитары и забрали труп. Вскоре после них снова появился дежурный. – Вы должны-сдать подтяжки, ремни и шнурки. – Я не повешусь, – ответил Керн. – Все равно. Вы должны сдать. Они отдали ему вещи и присели на нары. В комнате кисло пахло рвотой. – Через час рассветет, тогда вы сможете все убрать, – сказал Керн. В горле пересохло. Ему очень хотелось пить. Все внутри казалось сухим и забитым, будто он наглотался угля и ваты. И будто он никогда больше не очистится от этого. – Страшно, правда? – спросил другой через минуту. – Нет, – ответил Керн. |