Книга Зов Первого Всадника, страница 8 – Кристен Бритен

Усилиями странствующих торговцев эта история разнеслась по городам и весям. Тетушки вопили, что она навечно опозорила фамилию.

Так или иначе, но в ту ночь Кариган сдалась. Она перестала противиться Зову и по возвращении в Корсу объявила отцу о своем намерении стать Зеленым Всадником. У нее просто не осталось сил бороться с судьбой.

Бард не мог больше сдерживать смех. Девушка бросала на него яростные взгляды, которые лишь усугубляли положение.

В этот момент мимо проходили Тай с Эреал, нагруженные вещами.

— По какому поводу веселье? — спросила лейтенант.

Бард утер слезы с глаз.

— Дарден, — промолвил он.

Этого оказалось достаточно. Тай улыбнулся, а Эреал приглушенно хихикнула. Все без исключения Всадники знали историю запоздалого отклика Кариган на Зов и находили ее забавной. Очевидно, она была единственная, кто так долго сопротивлялся своей судьбе. Вновь прибывшие подсели к костру и начали устраиваться поудобнее.

— Я считаю, безумная скачка Кариган в Дарден просто требует, чтобы ее увековечили, — произнес Бард, вновь принимаясь за шитье. — В конце концов, давно пора создать эпос о Всадниках. Чем не достойная тема?

— Да тебе и пучок волос на подбородке твоей бабушки покажется достойной темой! — парировала Эреал.

— О! — Бард упал на колени и тут же, не сходя с места, продекламировал торжественную оду «К бабушкиным усам». Тут уж смеялись все, да так, что чуть животики не надорвали. Проходившие мимо солдаты с удивлением посматривали на покатывающихся с хохоту Всадников.

— На самом деле, — отсмеявшись, сказал Тай, — не думаю, что образ Кариган в ночной сорочке должен стать символом Зеленых Всадников.

Да уж, пожалуй, не слишком уместный образ. Кариган посчитала тему исчерпанной, но Бард — известный шутник — все никак не мог успокоиться. Он подмигнул девушке.

— Подобное сочинение (если б оно, конечно, было написано), — продолжал Тай, — не имело бы ничего общего с сагами о Лил Амбриодхе, Гвайере Ворхейне и прочих героях.

— Не знаю, не знаю, — вступила в разговор Эреал, удобно откинувшись на седельные сумки, лежавшие за ее спиной. — Подумайте, скольких сюжетов мы лишаемся, рассуждая таким образом. А ведь никто еще не написал историю Всадников, и мы ее попросту теряем. То, что сохранилось во времени, приукрашено до неприличия. В результате Лил Амбриот возведена чуть ли не в ранг божества, а об остальных Всадниках и их деяниях мы почти ничего не знаем.

— Полностью согласен, — поддержал ее Бард, оторвавшись от своей иголки (Тай пристально наблюдал за его трудами). — Сколько поколений Всадников оказались забытыми. Прискорбный факт!

— Если на то пошло, — неожиданно подала голос Кариган, — первая песнь должна быть об Эреал и Журавле.

Все в удивлении замолчали.

— Ведь Журавль — самый быстрый конь во всех провинциях, — пояснила девушка. — Ну-ка, Эреал, скажи, когда ты в последний раз проигрывала Эрианские скачки?

Ее подруга так и застыла с открытым ртом.

— Никогда, — ответила она. — Мы вообще никогда не проигрываем.

— Отличная мысль, Кариган, — вновь залился смехом Бард. — Подобное произведение даст отличный стимул нашему славному лейтенанту и ее коню. После этого она не будет иметь поражений!

Эреал похлопала ресницами:

— По-моему, у меня и без того хватает стимула.

— Офицер, принимающий участие в скачках! — Тай неодобрительно покачал головой, по-прежнему не отрывая глаз от шитья Барда.

— Именно, мой друг! А капитан Мэпстоун делает на этом кучу денег, — ехидно добавил Бард. — Так или иначе, некоторые истории рождаются и живут собственной жизнью. Кто знает, что будут рассказывать жители Дардена через десять лет о девушке, прискакавшей в их город в ночной сорочке?

— Они ничего не будут рассказывать, если ты заткнешься! — сердито рявкнула Кариган. Но затем ее осенила ужасная мысль: а что, если люди запомнят только этот проклятый эпизод? Так сказать, история ее жизни. Тетушки будут просто в ярости.

Внезапно Тай, не в силах больше сдерживаться, наклонился к Барду.

— Дай сюда, — проворчал он и выхватил шитье. Придирчиво осмотрев работу, покачал головой:

— Просто ужасно.

Затем он вытащил нож и начал выпарывать кривые стежки.

Эреал и Бард обменялись понимающим взглядом. Идеальный Всадник в своем репертуаре. Кариган видела, как Тай стал расторопно накладывать крошечные аккуратные стежки на рукав туники.

Освободившись от работы, Бард довольно откинулся на локтях.

— Это необходимо воспеть, — прокомментировал он. — Кстати, когда я в последний раз был с поручением в Селиуме, Эстрал, старая подруга Кариган, порадовала меня песней о Первом Всаднике. Уверен, ее знают немногие. Называется «Тени Кендроа Мор». Слово «мор» на старом языке означает «холм». Название Кендроа затерялось в веках, так что, считайте, «мор» может находиться в любом месте Сакоридии.

Бард прочистил горло и начал хорошо поставленным баритоном:

Хе-йя, хай-я, стремителен бег коней…

Направь их вниз по холму, о Лил!

Скачите во весь опор.

Пусть топчут они громитов, о Лил!

Пусть вздрогнет Кендроа Мор.

Летите быстрее стрелы, о Лил!

На Темные Кланы, вперед.

А тех, кто погибнет в бою, о Лил,

Аэрик к себе призовет.

В песне изображалась бешеная скачка в ночи — погоня или бегство? — под предводительством Лил Амбриот. Автор замечательно передавал драматизм ситуации, а вот на деталях происходящего не посчитал нужным останавливаться. Тому есть объяснение: ведь скорее всего там пелось о каких-то реальных событиях далекого прошлого, и подробности были хорошо известны тогдашней публике.

— Возможно, это просто красивый вымысел, на который автора вдохновил образ Первого Всадника, — предположил Бард. — А может, соединение фактов из ее жизни. Тема погони и умерщвления врага вообще нередка в поэзии.

— А что означает «Темные Кланы»? — спросила Кариган.

Бард пожал плечами.

— Эстрал считает, что речь идет о кланах Сакора, вставших на сторону Морнхэвена во время Долгой войны.

Всадники приумолкли. Эреал веткой поворошила угольки в гаснувшем костре и подбросила еще дров. Огонь зашипел и вспыхнул с новой силой.

Напоминание о людях, предавших собственный народ, сбило веселый настрой собеседников. С тех пор Сакоридия прошла долгий путь, всякое бывало. Но мысль о сакорийцах, стакнувшихся с чудовищем, наподобие Морнхэвена, который творил страшные зверства на их родной земле… эта мысль до сих пор казалась тошнотворной.

— Уф! — воскликнул Тай, заканчивая работу и подымая глаза на товарищей. Он перекусил нить и завязал узелок. Затем передал Барду безукоризненно зашитую тунику. — Вот как надо это делать!