Онлайн книга «Берсерк»
|
– Верно! Ты и впрямь мой брат, Волк! Не понимая его радости, я осторожно высвободился и взялся за рукоять меча. От Хакона в любой момент стоило ждать неприятностей, особенно когда он ни с того ни с сего начинал именовать тебя братом. – Брось! – заметил он мое движение. – Ты ведь сам это предложил! – Я ничего не предлагал. – Ну как же! – уже чуть ли не обиделся ярл. – Ты сам сказал, что в Норвегию следует идти сушей. Мои люди оставят корабли, если на то будет воля богов. Ты поможешь им разглядеть эту волю! Он снова потянулся к моим плечам, но я стряхнул его руку. Шутить с богами не хотелось, пусть ярл выпутывается сам. – Не злись, – ласково заворковал Хакон. Его вкрадчивый голос не предвещал ничего хорошего, и я решительно заявил: – Оставь богов в покое, ярл! Завтра же мой хирд уходит к Гренландцу. Свою долю возьмем золотом или оружием. – Погоди! – запоздало выкрикнул он, но я повернулся и, не останавливаясь, пошел прочь. Однако Хакон отличался завидным упрямством. Весь вечер он слонялся возле «Акулы», и мне пришлось заночевать в лесу, поручив хирд попечению Скола. Утром меня разбудил Карк. Низенький и пронырливый раб служил Хакону. Говорили, что ярл не расстается с ним даже во время сна и Карк спит у его ног, будто сторожевой пес, но я видел раба всего лишь не сколько раз. – Хакон искал тебя, – сказал Карк и махнул pyкoй в сторону «Акулы». – Но не нашел и теперь говорит твоим хирдом. Это было дурное известие. Зачем ярлу понадобилос болтать с моими людьми?! – Поторопись! – злорадно посоветовал раб, но совет запоздал, Визгливый голос Хакона был слышен даже издали Ярл что-то обещал, а воины дружно и одобрителыи гудели. Мое появление заставило их примолкнуть и рас ступиться. У борта «Акулы» лежала груда разного добра, а перед ней стоял Хакон. – Вот и ты! – Он шагнул мне навстречу и щирор улыбнулся. Я едва удержался, чтоб не ударить его. Хакон явн что-то замышлял, но не станешь же перед всеми и бе видимой причины обвинять его в злокозненности? Пришлось растянуть губы в ответной улыбке. – Ты так рано посетил мой хирд, ярл! Это честь… – Я всегда встаю рано, – перебил меня норвежец, – если хочу сделать щедрое предложение. – Какое же? – Моя улыбка начала таять. Заметив это, ярл заторопился: – Думаю, твои люди сумеют рассказать о нем. А если найдешь его выгодным – приходи, обсудим мелочи. Не дожидаясь, пока он скроется из виду, я повернулся! к «Акуле». Лежавшая у ее борта добыча явно превышала нашу долю. – В чем дело?!-пиная эту груду, рявкнул я. —Что предлагал Хакон?! Когда я злился, все отмалчивались. Я знал это, но не мог сдержать ярость. Скорее даже не ярость – досаду. И угораздило же меня заночевать в лесу! О себе ! позаботился, а хирд оставил без присмотра! И чем проклятый Хакон замутил их головы?! Этих доверчивых дуралеев мог обмануть любой, а уж норвежский ярл подавно. Кормщик пробрался сквозь строй и вступил в круг: – Он и впрямь сделал нам щедрое предложение. – Какое?! – Ярл предложил зимовать в Норвегии, в его усадьбе в Нидаросе, – поспешно забормотал Скол. – Взамен он хочет, чтоб мы нынче же отправились туда морем и взяли с собой всю самую ценную добычу. А сам он двинется сушей и встретит нас. Или мне изменил слух, или Хакон сошел с ума! Он отдавал нам всю добычу и верил мне на слово?! А что если я не пойду в Норвегию и с этаким богатством осяду в усадьбе Свейнхильд? Вряд ли тогда он сумеет добраться до своего золота… – Он поставил несколько условий. Уф-ф! Слава богам, ярл не спятил и с моим слухом все в порядке… – Он хочет, чтоб ты поделил хирд надвое и половину отправил с ним, а он даст тебе своих верных людей, – продолжал Скол. – Это справедливо. А еще он сказал, что если ты согласишься, то получишь золото, которого хватит на строительство нового драккара. Это щедро. Да, это было щедро. Даже слишком щедро для такого хитреца и ловкача, как Хакон. Построить еще один драккар? Даже мой отец мог лишь мечтать об этом. – Хорошо. – Я махнул рукой. – Иди, Скол. Я поговорю с ярлом. – Это более чем щедро! – настойчиво повторил кормщик. За ним следом зашумели другие: – Надо соглашаться. Разделимся по жребию… Надо соглашаться… – Тихо! – рявкнул я. – Или богатство Хакона ослепило вас?! Ярл наверняка задумал еще что-то. Они замолчали. По смущенным лицам я понял, что угадал. – Чего еще он хотел? Пальцы Скола сжали пояс. – Не знаю, – ответил он, а потом: собрался с духом и добавил: – Но Хакон заверил, будто его второе условие ничем не повредит нам. Ха! Верить норвежскому ярлу?! Да ведь он – сам Локи, принявший человеческое обличье!. Однако я пошел к Хакону. Он сидел в избе и что-то обсуждал с Карком, но, увидев меня, вскочил и жестом отослал раба прочь. – Говори свое второе условие, – без обиняков начал я. – Вот оно. – Хакон отошел в дальний угол, покопался там и, повернувшись, протянул ко мне что-то круглое, укрытое длинным полотнищем. – Что это? Он сдернул ткань. Из большой, наспех сплетенной клетки на меня уставились четыре круглых блестящих глаза. Вороны! Огромные вороны! Зачем? Хакон опустил клетку на пол: – Их поймал Карк. А ты возьмешь их с собой в море и, когда солнце встанет над твоей головой, выпустишь их. Вот мое второе условие. – И все? – И все… Явно довольный собой, норвежец улыбнулся. Он что-то затевал, и странная просьба доказывала это, но что? – Только выпустишь птиц так, чтоб никто не заметил, – полушепотом добавил он. Я задумался. А почему бы не выполнить просьбу норвежца? Взять этих воронов и выпустить, где хочет ярл, и какое мне дело до его хитроумных затей?! Птицы Одина вряд ли принесут хирду вред, а Нидарос – хорошее место для зимовки… Если Ньерд будет благосклонен и мне удастся уберечь «Акулу» и ее груз от врагов, мои люди будут в Нидаросе желанными гостями. А чтоб не угодить в ловушку, нужно всего лишь хорошенько позаботиться о своей безопасности… – Ладно, – накрывая клетку, сказал я. – «Акула» уйдет в Норвегию, но я сам отберу ту половину хирда, которая отправится с тобой. – Хорошо, – тут же согласился ярл. – И еще… В твоем хирде есть воины родом из Нидароса? – Есть. – Я возьму их с собой. – Не веришь? – обиделся Хакон. Он не хуже моего понимал, что нидаросские бонды не станут устраивать западню для собственных родичей. |