Онлайн книга «Удавка из прошлого»
|
– Ясненько, – усмехнулся другой, рябой здоровяк. – Как дела? – Да того и гляди от страха умру – честно ответил Яков. – Малейший шум, и я сразу за «винчестер» хватаюсь. Своих предупредил, чтоб без стука ко мне не входили. С головой у меня что-то… боюсь, тронусь. – Тачка пока пусть тут постоит, – сказал кудрявый. – Мы твое прикрытие проверим. – Какое прикрытие? – испуганно спросил Суцкий. – Охраняют тебя, – подмигнул ему тот. – Меня? – не поверил Яков. – Ашан и Курилка приехали, – проговорил один из парней. – Хавку привезли, – обрадовался другой. – Хоть бы бухары захватили, – пробормотал третий. – Сюда идут, – кивнул четвертый, куривший у окна. – Пакеты прилично набиты. Наверняка есть пивко, а может, что покрепче. – Он подмигнул приятелям. * * * – Нам бы привезли, – облизнувшись, вздохнул Михаил. – Раскатал губу, – засмеялся Артем. – Они бабки делают… – Похоже, отец нашего подопечного из дома выпроваживает, – разглядывая в бинокль дом Суцких, сообщил Михаил. – Что-то орет и на калитку показывает, а мать заступается. – Да не нужна мне их жратва! – кричал Суцкий-отец. – Пусть себе забирают все и его с собой увозят! – Степа! – закричала жена сквозь плач. – Да ведь убьют Яшку! Понимаешь ты? – Да уж лучше на похоронах его слезу обронить, – отрезал Степан, – чем вот так жить! Людям в глаза смотреть стыдно. – Мама, – бросился к матери Суцкий, – он меня выгонит! Мама… – Не дам! – обнимая прильнувшего к ней сына, решительно произнесла мать. – Что тут за кипеш? – входя, спросил кудрявый. – Отец орет, – кивнул на дверь Яков. – Все ему кажется, что я только преступников защищаю. – А это не так? – развеселились парни. – В общем, мы поехали, – проговорил рябой. – Хотели тормознуться, но раз пахан твой кипешует, отваливаем. А ты не боись, – усмехнулся он, – в обиду не дадим. – В милиции-то что говорят? – тихо спросила Суцкая. – Да что они говорить могут? – отмахнулся рябой. – Вроде ищут, а сами довольны, суки позорные. Им ништяк, если нас всех перевешают. Ахнув, мать посмотрела на сына. – Да вроде Угла ищут, – садясь в машину, добавил кудрявый. – Такой по крайней мере базарок идет. Наши его тоже шарят. – Вон хутор. – Участковый кивнул на показавшуюся в стороне от дороги усадьбу. – Там и живут Угаловские. – Так, – сказал Борисов, – в дом иду я один. Ясно? – Но, Игорь Васильевич, – попытался возразить Соколов, – вполне возможно, что… – Это приказ, – твердо произнес следователь. – По мою душу прикатили, – криво улыбаясь, пробормотал присевший за кустами Вениамин. – Значит, Олеська все-таки сказала, где я. Да оно и понятно… – Он, пригнувшись, быстро побежал к забору. С разбега перепрыгнул его и ворвался в баню. Разделся и вылил на себя ведро холодной воды. Зачерпнул из котла горячей, развел холодной и быстро намылил голову. – Вроде ничего конкретного у них на меня быть не может, – пробормотал он, – но интерес все-таки есть. Значит, что-то светанулось. Приехали без группы захвата. В машине, кроме участкового, по крайней мере еще трое. Брать меня вот так, втроем, не поехали бы. Интересно, что им от меня надо? Ладно, посмотрим. – Да нет его у нас, – сказал вышедший к калитке Афанасьич. – Не нужно, Петр Афанасьевич, – улыбнулся Борисов. – Вениамин у вас. Я не собираюсь его задерживать, не за что. Но мне необходимо поговорить с ним. – Погодь-ка, мил человек, – недоверчиво произнес Афанасьич. – Ежели не за что его брать, то какого черта вы его шарите? Участковый, этот боров толстопузый… – Нам необходимо поговорить с ним, – повторил Борисов. – И только? – И только. – А ты, значит, начальник? – вздохнул Петр Афанасьевич. – Покажи-ка ксиву. Ну документ. Улыбаясь, Борисов вытащил удостоверение и показал старику. – Ага, – сравнив фотографию с лицом следователя, кивнул старик, – значится, Игорь Борисов из прокуратуры. Следователь по особо важным делам. И чего ж тебе от внука нашего надобно-то? Ну грабанул он тогда кассу в аэропорту, с ментами трохи пострелялся, так теперича всех собак на него можно вешать? Так выходит, по-вашему? – Просто мне нужно поговорить с вашим внуком, – по-прежнему спокойно повторил Борисов. – Только поговорить, не более. Видите, я один. – Да как же один? А в тачке небось… – Трое там. Участковый и двое моих помощников. Кстати, о вас участковый отзывается очень хорошо. – Ладно, – сказал старик, – в баньке Венька. Отмоется – придет. Но, думаю я, не выйдет у вас разговор. Венька не очень-то жалует вашего брата. Так что проходь, чайку врежь с вареньицем. Моя старуха варенье из брусники варит – заешься. – С удовольствием, – кивнул Борисов. – Почему он не взял нас с собой? – нервно спросил Соколов. – Значит, не нужны вы там, – улыбнулся участковый. – Да успокойтесь вы, Афанасьич старик хороший. Ничего с вашим начальником не случится. К тому же я не думаю, что Венька Угаловский там. – Он там, – кивнул Соколов. – Наверное, приехал после того, как ты был у них. – Что? – удивленно посмотрел на Борисова Угаловский. – Вешают? И при каких тут я? Извините, но этого я никак не ожидал. Приехать ко мне, чтобы… – Как погиб ваш отец? – перебил его Борисов. – Вам ли этого не знать, – процедил Вениамин. – Теперь я понял, почему вы здесь. Думаете, крайнего ищу? – Уверен, – сказал Борисов, – вешаешь не ты, но то, что кого-то подозреваешь – точно. Поэтому я здесь. Знаешь, преступником человека может назвать только суд. Хотя если говорить честно, то тех, кого повесили, было не жаль. Но под эту марку повесили двух женщин, сымитировали вешателей очень грубо. И мы просто обязаны положить этому конец. Мы обязательно найдем вешателей, но хотелось бы сделать это быстрее. И я здесь потому, что надеюсь на твою информацию. Я знаю, что ты ищешь… – Почему ты так уверен, что я буду помогать ментам? – усмехнулся Угол. – За кого ты меня держишь? – А вот этого не надо. Ты же не из тех, у кого пальцы веером. Ты больше авантюрист, чем преступник. Однако… – Теперь я понимаю, – засмеялся Угаловский, – почему Олеська тебе сказала, где я. Мягко стелешь, мент, но спать на нарах жестковато будет. А если серьезно, прав ты. Искал и буду искать тех, кто отца повесил. И найду. Но это мои дела, и вам там места нет. Поэтому зря ты время потратил. – Тебя могут убить. Собственно, мне плевать на это. Вообще-то даже хорошо – такие, как ты, вечная головная боль. Но жаль стариков будет. Ведь ты прекрасно знаешь, что сейчас жесткое время и свидетелей не оставляют. Я был уверен, что ты ничего не скажешь, да и на деда твоего и бабушку мне было плевать. Но вот увидел их, и, честно скажу, жаль стало. Бунина ты убил из-за того, что он был среди тех, кто вешал твоего отца. Тебе это пытались предъявить, и спасло тебя только то, что всех более или менее имеющих вес приятелей Бунина посадили. А в зоне… |