Книга Небосвод мечей, страница 38 – Дэйв Дункан

Спускаясь по лестнице в окружении дюжины Клинков, Малинда все еще обдумывала преступление. Покуда лорд Роланд находится в правительстве, разоблачать его совершенно бесполезно. На входе в парадный зал она решила подождать и посмотреть, что сделает лорд-протектор. Если Роланд останется канцлером, придется скрывать подозрения, но если его бросят в выгребную яму, жалеть она не станет.

Некогда Клинки походили на отборных гончих, готовых вести охоту; теперь они едва тащились, словно старые шелудивые псы. Только время способно исцелить воспоминания о кошмаре. Пьерс выглядел мрачнее, чем обычно, и казался почти старым. Принцесса пыталась вспомнить, каков он был лет семь назад, когда она падала в обморок по десять раз на дню из-за неразделенной любви к нему.

Она спустилась по лестнице, пересекла холл, и платье ее шуршало по каменным плитам, а люди по сторонам преклоняли колени перед главной плакальщицей. Снаружи уже ждала повозка, запряженная четверкой вороных. Пьерс открыл дверь, но Малинда резко остановилась. Внутри сидел не тот человек.

— Я поняла, что сопровождать меня будет принц Кортни.

— Произошли некоторые перестановки, ваша милость, — быстро ответил Пьерс.

И как же он мог узнать, если находился наверху вместе с ней?

— Намеренные перестановки, да?

— Что-то в этом роде, ваша светлость.

Она злобно забралась внутрь и уселась напротив убийцы. На нем была черная шляпа, и черный плащ укрывал алые одежды. Вид его говорил о страшной усталости и изможденности. Дверь закрылась. Копыта зацокали по мостовой, свистнул хлыст возничего, и повозка покатилась.

— Ваше высочество, — раздался звучный голос. — Я искренне сожалею, что вынужден тревожить вас в столь неподходящий момент. Дело очень простое, но отлагательств не терпит.

Интересно, он собирается угрожать или умолять о сочувствии?

— Этот момент подойдет не хуже других, лорд-канцлер. Вы, конечно, слышали о смерти мастера Кроммана?

— Конечно.

— И кто, по-вашему, такое сотворил?

Они уже выехали на темную улицу, и она не могла видеть его лица. Его обаяние еще не значило, что он честный человек.

— Без понятия.

У нее перехватило дыхание.

— Вы не признаетесь?

— Я признаюсь, что говорил Фицрою и Лису то, что вы слышали, ваша светлость. Но больше я не признаюсь ни в чем и ни перед кем. В течение семи лет я хранил тайну о преступлении Кроммана, как обещал вашему отцу. Когда мне понадобилось отвести мечи от вашего горла, я сказал первое, что пришло в голову. Уверен, что ни Фицрой, ни Лис его не убивали, потому что, едва они пришли в себя, я взял с них слово. Но к тому времени они могли рассказать кому-нибудь еще. — Голос его стал жестче. — Я не оплакиваю Айвина Кроммана, миледи. Он презренный убийца, предавший одного из лучших людей, каких мне приходилось встречать. Я радуюсь его смерти. Можете донести на меня, если желаете.

Чтоб ему сгореть! Донести на то, что он спас ее жизнь? Это ли на самом деле произошло? Он скользкий, как угорь в бочке с маслом!

— Я подумаю. Вы хотели обсудить со мной еще какие-нибудь вопросы?

— Клинки, ваша милость, по-прежнему Клинки. Айронхолл опустошен, вы знаете. Ваш отец ездил за урожаем всего месяц назад, но с тех пор от Гвардии почти ничего не осталось. Сейчас в наличии тридцать восемь мечников вместо сотни. Трое из уцелевших покалечены, и никто не может разрешить их от Уз.

Малинда почуяла ловушку.

— Дело может подождать до приезда лорда-протектора?

— Конечно, может, — терпеливо проговорил канцлер, как будто она успела ему надоесть. — Но тогда его рука будет держать меч, который свяжет мальчишек.

— Вы предлагаете мне съездить в Айронхолл и забрать нескольких Клинков? Мне лично? Клинки принцессы Малинды?

— Да, миледи, именно это я и предлагаю.

Повозка замедлила ход. До слуха доносилась погребальная музыка.

— Тогда потребуется вице-королевское разрешение. Кто подпишет указ?

— Я, миледи.

— Зачем?

— Ваша светлость! Осталось всего тридцать пять Клинков: пятнадцать постоянно охраняют вас, шестнадцать — вашего брата и четверо — меня. Что будет, если произойдет еще одна Ночь Псов?

— Думаю, все они побегут спасать Амби, потому что он их главный подопечный. Но вряд ли случится еще одна Ночь Псов. Предательские заклинатели решат подождать и посмотреть, продолжит ли лорд-протектор политику подавления элементаров.

Канцлер вздохнул.

— Вы этого не знаете!

— А если он возобновит гонения, тогда ему самому понадобятся Клинки, больше, чем мне.

Она снова услышала вздох. Повозка медленно двигалась и в любую минуту могла остановиться, и тогда дверь откроется.

— И в этом я тоже не уверен, — проговорил лорд Роланд еще более устало.

Что он задумал? Хочет под прикрытием принцессы что-то присвоить в собственных интересах?

— Вы никогда раньше не позволяли мне завести Клинков! Вы постоянно отговаривали отца дать мне собственных.

— Да, миледи, так я и делал. Но обстоятельства изменились.

— Неужели? Не опасаетесь, что я завалюсь в постель с одним из них?

— Вы стали старше и мудрее. Отец больше не держит вас на привязи, и поскольку вы являетесь наследницей и останетесь таковой еще как минимум лет пятнадцать, то вы не выйдете замуж за иностранного принца. Заваливайтесь в постель с кем вам угодно.

— Какая наглость!

— Прошу прощения, — пробормотал Роланд. — Я очень устал.

— А я очень рассержена. Вы всегда терроризировали меня, Дюрандаль-лорд-Роланд. Даже будучи всего лишь командиром Гвардии, вы шпионили за мной, выслеживали, с какими Клинками я дружу, и потом давали им такие назначения, что я никогда их не видела.

Он засмеялся. Засмеялся!

— Как вы смеете?

— Ваша светлость… прошу прощения. Я смеялся над вашим «всего лишь»… всего лишь командир Гвардии? Я неделю не мог прийти в себя от радости, когда ваш отец сделал меня Старшим.

— Нет! Вы надо мной смеялись! Почему вы надо мной смеялись?

Повозка остановилась.

Роланд выглянул наружу, где горели факелы.

— Я никогда не терроризировал вас, ваша милость. Я предупреждал парней, чтобы они не засматривались на принцесс, вот и все. И когда кто-нибудь из них приходил ко мне и говорил что-нибудь вроде: «Теперь моя очередь. Она пышет жаром», — я отправлял его, в более безопасное место. Как только вы смотрели на них влажными глазами, они вылетали, и быстро. Вы знаете Легенду? Она совершенно настоящая. Это побочный эффект Уз, а ведь принцессы такие же влюбчивые, как все прочие женщины. Зачем же Клинку терять голову — в переносном смысле, конечно, — и воровать поцелуи у ребенка, когда он может спокойно спать с кем ему угодно?