Онлайн книга «Татуированная кожа»
Вольф испытывал какую-то неловкость – он не представлял, с каким лицом она выйдет из ванной и как они встретятся глазами. Но все оказалось просто. – Вот что делает коньяк! Подкатив глаза, она развела руками, покрутила слегка растрепанной головой и пожала плечами, как будто недоумевала, как могло произойти то, что произошло. – Wine – a companion of madness... [20] Обняв его, она вытянулась рядом. Запахло зубной пастой. – Я не настолько владею английским... Неловкость прошла. – Неважно. Ты чуть не вырвал мне все волосы... – Извини... Благодарный, переполняемый нежными чувствами, Вольф поцеловал умытую щеку, потом гладкое плечо, спину между лопатками, поясницу и наконец раздвинул мягкие ягодицы и принялся лизать твердый коричневый кружок, похожий на плотно сжатую воронку. Это вызвало немедленный приступ очередного бурного оргазма. – Тебе это делал кто-нибудь? – тяжело дыша, спросил он, уверенный в отрицательном ответе. – Угу... Вольф искренне удивился, но никаких оценок и выводов не сделал. Он вообще не оценивал Софью Васильевну, принимая ее, как самую замечательную и необыкновенную женщину на свете. Она была не только замечательной любовницей, но и прекрасной хозяйкой: готовила вкусный борщ, плов, пекла пироги. Вдобавок к этому, когда он уходил, она сама красила рамы, батареи, двери, подтверждая легенду о причинах ежедневных визитов солдата в квартиру номер восемь. Придя на третий день, Вольф увидел в вазе на столе большой букет роз. – Откуда это? – удивленно спросил он. – Правда красивые? – Софья Васильевна, грациозно изогнувшись, понюхала цветы. – Но откуда они? – повторил Вольф. – Константин Павлович передал. Давай, давай, раздевайся. – Какой Константин Павлович? – Ну, Раскатов! Давай, не трать время зря! Скинув халат, под которым ничего не было, Софья Васильевна подошла вплотную. – Комбриг?! А почему он передает тебе цветы? – Ну откуда я знаю... Хочет – и передает. Иди ко мне... Она обняла его за шею, подставила губы. Но Вольфа что-то удерживало. «Генеральский букет», – вдруг вспомнил он. – Подожди... Так он постоянно передает тебе цветы? – Не постоянно. Иногда. Ну какое это имеет значение? Четко очерченные губы раскрылись и Вольф жадно припал к ним. Действительно, какое это имеет значение... Интересно только, как терпит такое ревнивец Чучканов, поднявший бучу из-за одной-единственной несчастной розы! Но все посторонние мысли тут же отошли на второй план. Осталось только нежное Софьино тело – чувствительнейший инструмент с сотнями клавиш, на которых Вольф, как ему показалось, уже научился играть. На туалетном столике рядом с кроватью будто невзначай лежал тюбик крема. – Это им я мажу ножки, – прошептала Софья, переворачиваясь на живот. – Можно еще что-нибудь смазать... Рука Вольфа скользнула между белыми ягодицами, нащупала плотно сжатый кружок. Сейчас ему показалось, что он немного расслаблен. –Давай сюда... Хочешь? Инициатива, как всегда, исходила от него. – Только если не больно... Будь осторожен... Он был осторожен, и все вышло отлично. Софья кричала во весь голос и до крови расцарапала ему руку. Время летело быстро. Находясь в квартире номер восемь, Вольф забывал обо всем. Служба, бригада, прыжки, предстоящая инспекторская – все таяло без следа, словно самолет, взмывший в раскаленное небо. И ему казалось, что счастье будет длиться вечно. – Завтра вечером прилетает Николай Павлович, – огорошила его Софья, когда они прощались. – Днем я еще успею накормить тебя настоящим украинским борщом, но потом вольная жизнь закончится, придется что-нибудь придумывать... Что можно придумать в условиях постоянной скученности военного городка и сотен пар скучающих глаз, Володя не представлял. Настроение у него резко упало. И недаром. Оказалось, что их вольная жизнь уже закончилась. * * * Следующий день складывался неудачно с самого утра. На тропе разведчика Лисенков упал с высотного перехода прямо в огонь, и, хотя комбезы пропитывались противопожарной жидкостью, левая штанина обуглилась, и Пашка сильно обжег ногу. Потом проходили траншею, рубя лопатками соломенные чучела на длинных палках. Чучелами управляли Шмель и Киря, оба норовили ударить Вольфа и Серегина по голове. Раньше по отношению к ним «старики» такого не позволяли. Вернувшись после занятий в роту, Вольф обнаружил, что его постель перевернута и содержимое тумбочки беспорядочно брошено на матрац. – Ничего себе, – присвистнул Серж. – Такого еще у нас не было! – В чем дело? – Вольф подлетел к дневальному. Тот развел руками, опасливо огляделся. – Пришел Семенов с помощником, тут все перевернули, в каптерке твою сумку обшмонали... В казарму зашел лейтенант Деревянко. Лицо его было хмурым. – Волков, вас вызывает майор Семенов. Сразу после обеда. Взводный смотрел в сторону и говорил казенно-официальным тоном. Никогда раньше он так себя не вел. – Но я должен закончить ремонт в квартире Чучканова... – Ты что, не понял, куда тебя вызывают? – закричал Деревянко. Видно, он был сильно напуган. – В особый отдел! Совсем распустились, распиздяи, до ручки дошли! А я за вас свою жопу подставлять должен! Лейтенант взял себя в руки. – Рядовой Волков, в четырнадцать тридцать явиться к майору Семенову! – Есть! – нехотя ответил Вольф. – Рядовой Серегин, отправитесь на квартиру полковника Чучканова и выполните необходимые работы! – Есть! – в голосе Сержа было куда больше энтузиазма. Особый отдел располагался в двухэтажном кирпичном здании, расположенном особняком между оранжереей и котельной. Высокая труба торчала совсем рядом, и когда по банным дням из нее шел дым, остряки шутили, что это особисты сжигают расстрелянных за провинности солдат. Но когда Вольф оказался внутри здания, ему стало не до шуток. – Тебе зачем Родина автомат дала? – зловеще спросил Семенов. Сейчас от показного добродушия особиста не осталось и следа. Сидящий за приставным столиком лейтенант Половинко тоже был предельно строг и официален, направленная в чистый лист бумаги ручка казалась грозным оружием, нацеленным в сердце рядового Вольфа. «Неужели автомат пропал? – подумал Вольф. – Куда он мог деться? Сами спрятали, чтоб меня подставить...» У него зашумело в висках. Против такой провокации солдат беззащитен, кому что докажешь... |