Онлайн книга «Мария в поисках кита»
|
Она — знает, это чистая правда. Вернее, как обычно прикидывается, что знает. В одной из ее книжек фигурировал яхт-клуб, а героями, соответственно, были яхтсмены. Там же имела место международная регата, потребовавшая от участников невероятного напряжения душевных и физических сил. И проверку на вшивость герои не прошли. Таково кредо ВПЗР: никто не в состоянии пройти проверку на вшивость. Рано или поздно все ломаются, подличают и сжирают друг друга с экзистенциально-эскайпистским гарниром. Да-а… Роман воспитания, даже самый захудалый, ей не по зубам! — Скажи ему, пусть ускорится! — пихает меня в бок ВПЗР. — А то мы здесь окоченеем к чертовой матери!.. — Я не могу диктовать условия профессионалу… — Этот мужлан — профессионал? Не лечи меня, я знаю, что такое «профессионал». Она — знает, это чистая правда. Более того, она держит профессионала при себе и каждый день здоровается с ним в зеркале. Поскольку профессионал — она сама. А других профессионалов (ха-ха!) днем с огнем не сыщешь. И на эту — Пойди и скажи ему, — продолжает настаивать ВПЗР. — Вот пойдите и сами скажите. — Издеваешься? Знаешь ведь, что я в испанском ни в зуб ногой! Тушить пожар, разгорающийся в недрах ВПЗР, приходится быстро и всеми имеющимися в наличии средствами: — Наш кормчий порекомендовал не делать резких движений. Не раскачивать судно. Сидеть смирно. Поскольку постоянно вдет большая волна, и катер может потерять остойчивость. Хотите, чтобы мы утопли, как котята в ведерке? — Не хочу. — Вот и сидите. Смирно. Ничего такого старина Фернандо не говорил, но отказать себе в возможности хоть как-то построить ВПЗР я не могу. Она затихает минуты на три, но потом снова начинает пихать меня в бок. — А что еще он говорил? — Да так… Рассказывал про Талего. — Интересно… — Ничего интересного. Сплошная задница. — Задница? Что значит — «задница»? — То и значит. Ун лугар дэ пердисьон. Гиблое место, совершенно не приспособленное для зимнего релакса. — Вообще-то, я туда работать еду, а не релаксировать, в отличие от некоторых… И все это — вранье! Мы ведь уже были там, вспомни! И ты была согласна с тем, что более очаровательного уголка нам не попадалось. И выразила желание приехать снова… Поправь, если я ошибаюсь! О господи, кривозеркальная реальность форэва! Я и словом не обмолвилась об «очаровательном уголке» и тем более не выражала желания снова в него забиться. Упреки в моем возможном релаксе на фоне каторжного труда ВПЗР тоже несостоятельны. Как будто не она сама затаскивает меня на Талего, гребаный остров, — не мытьем, так катаньем!.. — Вы не ошибаетесь… — То-то! — Вы сознательно приписываете мне вещи, которые я не говорила и не делала… А я просто пытаюсь донести до вас мысль, что зимой на Талего не совсем уютно. — Он солгал. Намеренно ввел тебя в заблуждение. Или ты намеренно вводишь в заблуждение меня неправильным переводом его слов. Если он вообще что-то говорил. — А вы пойдите и проверьте. Спросите, он ответит. Некоторое время ВПЗР молчит, раздувая ноздри. Одно из двух: либо скандал: начнет набирать обороты, либо… — А как ты думаешь, Ти, кто круче — Мадонна или Алла Пугачева? Так и есть, ВПЗР выбрала второй вариант развития событий: если она по каким-то причинам не может добиться цели, то тут же теряет к ней интерес и объявляет несуществующей. И переключается на всякую бредятину. Сравнительные характеристики бог знает кого (чего) бог знает с кем (чем) — из числа этой бредятины. — Вы меня об этом уже сто раз спрашивали. — Да? И что ты обычно отвечала? — Отвечала, что они разные и сравнивать их нельзя. — А я вот считаю, что Мадонна круче. Примечание: ВПЗР терпеть не может Мадонну. Но Пугачеву она не может терпеть еще больше. Оставшуюся часть пути ВПЗР пытается всучить мне правый наушник, чтобы я сполна разделила с ней радость прослушивания неких Джонси и Алекса, гонящих заунывный минималистский эмбиент. Альбом претенциозно называется «Riceboy Sleeps» («рисебой слипс» — произносит ВПЗР, большой спец в английском, хи-хи-хи). Счастья Джонси с Алексом не прибавляют, напротив — вгоняют в еще больший депресс. Несомненные плюсы Джонси-Алекса: это все-таки похоже на музыку. Которую можно воспринимать без необратимых изменений в коре головного мозга. В отличие от целой кучи авангардно-электронных японцев, — хреновы узкоглазые экспериментаторы разрушают ДНК психически здорового человека в один заход. За это их и любит ВПЗР. Или делает вид, что любит. — Ну как тебе музон? — Не могу сказать, что в восторге… — Примерно так я вижу самое начало моей новой книги. Ее настроение… — Соболезную. А как же Чамбао? Вы вроде бы хотели, чтобы именно она была вашим проводником по книге. — Хотела, да передумала. Она слишком попсовая. Ни капли психоделики. Голос хороший, это правда, но концепция… Концепция меня не устраивает. — Не понимаю… При чем здесь какая-то концепция? Концепция хороша для романа… Неужели нельзя просто ловить кайф от хороших песен? Ваши теоретические выкладки способны убить все живое. А она — живая. И очень классная. — Ты все-таки примитивная деваха, Ти! — Не всем же быть интеллектуалами, как вы. Вы бы первая этого не потерпели. — Леность ума и косность души тебя погубят! Как и всех в нашей несчастной стране. Леность, косность и быдлячество. Все ясно. Если это и есть возможное музыкальное сопровождение, ничего экстраординарного от новой книги ВПЗР ждать не приходится. Ни одной теплой ноты, сплошное человеконенавистничество, сплошной solitude главных героев. И loneliness — второстепенных. А так иногда хочется хеппи-энда… Прибытие на Талего хеппи-эндом не назовешь. Если само путешествие продлилось около двух часов, то швартовались мы не меньше получаса: из-за сильных волн и шквального ветра. Старина Фернандо-Рамон, должно быть, сто раз проклял русских гуап, втравивших его в такую низкооплачиваемую и опасную для жизни авантюру. Во всяком случае, попрощался он с нами довольно сдержанно, а на протянутые сто евро даже не взглянул. Просто сунул купюру в карман куртки. И только тогда мне пришла в голову мысль, которая должна была прийти намного раньше — до того, как ВПЗР промыла мне мозги «Riceboy Sleeps»: как нам отсюда выбираться? |