Онлайн книга «Плохая мать»
|
– Я знаю, – ответила мама. – Маша, это твоя мама. – Монах Гоша продолжал улыбаться. Я не могла отвести от него глаз. – Угу, – сказала я. Гоша замолчал, продолжая улыбаться. Он смотрел то на меня, то на маму, как будто связывал нас нитью, которая все время рвалась и рвалась... А он, Гоша, в этот момент вязал на ней узелки. – Пойдемте, пойдемте сейчас, – кивнул он. Он схватил нас за руки и потащил в какую-то церквушку. Он пел службу. У него был удивительный голос, поразительной чистоты и силы. Но даже не это было самое главное. Его голос, как валаамский ветер, пробирал до костей. До трясучки. У меня побежали по спине мурашки. Мама улыбалась. Дядя Леша плакал. Тетя Марина молилась. Александр Семенович ждал нас во дворе – не стал заходить в церковь. Гоша оставил для него открытой дверь, чтобы он мог слушать. – Приезжайте, – сказал Гоша, провожая нас на корабль. – Тебе хорошо тут? – спросила мама. Гоша не ответил. Я махала ему рукой с парохода. Гоша стоял на берегу, смотрел своими синючими глазами и тихонько пел. Или читал молитву... не знаю... – Александр Семенович, вот мой телефон, вы мне позвоните? – спрашивала мама. – Пожалуйста, не пропадайте. Вы мне нужны. – Ольгуша, зачем тебе нужен на свою прекрасную шейку старый еврей? Я занудный и больной. – Александр Семенович, я вас обожаю... Когда мы вошли в квартиру, мама сразу же включила телевизор – узнать новости. Через две минуты она схватила со стола любимую тяжеленную пепельницу черного стекла и запустила ею в экран. Телевизор взорвался. Начался пожар. Мы его потушили собственными силами. Но соседи успели вызвать пожарных. Пожарные залили водой и пеной не только нас, но и квартиру под нами. – Так, теперь мне нужно работать на два ремонта, – сказала мама. У нее горели глаза... мокрая, грязная, она взяла телефон и ушла на кухню – звонить и восстанавливать связи. Это снова была моя мама. Мама искала портниху – сшить мне вечернее платье на выпускной. Знакомые знакомых посоветовали Наталью. Мама позвонила в дверь. Ей открыла женщина. Мама ее сразу узнала, а та ее нет. Наташа совершенно не изменилась – с бородой, в синих мужских трениках и ярко-красных резиновых шлепках. – Это вы звонили? – рявкнула она, почесывая живот. – Проходите. Давайте мерки снимем. Вы для себя шить будете? Мама послушно пошла за ней в комнату. Там стоял жуткий срач. Все было завалено пуговицами, огрызками ткани, булавками, шерстью... – Вы вяжете? – спросила мама, вместо того чтобы назвать себя. – Да, я вам не говорила по телефону? – встрепенулась Наташа. – Вяжу. А вы что хотели? – Не знаю... – Давайте сначала с платьем определимся, а потом вы подумаете насчет вязаных вещей. Только я беру аванс. – Хорошо. А... сколько по времени? – На вечернее платье недели две. Так, скажите мне про материал... Вы говорили, что хотите шелк. Я бы посоветовала... Наташа замолчала, потому что в проеме появился молодой человек. – Ма, есть чё пожрать? – спросил парень. – Ты не видишь, я с клиенткой?! – заорала на него Наташа. – Иди на кухню и открой холодильник! Совсем уже обнаглел. – Ладно, ладно, хватит вопить, – сказал парень. – Вы уж извините, – обратилась Наташа к маме. – Да, да. – Раза три точно придется приехать на примерку. А то и четыре. Это же вечеруха. В проеме опять появился парень: – Ма, дай денег. – Я тебе сейчас таких... дам, мало не покажется! – заорала Наташа. – Вали отсюда. Так, встаньте ровно, – обратилась она к маме. – Вы извините меня, это не мне платье, а дочери, я еще подумаю, – сказала мама и начала пятиться к двери. – Как это? – опешила Наташа. – Я тут перед ней... время свое трачу, а она... Мама выскочила и захлопнула дверь. Слетела на два этажа вниз. Остановилась. За ней никто не гнался. Это вообще было на нее не похоже – убегать. Она поднялась и снова позвонила в дверь. Открыл парень. Мама сама прошла в комнату. Наташа сидела за швейной машинкой, откусывала зубами нитку и плакала. – Наташа, ты меня прости, – сказала мама, – я сразу не сказала, а ты меня не узнала... Я Ольга, помнишь? Вы с Гошей у нас жили, с моей Машкой сидели. Платье – для Машки, она школу заканчивает. Просто я не ожидала, что это ты... вот и растерялась. А это Саша? – Да, – Наташа повернулась, разглядывая маму, – Саша. А Гоши нет. Давно нет. Уехал на этот, как его, Валаам... что ли? Там живет. Он у нас теперь почти святой. А я тут с Сашкой заказами перебиваюсь. Корячусь за копейки. Перевода не могу дождаться. Монахи что, алименты не должны платить? Вы ведь вроде юрист, вот и скажите мне, как это по закону? – Должны, наверное... – опять растерялась мама. – А правда, что у Гоши мать богатая? Которая певица. Она правда за границей живет? – Да, в Германии. – А у вас ее телефона нет? Может, ей позвонить да денег попросить? Ей что – жалко? Не обеднеет поди... – Нет, телефона нет. В проеме появился парень: – Ма, дай на курево. – Я тебе сейчас дам! – заорала Наташа. – Так вы будете платье шить? – повернулась она к маме. – Я с дочерью посоветуюсь... – Если что – обращайтесь. Я еще свитера вяжу. – Хорошо. Мама пошла к входной двери. – Дайте денег, а я матери передам, – поймал ее на выходе Саша. – Не дам, – ответила мама. – Сука, – сказал Саша. Моя история началась больше десяти лет назад – я была в командировке в Армении. Мне двадцать, в разгаре служебный роман, и командировка подвернулась как нельзя кстати. Было тепло, коньяк лился рекой, рядом сидел любимый мужчина. Мы ели, пили, танцевали. Совсем не спали. Впечатления остались обрывками. Однажды совершенно пьяные ехали на машине к какой-то горной реке и чуть в нее не рухнули – водитель затормозил в последний момент. Мы спаслись. Значит, должны быть вместе. Иначе погибли бы. В местном уличном кафе я опрокинула чашку с кофе и долго и бестолково вглядывалась в кофейный узор. Командировка заканчивалась, в Москве мужчину ждала другая женщина, а меня – неопределенность. Подошла хозяйка и посмотрела на блюдце. – У тебя будет муж-начальник и двое детей, – сказала она. Начальник, который был чужим мужем, нервно хмыкнул. Монастырь, дерево, которому очень много лет. Надо завязать платок на ветку и загадать желание. Нельзя просить деньги. Надо что-то очень важное, без чего не сможешь дышать. Я загадала выйти замуж за этого мужчину и родить сына. |