Книга Спайдервик. Хроники, страница 22 – Тони ДиТерлицци, Холли Блэк

– А Артур был вашим отцом? – спросил Саймон.

– Да. Был, – вздохнула тетя Люсинда. – Вы видели его картины?

Дети кивнули.

– Он был замечательным художником. Делал рекламу содовой воды и женских чулок А мне и Мел-вине он сделал бумажных кукол. У нас была целая папка с этими куклами, с одеждой для них на каждое время года. Интересно, где они сейчас?

– Может быть, на чердаке, – пожал плечами Джаред.

– Ну, не важно. Отца уже давно нет, и я не уверена, что снова захочу увидеть этих кукол.

– А почему? – спросил Саймон.

– Потому что мне не хочется возвращать воспоминания. Вы же знаете, отец нас оставил, – ответила тетя Люсинда, глядя на свои слегка трясущиеся руки. – Просто однажды отправился гулять и не вернулся. Мама сказала, что догадывалась о его намерениях. К тому моменту он уже давно получал эти письма…

Джаред удивился. Он никогда не задумывался о том, что случилось с Артуром. Перед внутренним взором мальчика появилось суровое лицо в очках, изображенное на картине в библиотеке. Джареду так хотелось полюбить своего прадеда, который умел рисовать и видел волшебных существ. Но если то, что сказала Люсинда – правда, тогда Артур ему решительно не нравится.

– Наш папа тоже от нас ушел, – с горечью сказал Джаред.

– Я только хочу понять почему. – Тетя Люсинда отвернулась, и Джареду показалось, что в ее глазах заблестели слезы. Она сжала руки, чтобы унять дрожь.

– Может быть, он ушел из-за работы, – вставил Саймон. – Как наш папа.

– Ой, да ладно тебе, Саймон, – вздохнул Джаред, – неужели ты веришь в эту ерунду?

– Заткнитесь, дурачки, – сверкнула глазами Мэллори. – Тетя Люси, а почему вы здесь, в больнице? Я имею в виду, вы совсем не сумасшедшая.

Джаред зажмурился, уверенный, что тетушка сейчас рассердится, но она только рассмеялась.

– После папиного ухода мы с мамой переехали в другой город. Я выросла вместе с моей двоюродной сестрой Мелвиной – вашей бабушкой. Я рассказала ей про Портняжку и маленьких фей, но она мне, похоже, не поверила.

Мама умерла, когда мне было всего шестнадцать лет. Через год я вернулась в поместье Спай-дервик и занялась ремонтом на те ограниченные средства, которые у меня были. Портняжка так и жил в доме, но помимо него там появились и другие обитатели. Иногда я видела какие-то тени, мелькающие во тьме. В один прекрасный день они перестали прятаться. Они решили, что папина книга – у меня. И стали мучить и преследовать меня, чтобы я отдала ее им. Но у меня книги не было. Отец забрал ее с собой. Он никогда не оставил бы ее в доме.

Джаред хотел было вставить слово, но тетя Люси, казалось, с головой погрузилась в воспоминания.

– Однажды они принесли кусочек какого-то фрукта – совсем маленький, размером с виноградину, и красный, как роза. И обещали больше не причинять мне вреда. Я, дурочка, взяла этот фрукт и тем самым определила свою судьбу.

– Это был яд? – спросил Джаред, вспомнив Белоснежку и семь гномов.

– Ну, что-то вроде, – ответила тетя Люсинда со странной улыбкой. – Это было лучше любой еды, которую я когда-либо пробовала. Какой-то цветочный вкус, вкус песни, которой нет названия…

После этого вся человеческая еда – обычная еда – стала казаться мне подобной золе и опилкам. Я не могла заставить себя есть ее и умерла бы от голода…

– Но вы же не умерли, вас спасли… – вставила Мэллори.

– … феи, с которыми я играла девочкой. Они кормили меня и заботились обо мне. – Тетя Люси загадочно улыбнулась и вытянула руку. – Позвольте вам представить их. Идите сюда, мои дорогие, я вас познакомлю со своими внучатыми племянниками.

Возле открытого окна раздался какой-то шорох, и то, что казалось пылью, сверкающей на солнце, вдруг превратилось в созданий размером с грецкий орех, с прозрачными блестящими крылышками. Они закружились вокруг головы тети Люси, прикасаясь к ее седым волосам и время от времени присаживаясь ей на плечи.

– Разве они не милые? – спросила тетушка. – Мои милые маленькие друзья.

Джаред уже знал, кто они – феи, подобные тем, кого он видел в лесу, – но это не мешало ему восхищаться этими удивительными созданиями. Саймон же был, казалось, поражен до глубины души.

Мэллори нарушила воцарившуюся тишину:

– Я все еще не понимаю, кто вас сюда поместил?

– Ах да, больница, – продолжила тетя Люси. – Ваша бабушка Мелвина решила, что я сошла с ума. Сначала она увидела шрамы, потом заметила отсутствие аппетита. А позже случилось еще кое-что. Я не хочу вас пугать… нет, не совсем так, наоборот, я хочу, чтобы вы испугались. Я хочу, чтобы вы поняли, как важно для вас уехать из этого дома. Видите эти отметины? – Старая женщина вытянула тонкую руку, покрытую страшными рубцами. – В одну ужасную ночь пришли эти чудовища. Маленькие зеленые существа с ужасными зубами держали меня, а великан допрашивал. Я пыталась сопротивляться, и они исцарапали мне руки и ноги. Я сказала им, что у меня нет никакой книги, что ее забрал с собой мой отец, но они не верили мне. До этой ночи у меня была прямая спина, а после вырос горб. Шрамы стали последней каплей, переполнившей чашу терпения Мелвины. Она была уверена, что я сама себя изранила. Она не могла ничего понять… и отправила меня сюда.

Одна из фей в платьице из зеленого листочка подлетела ближе и положила небольшую ягодку на одеяло рядом с Саймоном. Джаред моргнул – он был настолько поглощен рассказом, что совсем забыл про фей. Плод источал аромат свежей травы и меда. Сквозь его тонкую кожицу просвечивала красная мякоть. Тетя Люсинда посмотрела на ягодку, и губы ее задрожали.

– Это тебе, – завлекающе прошептала одна из фей Саймону.

Мальчик взял плод и принялся разглядывать его.

– Ты ведь не собираешь это есть, да? – спросил Джаред. Хотя одного взгляда на диковинный фрукт было достаточно, чтобы у кого угодно слюнки потекли.

– Нет, конечно, – ответил Саймон, но глаза его жадно заблестели.

– Не надо, – сказала Мэллори.

Саймон, как завороженный, вертел ягоду между пальцами, все ближе поднося ее к губам.

– Один кусочек… От него ничего не будет, – тихо сказал он.

Стремительным движением руки Люсинда выхватила плод, и через мгновение он оказался во рту у старой тетушки. Она закрыла глаза.

– Эй! – вскрикнул Саймон, подпрыгивая. Он недовольно огляделся и в совершенной растерянности произнес: – Что это было?

Джаред покосился на троюродную бабушку. Ее руки, сложенные вместе, сильно дрожали.

– Они это сделали без злого умысла, – сказала бабушка. – Они просто не понимают всего вреда этого. Для них это просто еда.

Джаред посмотрел на маленьких фей. Трудно было сказать, что они знают или не знают.