Онлайн книга «Глубокая зона»
|
– Дом ваш? – Указано ли мое имя в документах? Нет. Дом принадлежит семье одной моей знакомой. – Он, похоже, очень старый. – Построен в тысяча восемьсот пятьдесят четвертом году. Юрайей Сэдлером. Судовладельцем. – Какими судами он владел? Мистер Адельгейд улыбнулся: – Быстроходными. С большими трюмами и крепким экипажем. Он торговал рабами. Вспомнился давешний чернокожий водитель. – Ваш экипаж тоже впечатляет. – Вы об Аду? Да. Он из Уганды. Можно сказать, цивилизованный. Перед глазами возникли отрубленные конечности, младенцы с размозженными головами, и гость сменил тему: – Дом огромен. – Он гораздо больше, чем вам кажется. Капитан Сэдлер отличался необычными пристрастиями, даже для работорговца. Подвал просто необъятен: помещения с гранитными стенами и сливными отверстиями в полу. Чтобы глушить крики и смывать кровь, так мне рассказывали. – Страшные времена. – Лучшего ответа не пришло в голову. Мистер Адельгейд отхлебнул виски. – Надеюсь, вы отужинаете со мной? – Я на это рассчитывал. – Вот и славно. Прошу вас, присаживайтесь. Они сели за стол, накрытый на четыре персоны. На белой льняной скатерти сверкали хрусталь и серебро. Гость не привык к светским беседам, однако благодаря незаурядной натуре мистера Адельгейда вскоре стал ощущать себя героем зарубежного фильма, где за великолепно сервированным столом люди ведут бесконечные разговоры, интересные и ироничные. Говорили об отвратительной погоде в Вашингтоне, о том, как много работает гость, о регионе АфПак… [3] Одна тема плавно перетекала в другую. Рассказанная мистером Адельгейдом история об охоте на дикого кабана в России прозвучала остроумной выдумкой. Между тем официант забрал у него пустой бокал, заменив наполненным. – Начнем с устриц из Стрэнгфорд-Лоу? – произнес с улыбкой мистер Адельгейд, но тут же смутился: – Прошу меня простить… Вы их не любите? От воспоминания о нескольких устрицах, съеденных за всю жизнь, стало тошно. – Терпеть не могу. Официант поставил серебряные тарелки со скользкими розовыми штуковинами в переливающейся скорлупе на подушку из колотого льда. Мистер Адельгейд кончиками пальцев поднес одну из них к губам, втянул в рот целиком и со смаком разжевал. Собравшись с духом, гость сделал то же самое. На вкус – очень сухое шампанское и чуточка соли. Приятно удивленный, он улыбнулся. – Потрясающе, да? Ел бы их каждый день. – Мистер Адельгейд взял вторую. – Еще сегодня утром они находились в Ирландском море. Есть же на свете люди, в чьем распоряжении роскошные дома в поместьях, по площади не уступающих графствам, огромные яхты, прелестные женщины, королевские напитки и еда. Изо дня в день неописуемые удовольствия, о которых иным приходится только мечтать. Он не знал, как такого можно достичь. Теперь у него появился шанс выяснить. Покончив с устрицами, мистер Адельгейд отодвинул тарелку и промокнул салфеткой губы. – Итак, у вас очень важная работа в УПРБ. Это управление перспективных исследований и разработок в сфере биозащиты, не так ли? – Да. – Управление создано в две тысячи шестом году президентом Джорджем Бушем для борьбы с биотерроризмом и, среди прочего, отвечает за проект «Биощит»? – Да. – По-моему, интереснейшее занятие. Не будете ли вы любезны рассказать поподробнее? Хозяин сделал паузу, пока официант менял блюда. Подали бархатистую, шоколадного цвета вырезку в ярко-красном соусе. – Шварцвальдская оленина с мадерой и черными трюфелями, – объявил мистер Адельгейд. Из бутылки с похожей на пергамент этикеткой хрустальные бокалы наполнились вином. Разумеется, он пил вино – случалось, и в очень дорогих ресторанах. Теперь он понял, что никогда раньше не пил отличного вина. Сколько еще восхитительных вещей ускользнуло от него в этой жизни? Внезапно ему стало так жаль себя, что на глаза навернулись слезы. Гость торопливо поднес к губам бокал и сконфузился: несколько капель вина упали на безупречно чистую скатерть. Глаза на мокром месте, запачканная скатерть – он чувствовал себя неуклюжим и бестолковым в присутствии этого элегантного мужчины. – Я занимаюсь микробиологией. БМЛУ. – Простите? – Бактериями с множественной лекарственной устойчивостью. – Как в кино? Редкие микробы, и все такое? Легкий внутренний протест. – Называть их микробами все равно что называть бриллианты камнями. Это чудо эволюции. Они прекрасны. Представьте спиральную туманность на булавочной головке. Все цвета Вселенной… – Вы говорите так, будто они – ваши друзья. – Мы с ними ладим. Я отношусь к ним с уважением. И меня восхищают их достоинства. – Какие, например? – Поразительная скорость эволюции. – Вы работаете в скафандрах? – Иногда. На четвертом УБЗ. – Поясните, что это – четвертый УБЗ? – Четвертый уровень биологической защиты. Самый высокий. Положительное давление воздуха. Защитные костюмы «Кемтурион». Респираторы. Дезинфицирующий душ и бактерицидные ультрафиолетовые лампы. Шлюзовые отсеки. Небьющаяся лабораторная посуда. Мистер Адельгейд кивнул, притронулся кончиками пальцев к правому уху. Дверь распахнулась, вошла Эрика, спокойная и уверенная в себе. Все в ней было совершенным: ноги, тело, лицо, глаза… Ни единая черточка не вносила даже толики дисгармонии в ее образ. – Добрый вечер, Эрика. Желаете выпить? Может, шампанского? – Нет, спасибо, сэр. Она села, скрестила роскошные ноги, и на мгновение у гостя перехватило дух. – Эрика, вы уже знакомы с нашим другом. Имя не названо. Она и не интересуется. – Enchante [4] . – Не хотели бы вы провести с ним время? – С удовольствием. – Голос торжественный, как колокольный перезвон. Будто перед ней открылась величайшая возможность. Едва не выронив вилку, он чувствовал себя неловким идиотом. – Вы согласны? – улыбнулся ему мистер Адельгейд. Гость замялся, не зная толком, что ответить. – Можно позвать Кристину. Или Жизель. – Нет-нет. – Он покраснел. – Нет. То есть да. Конечно, я согласен. |