Онлайн книга «Возлюби ближнего своего»
– Да, конечно. Но она этого еще не знает. – Не знает? – Да, не знает… Не могу я ей написать об этом! Просто не могу! Она тут же умрет, если узнает такое. Он был ее любимцем. Меня она не особенно любила. И он был лучше, чем я. Поэтому и не выдержал. А я пробьюсь! Конечно, пробьюсь! Вы же сами видите! – И он отшвырнул деньги Оппенгейма на пол. Керн поднял деньги и положил их снова на стол. Биндер сел и закурил сигарету. Потом вынул из кармана письмо. – Вот, это ее последнее письмо. Пришло вместе с тортом. Прочтите, и вы поймете, что оно не может оставить человека равнодушным. Письмо было написано на голубой бумаге мягким косым почерком, каким пишут молодые девушки. «Мой дорогой Леопольд! Твое письмо я вчера получила и так обрадовалась ему, что должна была присесть и успокоиться. Потом я его вскрыла и стала читать. Мое сердце работает уже не так хорошо из-за волнений, ты это наверняка знаешь. Как я рада, что ты, наконец, нашел работу. Не огорчайся, что зарабатываешь немного. Если будешь стараться – продвинешься. А потом ты снова можешь учиться. Дорогой Леопольд, присматривай за Георгом. Он такой порывистый и неосмотрительный. Но пока ты с ним, я спокойна. Сегодня утром я испекла тебе песочный торт, который ты так любишь. Я посылаю его тебе. Надеюсь, он не успеет очень высохнуть. Правда, песочный торт и должен быть немного сухим. Иначе я испекла бы тебе франкфуртский крендель – ты его любишь больше всего. Но он наверняка по дороге испортится. Дорогой Леопольд, напиши мне, как только у тебя будет время. Я все время беспокоюсь. Нет ли у тебя фотокарточки? Надеюсь, что мы опять будем все вместе. Не забывай меня. Любящая тебя мать. Привет Георгу». Керн положил письмо на стол. Он не отдал письмо Биндеру в руки, а положил его на стол рядом с ним. – Фотографию, – задумчиво сказал Биндер. – Где мне достать его фотографию? – Она получила последнее письмо от вашего брата только недавно? Биндер покачал головой. – Он застрелился год тому назад. И с тех пор пишу я. Каждые две недели. Почерком брата. Научился его подделывать. Она не должна ничего узнать. Не должна!.. А вы как думаете? Должна она узнать об этом или нет? Он настойчиво посмотрел на Керна. – Ну, скажите, что вы думаете? – Думаю, что так для нее будет лучше. – Ей шестьдесят… Уже шестьдесят! И сердце ее отказывается работать. Долго она не проживет. И я думаю, Мне удастся сделать так, что она ни о чем не узнает. О том, что он сам наложил на себя руки, понимаете? Этого Она никогда не смогла бы понять. – Понимаю… Биндер поднялся. – Ну, а теперь мне нужно снова написать письмо… От него. Тогда у меня будет спокойнее на душе… Фотографию? Где мне достать его фотографию? Он взял со стола письмо. – Возьмите торт, прошу вас. А если не хотите сами попробовать, отдайте Рут. Не обязательно говорить ей, как он вам достался. Керн находился в нерешительности. – Это очень вкусный торт. Я только отрежу от него кусочек, вот такой… Биндер вынул из кармана нож, отрезал небольшой кусочек и положил его в конверт своей матери. – Вы знаете, – сказал он, и лицо его при этом как-то странно изменилось, – Брат никогда не испытывал к матери большой любви. А я… я! Смешно, правда? И он ушел в свою комнату. Было около одиннадцати часов вечера. Керн и Рут сидели на террасе. По лестнице спустился Биндер. Он был снова спокоен и элегантен, как и всегда. – Пойдемте со мной куда-нибудь, – предложил он. – Не могу заснуть. И в одиночестве оставаться не хочу. Я знаю надежный ресторанчик. Сходимте на часок. Доставьте мне удовольствие! Керн посмотрел на Рут. – Ты не устала? – спросил он. Она покачала головой. – Доставьте мне удовольствие, – снова попросил Биндер. – Только на часок. Чтобы отвлечься. – Хорошо… Биндер привел их в кафе-бар. Здесь танцевали. Рут заглянула в дверь. – Здесь слишком роскошно, – сказала она. – Это не для нас. – Для кого же оно еще, как не для нас, космополитов, – ответил Биндер с горькой усмешкой. – К тому же оно и не так уж роскошно, если вы присмотритесь повнимательнее. Роскошно только в той степени, чтобы можно было чувствовать себя в безопасности от шпиков. Коньяк здесь тоже не дороже, чем где-либо. А музыка – намного лучше. Человек иногда нуждается в этом. Входите, здесь как раз есть места. Они сели за столик и заказали что-нибудь выпить. – Используем все, – сказал Биндер и поднял рюмку. – Давайте веселиться! Жизнь скоро кончится, а после нашей смерти людей не будет интересовать, было нам весело или грустно. – Правильно! – Керн тоже поднял рюмку. – И давайте предположим, что мы – полноправные граждане этой страны, правда, Рут? Люди, у которых есть в Цюрихе квартира и которые приехали в Люцерн прогуляться. Рут кивнула и с улыбкой посмотрела на него. – Или туристы, – добавил Биндер. – Богатые туристы! Он выпил свою рюмку и повторил заказ. – Вы будете еще пить? – спросил он у Керна. – Позднее. – Выпейте еще. Так скорее придет настроение. Прошу вас, выпейте. – Хорошо. Они сидели за столиком и наблюдали за танцующими. В кафе было много молодых людей, не старше, чем они, но на заблудившихся детей были похожи только они трое. И не принадлежа этому обществу, они сидели здесь с широко раскрытыми глазами. Причиной этому была не только их бездомность, стиснувшая их словно серым кольцом, причиной этому была также их безрадостная юность, без больших надежд и без будущего. «Что это с нами? – подумал Керн. – Мы же пришли веселиться! И у меня есть все, что только я могу иметь. И даже больше. Так в чем же дело?» – Тебе здесь нравится? – спросил он у Рут. – Да, очень, – ответила она. Свет в кафе погас, по танцевальной площадке заскользил цветной прожектор, и стройная, миловидная танцовщица закружилась по паркету. – Чудесно, правда? – сказал Биндер и захлопал в ладоши. – Восхитительно! – Керн тоже захлопал. – И музыка великолепная, правда? – Первоклассная! Они продолжали сидеть за столиком и были готовы все находить прекрасным, быть веселыми и сбросить груз с души. Но тем не менее, поверх этого всего лежали пыль и пепел, и они не знали, чем это объяснить. – Почему вы не танцуете? – спросил Биндер. – Потанцуем? – Керн поднялся. – Я думаю, что не сумею, – ответила Рут. |