Онлайн книга «У каждого свой рай»
|
Он повернулся к Джереми, который очищал от кожуры манго. Его руки до запястья были влажными и сладкими. – Джереми, где Рональд? – Он где-то притаился. – Затем ко мне: – Не надо сердиться, – сказал Джереми, – мы для вас еще что-нибудь сделаем. – Рональд, – крикнул Грегори. Затем он прошел через патио в поисках сценариста. – Рональд… Рональд? Тебе не удастся избежать очной ставки. Ты не посмеешь! Иди же. На террасе показался мужчина маленького роста. Он был бледен и плохо переносил преждевременное облысение. Чувствовал себя неважно. – Вот Рональд, наш сценарист. Это Лори… Рональд, поблагодари Лори. Посмотри на нее. Это она заполняла твои страницы в течение двух недель. Мы злобно уставились друг на друга. Рональд бросил мне едва слышно «привет». Я воскликнула: – Заполняла ваши страницы… – Ты сделала нам наш фильм… – сказал Грегори с гордостью за меня. Я вцепилась в кресло. Вмешалась Хелен: – В «Трактире мертвых богов» есть сцена, где я страдала, как и вы, должно быть, страдаете теперь. Оказалось, что я влюбилась в мертвеца. Тягостно, не так ли? Гарри закурил другую сигарету. – Слишком молода, чтобы видеть этот фильм. Я его поставила на место. – Я вас видела в черно-белом «Удод-мститель», когда мне было семь лет. – Слишком молода? «Трактир мертвых богов» был снят после «Удода», – сказала Хелен. – Почему она знает наши фильмы? – спросил Гарри. – Она меня сводила с ума своими ссылками на старые фильмы, – объяснил Грегори. – Ни секунды жалости. К тому же она отметала реминисценции… Все… Послушай, Лори. Он повернулся ко мне. – Я понял, что твою историю можно использовать для создания увлекательного фильма. Ты нас всех прибрала к рукам. Что касается меня, я женат, у меня двое детей, образцовая семья и размеренная жизнь. Не следует считать актеров бабниками и соблазнителями. Мне не хотелось изменять своей жене. Но ты была обаятельна, само искушение. – Так ты спал со мной, чтобы заставить меня говорить? – Ты красива, Лори, проницательна и умна. Джереми только что проглотил половину своего манго. – И сексуальна. Возможно, потому что она француженка. Все эти люди собирались делать деньги на моей жизни. Бабки на моих мыслях, моем теле, на всем моем существовании. Постепенно я менялась. Аморфиль мне помогал не запустить в их лица графин с водой. В одного из них. Я налила себе немного фруктового сока. Уселась на свое прежнее место. Посмотрела на них и произнесла: – Когда вы собираетесь снять фильм? – Как только у нас будет согласие звезды на женскую роль. Я обратилась к Рональду. – Из всего, что я смогла рассказать Грегори, вы состряпали красивую историю. – Да, – сказал он. – Мне очень неприятно. Вступился Сэм. – На всякий случай, хотя нам это и не требуется, но все же вы нам дайте письменное согласие. Мы снимем некоторые моменты вашего детства. Я уже представляю эпизоды в черно-белом. – Я была ребенком в 1950 году, а не в 1930-м. Черно-белый вариант будет некстати. Ретро идет хорошо лишь в цвете… Грегори воскликнул: – Она всегда такая… Она вам спустит баллон… Бац… И больше ничего. Сэм смотрел на меня с восхищением. – У нее умная голова, это хорошо… Он дотронулся до своего лба. – Соображает… – В вашем фильме речь пойдет непосредственно обо мне? – На сто процентов. Француженка, наделенная богатым воображением, одна в Нью-Йорке из-за любовного огорчения. Позволила беглецу подцепить себя. Я повернулась к Грегори и сказала ему с безграничной нежностью. – Я считаю, что ты гнусный подлец. – Нет, Лори. Нет. Именно ты нас увлекла. Джереми пустился в объяснения. – Мы сделаем очень красивый фильм. Романтический. Меня понесло. Я произнесла с некоторым затруднением: – Если вы хотите использовать мою жизнь, то следует мне заплатить. – Вы уже получили вознаграждение, – сказал Сэм. – Вы его уже получили. Мы вас щедро одарили. Посмотрите на ваш браслет, посмотрите на ваши часы. Посмотрите на ваше кольцо… – Я считала, что рядом со мной был влюбленный и щедрый мужчина. – Он щедрый, – сказал Джереми. – Но не за свой счет. Грегори попытался меня задобрить. – Я был прижат к стене. Мне действительно хотелось делать тебе подарки. Мне было приятно видеть, как ты радуешься. Ты стала для меня, Лори, очень близким человеком. Я тебя никогда не забуду, Лори. Никогда. – А как к этому относится твоя жена? – Она знает, что такое подготовка фильма. Она знает, чтобы быть на вершине в нашей профессии, как я, нужны определенные жертвы. – Жертвы… Хелен бросила взгляд на свои часы-браслет. – Это ужасно, дети мои… Сделать такое с женщиной. – Даже с мужчиной, – сказал Гарри. – Даже с мужчиной. Я посмотрела на Хелен и Гарри. – Значит, вас, родителей, не было в первой версии? – Нет, – сказал Сэм. – Это вы их придумали. Все, что выговорили о семье, нами использовано. Мы пригласили наших больших друзей. Мы их вернули в кино. Они хороши для родителей? Нет? Вы представляли их такими? Каковы ваши впечатления? Я смотрела на себя как бы со стороны. Казалась себе крепкой. Сильной. Мне хотелось расплакаться, но ничего не получалось. Никакого волнения. – За каждое мгновение моей жизни, за каждый мой вздох вам следует мне заплатить. Вы со мной поступили как с зародышем в пробирке. – Что это – «зародыш в пробирке»? – спросила Хелен, поднимая глаза на Гарри. Гарри нагнулся к ней и прикоснулся губами к ее руке. – Именно то, что делается искусственно. Что ничего не имеет общего с любовью. – Ах, так, – сказала она. – Ах, так? Вмешался Рональд. – Мы могли бы использовать то, что происходит здесь. Раскрытый обман. Все, что она говорит, прекрасно. Джереми налил воды в свой стакан. – Особенно если сделать драматическую комедию. Немного чувств необходимо. Видно, что она терзается оттого, что Грегори не холостяк, и не психопат, и не баловень судьбы, а лишь актер, который хотел, чтобы его роль была правдоподобной. |