Онлайн книга «Убить Ланселота»
|
– Я… я, пожалуй, согласен, – устало сказал Хоакин. – Но что я должен делать? – Сущие пустяки. Мы возродим славу деревудской вольницы. Кроха исполнит роль Верзилы. Я – конечно же Народный Менестрель, а… – Корин – Капитан? – Да. – Это всего лишь четверо. Хок будет Мстителем. Надо еще троих. – У меня возникла великолепная триоль. Кроха, способен ли ты на жертвы? Бородач приосанился: – Всегда. – Знал, что не собьешься с такта. Ты сможешь найти Катарину? – Шалунью нашу? Хохотушку? Принцессу? – Да. Сыграем скерцо: у Корина болят зубы? Наведи его на мысль, что знаешь отличную ворожею. Нам бы выманить его из леса, а там уж полдела сделано. Алан обернулся к Хоакину: – Корин – фагот, каких мало… – Он многозначительно поднял палец. – Ворчлив, саркастичен, однако в душе – романтик. Пусть больной зуб станет его путеводной звездой. – Улавливаю! – с жаром подхватил Кроха. – Улавливаю. Ты гениален, мой друг. Значит, Катарина – жертва несправедливости… – …а жестокий отец принуждает ее выйти замуж за негодяя. Проницательность, Кроха! – …естественно, благородный разбойник с перевязанной щекой… – …спасает девушку из беды… Они довольно расхохотались. Истессо недоумевающе переводил взгляд с одного на другого. Пока что он не понял ни слова. Он собирался потребовать разъяснений, но Кроха его опередил: – Хок, – сказал он, – без тебя мы не справимся. Нас слишком мало. Чтобы создать легенду о вольных стрелках, требуется семь человек. С тобой нас четверо. В Деревне мы найдем еще троих. Нам надо, чтобы они хоть какое-то время действовали в соответствии со своими ролями. – А потом? – Легенда – это иной взгляд на вещи, нечто вроде тантра. В жизни ведь никто не говорит ямбом. Но стоит начать – и удержаться невозможно. Лицедейство охватит всю Тримегистию. – Не очень верится. И вообще вся эта ваша затея шита белыми нитками. – Я тоже не верил, пока Алан меня не убедил. – Как? – Сам увидишь. И все поймешь. Квота Квинта-Ля торжественно объявил: – Тебе ведь предстоит в оркестре нашем сыграть – о, вдумайся! – первейшей скрипкой. Мы разыграем в строгости по нотам легенду о Разбойнике и Деве. Нашлись всем роли. Примет всяк участье. И сам того подчас не прозревая… – …явит Вселенной славу Деревуда! – неожиданно докончили Кроха и Хоакин. Бородач мученически выпучил глаза: ну что, убедился? Истессо боролся изо всех сил. Но слова сами ложились в стихотворный ритм. – Скажи: о что же предстоит мне сделать? – Пустяк: на протяжении забавы ты Корина заменишь, капитана. На случай, если гость придет незваный или виконт заглянет ненароком. Нельзя оставить гостя без вниманья. – Интригу вашу что-то не постиг я. – Хоакин сделал усилие, стремясь высвободиться из цепких объятий ямба. – Скажи, как связана она… – Увы не знаю. Пусть Катарина – дева из деревни – сыграет партию Подруги Капитана. А Беглого Монаха мы уж как-то найдем, отыщем, пригласим, добудем. Интриговать мы сможем так недолго, но обмануть реальность нам по силам. Алан сунул студенту книгу в черной обложке: – Ну? Теперь веришь? – без всякого ямба спросил он. – Ох! Теперь верю. – Избавившись от стихоплетства, Хоакин почувствовал себя лучше. – Значит, я буду ждать вас здесь? – Народные легенды очень противоречивы, – извиняющимся тоном заметил бородач. – И следовать им приходится буквально. – Ничего особенного от тебя не потребуется. Неподалеку есть отшельничья хижина… – …лук и стрелы мы тебе оставим… – …а припасы Кроха принесет после полудня… – …но главное – не попадись на глаза егерю… – …и веди себя понапористее. Ты – деревудский стрелок как-никак. Герой леса! – В общем, – подытожили разбойники, – идем смотреть хижину. В небе погасла последняя утренняя звезда. Синеватый дымок курился над кострищем. Начиналась новая жизнь – полная чудес, тайн и приключений. Хижина, в которую Хоакина привели разбойники, уборки не знала бог весть с каких времен. Истессо вооружился веником и набрал в ручье воды. Через какой-то час избушку было не узнать: стол и лежанка сияли чистотой, сундук приосанился, заблестел, даже земляной пол выглядел опрятным. Шкуры и ветхие одеяла, оставшиеся от предыдущего хозяина, пришлось выбросить. Лук и колчан нашли свое место за шкафом, сумка с пожитками примостилась под столом. Закончив уборку, Хоакин свернулся калачиком на лежанке. Несмотря на май, в лачуге было зябко. Спать не хотелось, и Хоакин взялся за чтение. Алан Квота Квинта-Ля неправильно выбрал жизненное поприще. Вот кому бы учиться в академии! Не владея даже азами магической науки, он предвосхитил Мифургию – создание мифической реальности. Во всех легендах о благородных разбойниках действуют одни и те же персонажи: Мэриэн, Малютка Джон, брат Тук. Люди им верят и любят. Люди обожают, когда можно сказать: «Вот под этим дубом Малютка Джон и Робин Гуд дрались на дубинках. А там Робин поцеловал Мэриэн». В их словах история и мифы сближаются, становятся неразличимы. А если пойти дальше? Создать тень легенды, осязаемый каркас? Дать первый толчок к созданию новой реальности? Есть разбойничий лес, и он пустует? Не беда! Заселим его актерами. Легенда приведет в нужное место принцесс и виконтов, монахов и бастардов. Главное – создать миф. Создать правильно, без ошибок. И тогда… Хоакин прикрыл веки. Перед закрытыми глазами мелькали цветные точки, линии, звездочки. В голове приятно шумело. «Как удачно я сбежал из Града Града, – подумал он. – Тут интереснее. А главное – тут я совершенно свободен». С этой мыслью он и заснул. А разбудило его… Бум! Бум-бум-бум! – Эй, в избушке! Отшельник! Дрыхнешь, что ли? Дверь затряслась под громовыми ударами. Хоакин одурело помотал головой, пытаясь сообразить, где он и что происходит. – А?… Что?… Кто там?… – Отодвигай щеколду, старый хрен. Днесь у тебя усталый пилигрим пристанища взыскует и совета! Полуденное солнце врывалось в избушку горячими лучами, расцвечивая стены золотистыми панно. Хоакин взъерошил волосы. Ну и дела! Какое пристанище?… Какие советы?… Он плеснул себе в лицо воды из ведра. Сонная одурь отступила. Как бы там ни было, что бы ни случилось, а гостя надо встречать. Разбойничьи традиции того требуют. |