Книга Изящное искусство смерти, страница 59 – Дэвид Моррелл

Дверь с треском распахнулась.

Де Квинси заставил себя двигаться быстрее в направлении спасительного выхода.

Такой же неуверенной походкой за ним тащился одноглазый посыльный.

Еще немного прибавить! Еще…

Стальные пальцы ухватили его за плечо.

Констебль Беккер сидел сгорбившись за столом в комнате для отдыха охраны. Последнее, что он помнил, это как Эмили пожаловалась на сонливость и отложила нож, который он предложил девушке, чтобы справиться с картофелем.

— У вас был долгий напряженный день, — сказал ей констебль. — Я перейду в соседнюю комнату, а вы здесь поспите.

Но когда Эмили устроилась на лежанке, на Беккера тоже навалилась дремота. Он отложил недоеденную картофелину и попытался встать из-за стола, но ноги категорически не хотели слушаться, а глаза норовили закрыться сами собой.

Понемногу Беккер начал осознавать, что голова его покоится на столе. У него возникло смутное ощущение, что прошло довольно много времени. Он собрался с силами, открыл глаза и увидел — пока еще неотчетливо — прямо перед собой свою правую руку. В ней он сжимал картофелину, которую так и не успел доесть.

Послышался металлический лязг — как будто бросили на пол ведро. Деревянный предмет ударился о стену. Возможно, стул. Но все это происходило далеко и казалось сном.

Громкий вопль практически привел Беккера в чувство, и он открыл глаза. Кричали тоже далеко, но это явно было наяву.

Борясь с тошнотой, констебль приподнял голову. Рядом на койке лежала Эмили.

Снаружи гулким эхом доносились звуки яростной схватки. Вот хлопнула дверь. Кто-то шел по коридору неуверенными шагами. Снова — еще громче — хлопнула дверь. Второй человек, спотыкаясь, побрел следом за первым.

Беккер оперся руками на стол и с трудом поднялся. Он не понимал, почему на шум не отзывается надзиратель. И где, интересно, находится охранник, который наблюдает в ночное время за тюремными коридорами?

Недалеко раздался крик боли, и констебль схватил со стола нож. Кружилась голова, но он выбрался из комнаты и повернул в направлении среднего коридора.

Представшая его глазам картина заставила Беккера замереть в растерянности. Он увидел Де Квинси, каким-то образом покинувшего камеру. Огромного роста мужчина с залитым кровью лицом, притиснув тщедушного Любителя Опиума к стене, сжимал его горло.

— Эй! — с трудом крикнул Беккер.

Гигант продолжал душить Де Квинси. Разница в росте и телосложении между ними была такая, что казалось, будто взрослый держит ребенка.

— Прекратите! — уже громче приказал Беккер.

Дверь в коридор была открыта настежь. Констебль, чувствуя, как силы возвращаются к нему, вышел из комнаты. Шок от увиденного быстро очистил сознание, голова сделалась ясной. Он побежал по коридору и с силой ударил неизвестного по голове рукояткой ножа.

Такой удар должен был бы гарантированно вырубить душителя, но тот только повернул к Беккеру искаженное яростью лицо, и констебль с ужасом увидел, что из левой глазницы торчит какой-то предмет. «Господи всемогущий, — подумал Беккер, — да это, похоже, чайная ложка!» Лицо гиганта было залито кровью.

Он выпустил Де Квинси из железных объятий, и маленький человечек кулем повалился на пол. Сверкая единственным оставшимся глазом, гигант сунул руку под пальто. В следующее мгновение он сделал выпад в направлении Беккера. В руке что-то блеснуло, и констебль быстро отскочил — очень вовремя, потому что противник тоже вытащил нож. Острое лезвие вспороло пальто констебля и оцарапало грудь. Он отступил еще на шаг, не сводя глаз с руки гиганта. Тот бешено вращал ножом, так что казалось, будто раскручивается стальное колесо. Движения его были слишком быстрыми, чтобы Беккер мог что-то противопоставить. Все, что оставалось констеблю, это пятиться по коридору от смертоносного лезвия, которое продолжало кромсать на куски пальто, но, к счастью, чуть-чуть не доставало до плоти.

Вдруг, совершая очередной выпад, гигант запнулся, дернулся в попытке сохранить равновесие, но все же упал. Беккер увидел, что Де Квинси удалось ухватить нападавшего за ногу и уронить его.

Гигант рухнул лицом на пол, вскрикнул, затрясся всем телом и неожиданно затих.

Беккер помотал головой, пытаясь сообразить, что произошло. Де Квинси сидел и ловил ртом воздух. На горле краснели следы, оставленные пальцами душителя.

Соблюдая осторожность, констебль перевернул тело гиганта на спину и увидел, что ложка почти целиком исчезла в глазнице. Очевидно, она пронзила мозг. Одного взгляда на лицо мужчины было достаточно, чтобы понять: он мертв.

— Не могу… дышать, — прохрипел Де Квинси.

Беккер поспешил к нему. Лицо и одежда маленького писателя были забрызганы кровью, но, насколько мог судить констебль, чужой.

— Дышите неглубоко, — подсказал Беккер. — Горло распухло, но ничего не сломано. Иначе вы бы не смогли говорить.

Де Квинси кивнул.

— Дышите неглубоко, — повторил констебль, — пусть горло расслабится. Скоро вы сможете дышать нормально.

— Это было…

— Не надо разговаривать.

— …на самом деле?

Беккер не понял.

— Это было на самом деле? — Похоже, что Де Квинси больше опасался за свой рассудок, чем за жизнь. — Все происходило в действительности? Это не из-за лауданума?

— Все происходило на самом деле, — заверил его Беккер.

— Отец!

Беккер обернулся и увидел Эмили. Девушка стояла, вцепившись в решетку в начале коридора.

Констебль бросился к ней.

В это же время из своей комнаты, потирая затылок, выбрался надзиратель.

— Я думаю, нас всех отравили, — сказал им Беккер.

Снаружи послышался топот. Распахнулась дверь, и в помещение ворвался в сопровождении двух охранников инспектор Райан.

На нем снова было привычное мешковатое пальто, рыжие волосы прикрывала любимая кепка. Райан ошарашенно уставился на изрезанное в клочья пальто Беккера и только потом заметил лежащее в коридоре тело.

— Это убийца, — объявил констебль.

— Действительно, всех отравили, — подтвердил надзиратель. — И заключенных, и сотрудников — всех, кто находился в здании.

— Пища? — предположил Райан.

— Да. Но пища, которую ели охранники снаружи, была нормальной. Отрава оказалась только здесь, — объяснил надзиратель. — Готовят у нас штатские. Кого-то из них, должно быть, подкупили.

— По словам охранника, этот человек заявил, будто у него при себе послание от лорда Палмерстона, — сказал инспектор. — Отличный предлог, чтобы проникнуть в тюрьму. Мы нашли в кабинете начальника записку. В ней была всего одна строчка: «Обращайтесь с Любителем Опиума как можно жестче». Вряд ли начальник успел прочесть ее перед тем, как его зарезали.