Онлайн книга «Возвращение из Трапезунда»
— Убийца проник через окно из сада, точно так же, как это незадолго до того сделали вы. К сожалению, эти оболтусы опять не заперли окно как следует, хотя клянутся в обратном. Вревский поднялся и подошел к Андрею, который стоял, опершись о ствол тополя. — Что знала Глафира такого, что напугало убийцу? Зачем надо было убивать ее? Ответьте мне — зачем? — Честное слово, не знаю. — А убийца боялся. Боялся, что она запомнила его? Или он уничтожал соперницу? — Какую соперницу? — Соперницу по завещанию? Ведь дом по завещанию отходит ей. И я имел неосторожность вам об этом проговориться. — Прошу вас, хватит, Александр Ионович, — взмолился Андрей. — Вы же на самом деле меня преступником не считаете, так не лучше ли потратить время на поиски настоящего убийцы?.. Ее зарезали ножом? — Смерть наступила, как утверждает доктор, мгновенно. — Значит, — сказал Андрей, обретая решительность, — это те же люди, что напали на отчима и Глашу на той неделе? — Почему? — Вревский поднял светлые брови. — Нож — самое удобное оружие, когда нужна тишина. Убийце главное было — не поднять шума. А что у вас с руками? — Это? Оцарапал о кусты. — Где же вы отыскали кусты? Вчера этого не было. — Уж отыскал. Клянусь вам, это не имеет отношения к делу. — Что имеет, что не имеет, решать буду я. — Глашу надо похоронить. — Сначала будет вскрытие. Вы уже видели, как это делается… Не отворачивайтесь. Теперь я понимаю, почему вы не в действующей армии. Вы не выносите вида крови, господин студент? — Глаша была близким мне человеком, я очень любил ее. — Что за любовь у молодого человека к служанке отчима? — Можно, я уйду? — Отлично, — Вревский поднялся первым, словно идея уехать принадлежала ему, — я вас подвезу куда надо. — Спасибо, я сам. Мне надо побыть одному. — Или встретиться с сообщниками? Не морщитесь, я шучу. Честно говоря, когда урядник сказал мне, что видел вас возвращающимся домой ранним утром, я счел было вас убийцей. Семейные отношения — замечательная питательная почва для убийств. Но если вы не великий актер, то, по моим наблюдениям, у вас духу не хватило бы всадить ножик в покойницу. Вревский стоял, наступив на подножку пролетки. Он не намерен был щадить Андрея — видно, таков был его следовательский метод. А Андрей думал — только не вывести его к дому Иваницких. Вроде бы он о них пока не подозревает. — Так куда вы намерены? — Мне хотелось бы отыскать моего друга. — Ахмета Керимова? Не советую с ним знаться — это человек темный и с очень плохими товарищами. Не исключено, что он имеет отношение к этому преступлению. Как видите, я очень разговорчив, потому что испытываю к вам некоторую симпатию. Иной бы следователь связал вас с Керимовым в одну банду. И дело сделано… Садитесь. Я вас довезу до набережной, Керимова разыскивайте сами. На набережной Андрей попросил остановить пролетку, солгав, что намерен позавтракать в кафе. — Отлично, — сказал Вревский. — Но предупреждаю — никаких попыток убежать из Ялты. Это будет воспринято мною как признание вины. Учтите, что косвенные улики и логика следствия работают против вас. Не хватает детали, толчка, чтобы я в вас окончательно разочаровался. Так что в значительной степени ваша судьба в ваших руках. Вы будете ночевать у себя? — Где же еще? — Вечером я нанесу вам визит. Тогда же сообщу, как распорядиться с похоронами госпожи Браницкой. Андрей глядел, как удаляется пролетка. Обернется или нет? Вревский обернулся почти сразу и сказал, не стесняясь того, что на улице было немало прохожих: — С этого момента за вами установлено наблюдение, учтите это, господин Берестов. И уехал. Завтракать Андрей, конечно, не стал. Как и не стал искать Ахмета. Надо было добраться до Иваницких так, чтобы шпики и соглядатаи его не выследили. * * * Путешествие до Иваницких в лучших традициях шпионских романов заняло еще полчаса. Андрей нырял в тихие переулки, выстаивал за углами оград, неожиданно поворачивал назад… Он был так занят этими маневрами, что не оставалось времени думать. Да и так не хотелось думать! При мысли о Глаше его снова начинало тошнить… Убедившись окончательно, что за ним не следят, Андрей вошел в подъезд дома Иваницких. Дверь открылась ему навстречу — Лидочка снова услышала, почуяла его приближение заранее. — А я в окно не выглядывала, — сказала она, — потому что полиция может следить за тобой. — Почему ты так подумала? — изумился Андрей. Лидочка пожала плечами и пропустила его в коридор. — Мама ушла на спевку. Она у меня в церковном хоре, папа на службе. Так что мы с тобой одни. Андрей вошел в комнату. — Господи, на тебе лица нет! — воскликнула Лидочка. — Что еще случилось? — Глашу убили, — сказал Андрей. — Дай мне холодной воды, очень холодной. Меня вырвало. — Сейчас. — Лидочка, ничего больше не спрашивая, побежала на кухню, а Андрей обессиленно сел на ее узкую кровать и тут же лег на спину, свесив ноги на пол. Лидочка вошла со стаканом воды и спросила: — Может, тебе ботинки снять? Отдохнешь? Давай сниму? — Не надо. — Он приподнялся, взял стакан. Вода была ледяной, родниковой и сказочно вкусной. Он даже не заметил, как Лидочка присела у его ног. — Не надо снимать ботинки! — Но Лидочка так споро расшнуровала их, что Андрей не успел воспротивиться. — А теперь говори, — сказала она. — Тебе будет легче, если ты расскажешь. Андрей рассказал скупо, коротко, даже нехотя. — И тебя не выследили? — спросила Лидочка, когда он закончил. — Нет. Лидочка подошла к окну. — Пусто, — сказала она. — Никто не дежурит. — Ты хорошо умеешь слушать, — сказал Андрей. — Ты совсем не ахала и не падала в обморок. — Я уже отплакала, когда ты ушел, — ответила Лидочка. — А потом стала думать. И мне все это не нравится. — А мне даже некогда было думать. Андрей допил воду. Горло саднило, будто он надорвал его. — Заходил Ахмет, — сказала Лидочка. — Искал тебя. — Он мне нужен. — Я знаю, я сказала, что он тебе нужен. Хотя в отличие от тебя я ему не верю. — Что он сказал? — Он сказал, что разговаривал с нужными людьми. Что есть подозрения. Что он обещает — за три дня он найдет тех, кто убил Сергея Серафимовича. |