Онлайн книга «Вурди»
|
Было утро. Обычное утро обычного дня. Тисс на охоте, дел по горло. Она проснулась, умылась, вышла на крыльцо. Оглядела двор. И увидела его. Это был Керк. Он тихо крался вдоль забора и всеми повадками напоминал зверя. Он показался Таисье странным, впрочем, он всем казался странным с тех самых пор, как погибла его семья… Было что-то угрожающее в том, как горбилась его спина, как развевались на ветру длинные волосы, как хищно принюхивался к чему-то большой, облезший от жаркого солнца нос. Он не заметил Таисью, она же поспешила юркнуть обратно в дом. Задвинула щеколду. Прильнула к окну. Увидела, как, перемахнув через низенький заборчик, Керк направился к ее сараюшке, в которой похрюкивала некормленая свинья… В руке охотника блеснул нож. «Ах ты гадина! Вон что удумал!» — мелькнуло в голове женщины, и она, забыв о страхе, не помня себя от злости, выскочила во двор: — Эй! Керк, который был уже в двух шагах от сараюхи, обернулся на звук ее голоса, невидящими глазами уставился на хозяйку двора. — Совсем спятил, да? Он не сказал ни слова. Лишь снова повел носом, будто лесной зверь, тряхнул лохматой головой. Усмехнулся: — А… соседка! Шагнул к ней. Она испуганно отступила: — Не подходи! — Это почему же? — хрипло сказал он. — Зачем заявился-то? — Свинья, говорят, у тебя опоросилась. — Ну? Что с того? Моя свинья — не твоя. — Верно, соседка! — Керк ухмыльнулся. Вдруг странно взмахнул руками, при этом ноги его подогнулись, он упал на колени, потом и вовсе встал на четвереньки… Шумно втянул носом воздух. — Пахнет от тебя хорошо, — неожиданно сказал он, даже не думая подниматься, и по-звериному на четвереньках заковылял к женщине… — Пахнет?! — Таисья, опешив, замерла, не в силах двинуть ни рукой, ни ногой… — А что? — Голос Керка завораживал женщину. — Не в лес же мне за этим идти, а? «Зачем же в лес? Вон их сколько», — подумала Таисья, глядя на тех, кто стоял сейчас возле отбрасывающего последние всполохи искр костра… Тогда она не знала ничего. Она дрожала от омерзения и в то же время подпустила его. Позволила ему обнюхать ее голые коленки. Позволила потереться небритой щекой о бедро (это было приятно и омерзительно одновременно), позволила его губам коснуться загорелой кожи, его языку скользнуть от бедра выше — при этом колючий подбородок приятно щекотал ногу, а похожий на птичий клюв нос охотника нагло задирал подол платья… «Что же я делаю?» — с ужасом думала Таисья. — Керк, не надо… Хочешь… Хочешь, я подарю тебе… — Чего? — Он на мгновение отстранился. — Ну, поросенка… Ты же за этим пришел, да? — Потом. — Его небритый подбородок снова ткнулся ей в ногу. — Не надо. — Она попыталась отстраниться, однако левая рука охотника жадно обвилась вокруг лодыжки женщины, с силой потянула на себя… Таисья едва удержалась на ногах. — Отстань, дурак! Закричу! — Не закричишь, — хрипло выдохнул охотник. — Это я! Я! Понимаешь, я вернулся вовсе не утром… Я вернулся ночью… — Не понимаю… — Ну, домой… А она порезалась… — Кто? — Жена. — Ну и что? — Дура! — Керк с силой рванул ее ногу, и Таисья, потеряв равновесие, полетела в траву. Больно ударилась лопаткой о камень. Уже открыла рот, чтобы закричать на весь Поселок, но шершавая ладонь охотника больно стиснула ее губы. Тяжелое тело вдавило Таисью в землю… — Молчи, дура! Убью! — Ы… ы… — Она все еще силилась закричать, мотала головой, не обращая внимания на боль, которую причиняли его сильные пальцы. — Пахнет, — вдруг сказал он, — совсем не так… На мгновение хватка рук охотника ослабла. Таисья рывком освободила рот, но, вместо того чтобы закричать, вдруг спросила: — Ты?.. Ты убил их? Он вздрогнул всем телом, она почувствовала, как острый локоть впился ей в ребро. — Я… не знаю. Не помню. — Голова Керка склонилась к лицу Таисьи. Его влажные губы едва не касались ее губ. В глазах охотника плескалось безумие. Они были темными и мутными. Как болотная вода. — Не кричи, — почти жалобно попросил он, брызнув ей в лицо горячей слюной. Она невольно прикрыла глаза. И тут же открыла их. С закрытыми было куда страшней… — Ты… ты убил? — повторила она. — Я не помню. Но я был там. Ночью. Понимаешь, ночью. Я знаю. Мой лук. Он лежал. На полу. Я видел. Уже утром. После… Через окно… — Не надо. Молчи. — Я видел их… — Это был зверь. Или оно. Те, кто видел… Ты же сам говорил… Все говорили. Дверь была заперта. — Да, — он снова брызнул слюной, — да, но это она. Моя жена. Я никогда не запирал двери. — Значит, тебя там не было, Керк. — Я нашел лаз. В сенцах. — Когда? — Когда пытался войти. — Утром. — Да! Да! Да! — Тогда при чем тут ты? — испуганно сказала Таисья. И тут же добавила: — Мне тяжело, Керк, отпусти. Она вовсе не ожидала, что он отпустит ее. Странно, однако в это самое мгновение, когда язык ее говорил одно, в мыслях было совсем другое: «Я не понимаю… почему. Но мне хорошо. С тобой. Страшно и… хорошо…» К ее удивлению, Керк послушался. Скатился с нее. Повалился в пыльную траву. Обхватил голову руками. — Я помню. Она порезалась. Понимаешь. Я помню, — повторял он с каким-то злым упрямством. Будто сам себе хотел доказать, что все было не так, что он сам придумал этот дурацкий порез, что он и в самом деле пришел только утром. Попытался войти… Дверь была заперта… — Она чистила рыбу, — бормотал Керк, — купила. У какого-то рыболова. С острыми плавниками. Понимаешь? Не ножом. Плавником. Я помню. Когда вошел. Она обматывала палец тряпкой… — Погоди. Никто не видел никакой тряпки. И потом при чем тут это? Они же все были разорваны в клочья. Там был не человек. — Вот. — Керк вдруг с усилием оторвал руки от головы, суетливо полез за пазуху холщовой рубахи. — Вот, посмотри. — Губы его задрожали. — Держи. — Он вынул какую-то грязную тряпку. — Вот. Она протянула руку. — Вот, — повторил Керк, и тряпка легла в ее ладонь. Она сжала пальцы в кулак. — Просто тряпка, — сказала она, глядя в его раскрытые от ужаса глаза. — На ней кровь. — Ну и что? — пожала плечами Таисья. Страх прошел. Керк был жалок и смешон. Керк просто сошел с ума. — Ну и что? — усмехнулась она. |