Онлайн книга «Убить Ланселота»
|
– Правда, здорово? Для тебя выбирала. Ответить он не успел. Облачко пыли поднялось над «Демонологией». Нос разбойника сморщился, смешно зашевелился… – А-а-апчхи! Книга захлопнулась. Ударили крохотные молнии. Радужные разводы побежали по его телу Хоакин выгнулся, содрогнулся и… …остался прежним. Прежним. Вот только глаза его сделались чужими. Они смотрели на фею, не узнавая. – Хоакин, это я!… я!… – Я? – Очнись, Хоакин! Да очнись же!… На колени шлепнулся томик в иссиня-черной обложке. Назойливый огонек выписывал вензеля перед глазами. В уши лез тоненький девичий голосок: – Первая страница! Читай! Читай же! Истессо тупо глядел на две книги в своих руках. – Силы небесные, – наконец выдал он. – Здесь только что был шарлатан Тримегистии. Сам Бизоатон Фортиссимо! А я сижу как дурак. Он закашлялся. В руке его появилась кружка с водой. – Запей, Хок. Так надо. Зубы клацнули о край кружки. От волнения Истессо расплескал половину, но даже не заметил этого. – Верховный шарлатан! Надо же. Он даровал мне титул. И привилегии! – Он заколдовал тебя! – выкрикнула феечка. – Прочти же книгу! – Книгу? Какую? – Эту, черную. Да читай же! Хоакин пробежал взглядом первые строчки. Рассеянная улыбка понемногу угасала. Он поднял на феечку недоуменный взгляд. – Но… Я ничего не понимаю; сударыня. – Хок, его магичество заколдовал тебя, – терпеливо повторила она. – Всякий раз, как ты чихаешь, проклятие приходит в действие. Ты становишься точно таким, каким был в день, когда впервые встретил Бизоатона Фортиссимо. Перескакивая с пятого на десятое, фея рассказала разбойнику все, что знала. Чем дольше длился рассказ, тем серьезнее становились глаза Хоакина. Наконец он спросил: – Сколько же времени я заколдован? – Уже сто лет. Прочти книгу. В ней – твоя жизнь. – Моя жизнь… – Разбойник растерянно перелистал исписанные страницы. – Бог мой, вся жизнь… Тогда лучше прочесть. Извините, сударыня, у меня такой сумбур в голове. Как ваше имя? – Маггара. Майская Маггара из рода Чайных Фей, сударь. Только мы на «ты». – Хорошо. Если вас… если тебя не затруднит… – Чаю? – Точно. А как вы… ты догадалась? – Случайно. Хок, я сейчас, ладно? Потерпи немного. Маггара стрелой помчалась заваривать чай. Сцену, подобную этой, она видела много раз. Всякий раз Хоакина мучила сильная жажда: фиолетовый коротышка постарался на славу. «Хорошо, что Истессо спокойный и сильный, – глотая слезы, подумала фея. – Другой бы ударился в истерику. Начал бы кричать, ломать руки. А Хок – никогда. И я – вот глупышка! – так привязалась к этому верзиле. Чем же все это закончится?» Пока Маггара возилась с заварником, Хоакин читал книгу. Выяснилось, что он вел увлекательную жизнь, полную опасностей и приключений. Вот только ничего из этой жизни он не помнил. В его памяти остались лишь скука и отвращение. Маленький нюанс: отвращение всецело относилось к университетским занятиям магией. Магия, магия… Что есть магия? Одни считают, что удел волшебника – доставать голубей и кроликов из бутафорского цилиндра. Другие верят, что высшие достижения магии – големы, самоходные печи да магические кристаллы… Хоакин никогда особо не задумывался над этим вопросом. Как истинный тримегистиец, он с детства привык, что его окружает волшебство. Дома. На улице. За школьной партой. – Хоакин, где ваше домашнее задание? Что значит «в лягушку превратили»? А голову? Голова на месте? Тогда расколдовывайте. В классе Хоакин оказался самым рослым и сильным. Он не носил очков, он великолепно плавал, мог отжаться от пола сорок раз… в общем, выделялся не в лучшую сторону. Естественно, одноклассники травили его. В ход шли все средства. Тут и тетради, превращающиеся в лягушек, и пуговицы от штанов, разбегающиеся тараканами. Марьяша Аллегрезо как-то во всеуслышание объявила, что не может полюбить человека, неспособного доказать лемму Кронекера-Капелли о дивергенции гамма-потока ля. Хок на Марьяшу даже не смотрел. Но все равно было обидно. Когда школа осталась позади, Хок вздохнул с облегчением. Оказалось, рано. Тертерок Истессо – отец Хоакина – отправил сына в Град Града изучать ледовое волшебство. Из академии Хоакин вынес три вещи: боязнь простудиться, отвращение к магии и фаянсовую солонку, украденную в столовой. – Вот твой чай, Хоакин. – Угум. – Тебе не холодно? Возьми одеяло. – Спасибо. Мне тепло. Может, тебе меховые тапочки принести? – Маггара, – разбойник на миг оторвался от книги, – скажи, Маггара, я часто простужаюсь? – Нет. – Фея уселась на краешек стола, болтая крохотной ножкой. – Но это потому, что ты ведешь здоровый образ жизни. По утрам ты обливаешься ледяной водой, медитируешь, питаешься овсянкой. Хоакин перевернул страницу. Там крупными буквами значилось: «Не верь. Зарядку я сроду не делал». – Правда, чихать тебе время от времени приходится, – продолжала фея. – Ты носи эту книжку с собой, ладно?… Когда в засаде сидишь, горло потеплее кутай. Я все-таки позову Инцери. Пусть разведет огонь. Майская Маггара щелкнула пальцами: – Ужин, свечи, воск не вечен! – звонко крикнула она. – Вечер черен, ветер в двери, эй, сюда скорей, Инцери! Живо! Дрогнуло пламя свечи. Лица на гобеленах ожили, задвигались. Ганс украдкой бросил под кровать недоеденный пряник; пес, лежавший у ног принцессы, сел и принялся яростно чесаться. На столе, возле локтя разбойника, появилось размытое световое пятно. – Инцери, будь добра… Что за вид, Инцери?! Пятно сгустилось и превратилось в огненную ящерку. Стройную фигурку облекало черное бархатное платье с глубоким декольте. Черты лица ящерки не потеряли еще подростковой округлости, тем не менее на губах чернела помада, а веки… – Ты взяла мои тени! – взвизгнула фея. Огненная элементаль даже не раскрыла глаз: – Я уже лет триста как совершеннолетняя. Пора бызапомнить. Что я, ненакрашенная пойду, как дурочка?… Дамаэнур… – Но это же мои тени! Ты воровка! – Я воровка?! – Стоп, – веско произнес Хоакин. – Не драться, дамы. В чайник посажу. Инцери, разожги очаг, пожалуйста. |