Книга Снятие с креста, страница 59 – Пол Клеменс

– Женский плечевой батальон сегодня в засаде, – нашелся Анджей. – Выполняет ответственное задание.

– Шуточки у вас… Ладно, – решился Вассаль и тряхнул жесткими сединами. – Я сейчас.

Он резко встал, едва не опрокинув плетеный стул, подошел к стеллажам, где держал старые книги, журналы, какие-то фотоальбомы, стопки пожелтевших газет. Пробежал пальцами по корешкам, вытащил тяжеленный талмуд, сдул с него пыль и дотащил до стола. Когда-то этот фолиант был украшен золотым тиснением, но отделка давно растрескалась, поблекла. Расслаивались толстые листы, отдельные вываливались, ломались прямо в руках. Вассаль дрожащей рукой перелистывал страницы. Старинные гравюры, литографии, дагеротипы. Между листами был заложен сухой дубовый лист, который рассыпался, едва Вассаль к нему прикоснулся.

– Какая мохнатая старина, – бормотал он, нетерпеливо листая страницы. – Этот фолиант остался после отца, а до отца пылился еще у нескольких поколений. И ни у одного не поднялась рука выбросить эту чепуху. Не думаю, что пустышки-иллюстрации представляют ценность… Ага, вот она – я же помню, что был рисунок, – Вассаль торжественно развернул альбом, и Анджей с Павлом едва не стукнулись лбами.

Обычный черно-белый рисунок, похожий на иллюстрацию к книге в стиле английского графика Обри Бёрдслея. Изображение строилось на контрасте темного фона и светлых очертаний предметов, прорисованных небрежными линиями. Рисунок оформлялся орнаментом из листьев и цветов и, в отличие от написанного Шандемо, не производил гнетущего впечатления, невзирая на ночь. Громоздкая мельница, словно сложенная из нескольких обувных коробок, те же жернова, та же речушка, падающая с уступа и бурлящая в каменном желобе…

– Раньше Неж протекал по другому руслу, – тихо сказал Вассаль. – Произошел какой-то сдвиг, обвал, я точно не знаю…

Анджей и Павел молча переглянулись. Глаза у Павла блестели. Пробило-таки на интрижку…

– Спроси у него, – буркнул Павел, – имеются ли в подвале такие места, где он ни разу не был?

Анджей прилежно перевел. Вассаль неопределенно пожал плечами.

– Честно говоря, не знаю. Там не такие же катакомбы. Единственное… – отставник задумался, – угол перегораживает каменный блок, его, наверное, можно сдвинуть – но я не прикасался к нему уже много лет…

– Не возражаете, если мы все втроем спустимся в подвал?

– Конечно, милости просим, господа…

Они уже поднялись, когда раздался гром небесный телефонного звонка.

Вздрогнул Вассаль. Он уже тянулся за мощным фонарем, стоящим на тумбочке рядом с настольной лампой. Анджей и Павел изумленно уставились друг на друга.

– Не строй глазки, – хрипло сказал Анджей. – Это твой телефон.

– Спасибо, – спохватился Павел и густо покраснел. – Слушаю, – схватился за аппарат.

Секунд двадцать он мрачно слушал, потом буркнул:

– Умница. Спасибо. Только я тебя умоляю, никуда не высовывайся, – он бросил телефон в карман. – Изабелла докладывает. В сторону свалки кто-то движется. От нее далеко – она смотрела со скалы на огни Шантуа – ну, скучно ей… и увидела, что справа кто-то прошел – параллельно нашему маршруту. Никакой конкретики – далекая человеческая фигура…

– Может, бродяга?

– Ты у меня спрашиваешь? – удивился Павел. Он немного подумал, потом опять выудил телефон, достучался до Франчишека, отошел в сторону, вполголоса заговорил.

– Что-то не так, месье? – насторожился Вассаль. – Ваш приятель явно встревожен.

– Все в порядке, месье Вассаль, – улыбнулся Анджей. – У друга неприятности с женой. Она постоянно мечтает уличить его во лжи. Смысл жизни, понимаете?

Вернулся Павел, широко улыбаясь. Как бы ненароком повернулся к Вассалю боком и процедил:

– Я предупредил Франчишека на всякий пожарный. Обещал не спать. Со свалки никто не подходил. Несколько минут назад Франчишек вышел на дорогу, дошел до станции техобслуживания. На углу висит фонарь – освещен клочок дороги. Услышал шум мотора – встал за дерево. От Шантуа в направлении побережья проехал синий джип. Франчишек побежал на пост, а потом до него дошло, что, едва машина проехала перекресток, шум мотора стих. А ведь какое-то время он должен был его слышать, нет?

– Он хочет сказать, что машина остановилась? – пробормотал Анджей.

– Он ничего не хочет сказать. В критической ситуации, когда возникает угроза, Франчишек старается не выражать собственного мнения.

– На синем джипе ездит Диана Ормель… – задумался Анджей. – Ерунда какая-то. Почему из Шантуа?

– Чертовы накладки, – посетовал Павел. – Я сказал ему, чтобы больше не выходил на перекресток. Чтобы сидел в беседке напротив жилища Вассаля и носа не показывал.

– Это правильно, – пробормотал Анджей. – Он не может реагировать на два фронта одновременно…

– У вас проблемы? – настойчиво вопрошал Вассаль. – Это как-то связано, господа, с сокровищем, что вы собираетесь искать в моем подвале?

– Надеюсь, вы не передумали? – в лоб спросил Анджей.

Массивные скулы на лице отставника напряглись и побелели.

Очередной «гром небесный» случился в тот момент, когда Вассаль отодвигал приземистую тумбу, загораживающую дубовую дверь. Вздрогнула широкая спина. Он замер в ожидании. Анджей и Павел уставились друг на друга.

– Глазки будем строить? – не выдержал Павел. – ТВОЙ телефон звонит!

– Месье Раковский? – развязным тоном осведомился сержант Жулье. – Доброй ночи, месье Раковский.

– А вам не приходит в голову, сержант, что я могу уже спать? – Он вложил в свой голос все раздражение, на которое был способен в этот нелегкий час. – Или у вас опять плохие новости? Знаете, сержант, в последние дни было столько плохих новостей, что вряд ли есть смысл сообщать о них посреди ночи.

– Вы юморист, месье, – одобрительно отозвался сержант. – Новость нельзя назвать трагической, скорее из разряда курьезов. Информация получена полчаса назад, я как раз сдавал свою смену. Некая Диана Ормель – женщина, работающая в поместье Гофрэ, – не всегда носила это имя. До девяносто шестого года, то есть пока ей не исполнилось девятнадцать лет, эта женщина носила имя… – Сержант сделал эффектную паузу и с удовольствием закончил: – Дидье Фрэй.

– Постойте, – не сразу сообразил Анджей. – Дидье… мужское имя?

– Да.

– Вы пьяны, сержант! – догадался Анджей.

– Немного, месье, – рассмеялся полицейский. – А где сказано, что государственный служащий, отработав смену, не имеет права расслабиться в ближайшем ночном заведении? Но пьян я в меру, месье. Всего лишь кружечка пива. Да, до девятнадцати лет это был такой крепенький паренек, отучившийся год на факультете искусствоведения университета города Гавр. Какие процессы происходили в его голове, нам неведомо, но работникам медицины данное состояние хорошо известно. Метания, плохое настроение, депрессия, жизнь утрачивает вкус… – Сержант опять развеселился. – В общем, в мае 96-го года этому несчастному пареньку в клинике Моэма Варшаля провели операцию по смене пола, и через несколько месяцев Дидье Фрэй превратился в ничего себе такую Диану Ормель.