Онлайн книга «Убить Ланселота»
|
Список преступлений анатолайцев рос не по дням, а по часам. Таны обсудили реформу школьной программы, набросали список тем для экзаменационных сочинений. Выглядел он так. 1. Анатолайская мода. Тоги и туники как признак вопиющего бескультурья. Допустите ли вы, чтобы оголтелые анатолайские гоплиты сдирали штаны с подрастающего поколения? 2. Анатолайское искусство: пропаганда насилия и разврата. (Как пример – разбор трагедии Эсхила «Царь Эдип». Формирование эдипова комплекса, искажение моральных ценностей, воспевание инцеста.) 3. Обнищание духовной жизни Анатолая. Репрессии по отношению к выдающимся умам современности. Знаменитейший философ Террокса Диоген закатан в бочку. 4. Упадок нравственности. Волна жестокости и сексуальных извращений. (Как пример: статуя Венеры Милосской. Обнаженная женщина с отрезанными руками.) 5… – Надо что-то скандальное придумать. Жареное. Что-нибудь с детьми. – Заставляют заучивать анатолайскую классику? – Пожалуй. – Харметтир отхлебнул из кружки и поднял глаза к потолку. – Кстати, Гомера можно приплести. – А что с ним? – Слепой. – Неслыханное изуверство! Оки потрогал висящие на спинке стула ножны с клинком Ланселота. Задумчиво потер подбородок. – Все-таки зря мы с Анатолаем связались. Шахинпад не в пример лучше. Там тепло, там гурии. – А кухня? – ревниво спросил Харметтир. – И кухня славная. Шашлыки, люля-кебабы. Когда-нибудь я тебя свожу в шахинпадскую харчевню. На экскурсию. – Я слышал, они подраться не дураки. – А мы что, хуже? Да, у них шейхи, кройхи, што-пайхи. Пьянычары, наконец. Но против нас они пыль. С хорошим балансоспособным бухгалтером никто не справится. Варвары переглянулись. – Говоришь, этот меч любого делает Ланселотом? Сам зверей рубит, троны ниспровергает? – Я так слышал. Но ничего тебе не говорил, понял?… Так что языком не трепли. И вообще, займемся Анатолаем. …Аларик лихорадило. По ледовым землям гуляло новое поветрие: варвары готовились к войне. В школах, кабаках, на ристалищах и гульбищах – везде только и говорили, что об ущемлении варварских свобод. Анатолай! Анатолай! – неслось над снегами. Шутить Ойлен совершенно разучился. Душа его погрузилась в тьму непроглядную – ни звездочки, ни огонька. Неприкаянным слонялся он по стенам Арминиуса. Эти ли картины видел он в своем будущем? Таким ли представлял свой путь? – Эй! – крикнул он громиле с моргенштерном за поясом. – Анекдотец хочешь? Свежий! – Ну. – Стоят как-то бухгалтера в очереди. Квартальный отчет сдают… – Балансоспособные бухгалтера? – Нет, старшие. – Ах-ха-ха-ха! Ой, уморил!… Откуда ты, Ойлен, такой шутник взялся? – Эй! Я же не дорассказал. – Ну-ну, рассказывай… Давай. Ох-хо-хо! Предвкушаю. – …выходит из дверей первый. Комиссия, ревизоры – все побоку. Стирает пот со лба: «Ф-фу! Сдал». – Это в Анатолае было? Ойлен разозлился: – Какая, к зверю, разница? – В Анатолае – смешнее. – В Анатолае старших бухгалтеров нет. Слушай дальше. «Ф-фу! – говорит. – «Сдал». А из очереди: «Дай списать». – Это все? – Да. – Уморил. Пойду ребятам расскажу. Бухгалтера сдают анатолайцам квартального отчета. Злободневно, остро! На плечо Ойлена уселся Гилтамас. – Тальберт, что они делают? – Эти? – Бродяга прищурился. – Воспитывают в себе варварский дух. – Да зачем же так-то? – Да уж как умеют, друг Гилтамас. А умели варвары странно. Посланные в Анатолай эмиссары сняли гипсовые копии с лучших античных скульптур. Собрали тьму-тьмущую репродукций, накупили ковров, гобеленов, амфор. Теперь эти картины висели на каменных стенах. Статуи загромождали коридор, словно сталагмиты дно пещеры. Тальберт и Гилтамас заглянули в школьный зал. Там проходил экзамен по римскому праву… вернее сказать, по анатолайскому беспределу. Две дюжины учеников расселись на обломках колонн в промерзшем зале. Сидели они, тесно прижавшись друг к другу, словно воробьи на ветке тополя. У стены белела огромная куча гипса. Рядом стоял стол, за ним кряжистый красноносый учитель вел пальцем по списку, выбирая жертву. – Грендиль Пни Колонну. – Я здесь, господин учитель. – Тяни билет. Хрупкий светловолосый мальчуган лет двенадцати вздохнул и поплелся к учительскому столу. Несмотря на холод, одет он был в одну лишь набедренную повязку. Впрочем, нет: еще высокие меховые сапоги. Сапоги были великоваты Грендилю; пока он шел, успел дважды запнуться. – Тяни билет, Грендиль, – повторил учитель. – Не задерживай. И перестань ежиться наконец. Ты варвар или кто? – Так холодно же! – заныл экзаменуемый. – У меня горло болит. – Давай-давай, зубы не заговаривай. Что там у тебя? Пни Колонну протянул учителю картонный прямоугольник. – Так-так. Номер семь, счастливое число. Что ж, Грендиль… Первый вопрос: экономика государства и контрибуции. Второй: порочная суть искусства Анатолая. Практическое задание дам позже. Грендиль понурился. То ли не был готов, то ли вопрос ему не понравился. – Будешь отвечать сразу или поготовишься еще? Мальчишка неопределенно мотнул головой: – Сразу. – Он облизал губы. На таком холоде сидеть и готовиться мог только полный безумец. – В общем… вопрос первый. Как связаны экономика государства и контрибуции. Отвечаю: это… связаны они напрямую. Потому что одно зависит от другого. Отвечал Грендиль довольно толково. Под конец рассказал даже анекдот о варварском вожде, который бросил меч на весы, когда отцы осажденного города отмеряли золото. Учитель слушал, благосклонно кивая. – Хорошо, хорошо. Ответ достойный, переходи ко второму вопросу. Порочную суть искусства Грендиль выстроил вокруг скульптуры спартанского мальчика, вытаскивающего из ноги занозу. Общество, в котором спартанские мальчики страдали от заноз, по его словам, не имело права существовать. – Удовлетворительно, – подытожил учитель. – Теперь практика. Он на мгновение поднял глаза к потолку, затем объявил: – Вон та голая девочка с крылышками. Соверши акт вандализма. Пни Колонну перевел дыхание. По залу пронесся завистливый ропот. Задание пареньку досталось чересчур простое. |