Онлайн книга «Любовник Дженис Джоплин»
|
«Как он это делает?» — «Вот и мне непонятно!» — Они слышали «Облади», пока за ним не захлопнулась дверь, ведущая на автостоянку, вызвав у Давида гнетущее ощущение пустоты и беспросветного одиночества. Его перевели в небольшую общую камеру тюрьмы в Агуаруто в той части здания, где содержались политические заключенные. В камере Давида сидели настоящие партизаны. В первую очередь он познакомился с Радамесом Пеньюэласом по прозвищу Роллинг, внешне очень похожим на Кита Ричардса и, как тут же выяснилось, далеко не безобидным малым. Он был одет в футболку с нарисованной на ней карикатурой Мика Джаггера с огромным языком и черные довольно грязные шорты. Как только охранники вышли из камеры, Пеньюэлас набросился на Давида: — Ты один из них и пришел, чтобы убить меня! — Давид оказался не готов к такому приему, и оба повалились на пол между бетонными плитами размером два метра на семьдесят пять сантиметров, служившими для обитателей камеры кроватями. — Берегись! Меня не проведешь, я узнал тебя по ушам! Давид не успел ускользнуть, и Пеньюэлас прочно сжал его шею согнутой в локте рукой; как он ни пытался вырваться, ничего не получалось. «Отбивайся! — науськивала Давида его бессмертная часть. — Дай ему хорошенько коленом по яичкам!» — Зачем вам понадобилось похищать меня? — яростно рычал атакующий. — Что я вам сделал? — Давид задыхался, не в силах вымолвить ни слова. — У вас все равно ничего не выйдет, я знаю все ваши условные обозначения, вашу флору и фауну, вашу орфографию! — Роллинг, черт! Ты что делаешь? — прозвучал чей-то голос. — Отпусти товарища! — Над ними склонился бородатый мужчина, и мучитель выпустил свою жертву. — Ладно, Чуко, как скажешь. Чуко помог Давиду подняться на ноги. — Не обижайтесь, товарищ, вообще-то Роллингтихий, просто ему во всех незнакомых людях мерещатся инопланетяне. «Ничего себе тихий», — возмутилась карма, а Давид подумал, что эти двое похожи на скелеты. — Спасибо, — сказал он и сел на свой бетонный лежак, а те расположились напротив на лежаке Роллинга. — Все зовут меня Чуко, — представился спаситель Давида. — Роллинг уже всех достал, но вы его не бойтесь. Откуда прибыли? — Из Альтаты. — Из Альтаты… — эхом отозвался Роллинг. — А где вас сцапали? «Какое вам дело», — подумал Давид, но что-то в Чуко напоминало ему двоюродного брата и внушало доверие. — На кладбище. — Любопытные места эти кладбища! — сказал Роллинг. — Они просто напичканы могилами, крестами, памятниками. — Вас арестовал Маскареньо? — Это меня арестовал Маскареньо! — оскалил Роллинг свои неухоженные зубы. — Пес цепной! — За последние три месяца в тюрьмы брошены более ста товарищей, еще семьдесят четыре погибли. Вы с кем работали? — Давид нерешительно посмотрел на Чуко — почему он задает так много вопросов? Прямо как Маскареньо; хорошо, что теперь Давид уже знал правильные ответы. — С Фонсекой. — Так вы человек Фонсеки? — Да. — А где он сейчас? — Здесь, неподалеку. — Не будьте таким подозрительным, товарищ, среди нас предателей нет! Так, значит, игра для вас закончилась «матч-ином» противника? — Давид утвердительно кивнул головой. — И когда вас взяли? — В субботу. — Привет, Чуко! — окликнул от двери парень с мексиканскими усами. — Как дела, Элвер? Это Элвер Лоса, — обернулся Чуко к Давиду. — Элвер, вот товарищ только что прибыл. — Все зовут меня Санди, — представился Давид. — Отлично, nice to meet you!* — сказал Лоса, а Чуко взял его под руку и отвел в сторону. * Приятно познакомиться! (англ.) Оставшись вдвоем с сумасшедшим, Давид огляделся по сторонам. Камеры составляли часть огромной клетки с прутьями из кованого железа. Очевидно, что выходить отсюда разрешалось только по указанию начальника тюрьмы. Давид продолжал размышлять об этом, когда Пеньюэлас протянул ему руку. — Меня зовут Роллинг. — Давид не подал в ответ свою — чертов сумасшедший! — но тот не обиделся. — Здесь надо быть очень осторожным с летучими мышами, — произнес он, заговорщически понизив голос, — с муравьями, осами и доносами; здесь всем всё известно, и самое лучшее — не дергаться, и если тебя когда-нибудь примут за другого, не шевелись, иначе могут пристрелить — они здесь повсюду и не знают жалости. «Странное сумасшествие», — заметила карма. — О ком ты говоришь? — О тех, что приходят по ночам и обсирают стены, они с другой планеты, и если я ослаблю бдительность, то они уничтожат весь сад! — Давиду подобные разговоры показались знакомыми, и он пригляделся к собеседнику внимательнее. — С какой они планеты? С Меркурия? — Шутишь, они бы здесь замерзли насмерть! Нет, их послала галактика, которая хочет нас поработить. — Тогда с Венеры? — Конечно, нет, венериане здесь долго не задержались, Земля им не понравилась, они питаются гигантскими капустными кочанами, а наши для них слишком маленькие. Прикинь — те, что приземлились в Бельгии, даже заплакали при виде брюссельской капусты! — Так, может, они с Млечного Пути? — Бери выше! Чуко и Элвер, негромко беседуя в сторонке, исподтишка поглядывали на Давида, а вернувшись, принялись откровенно рассматривать его. Поскольку Маскареньо подсылал к заключенным своих шпионов, чтобы выведать имена и адреса остающихся на свободе партизан, оба начали подозревать в этом и Давида. — Так, значит, товарищ, вы человек Фонсеки? — Да, правильно. — И не знаете, где он сейчас находится? — Давид в замешательстве отрицательно покачал головой. «А что мне теперь делать?» — мысленно обратился он за советом к внутреннему голосу. «Оставайся начеку!» — Когда ты видел Фонсеку в последний раз? — Почему вы меня допрашиваете? — Отвечай, сволочь! — Партизаны обступили его со всех сторон с перекошенными от холодной ярости лицами. — Когда ты в последний раз видел команданте Фонсеку? — Давид понял, что его ждут неприятности. «Они тебя подозревают, сохраняй бдительность!» — В понедельник. — Врешь, ублюдок! Я сам из отряда Фонсеки и знаю, что он уже целый месяц находится в Никарагуа! — Элвер задрал ногу, уперся Давиду ботинком в грудь и припечатал спиной к стене. — Ах ты подонок, мать твою, своим решил прикинуться, а ну-ка выкладывай начистоту, тебя подослал Маскареньо, ведь так? «Опять нас ожидают страдания, — пожаловалась карма. — А эти, как я вижу, церемониться не станут!» — Говори, кто тебя послал! — добавил Чуко. |