Онлайн книга «Зона личной безопасности. Тревожная кнопка»
— Иваныч новый сварганил. Лучше прежнего. Вот тревожная кнопка. Здесь улучшенная прошивка и навигация. Точность — до двадцати пяти метров. Если что — жми, не стесняйся. — Даже в нерабочее время? — Конечно! — Но ты понимаешь, что это серьезная нагрузка. Не сломаешься через год? Или месяц? — Я не боюсь трудностей. — А как насчет ремонта холодильника? — Вообще без проблем. Давай ключи, все сделаю в лучшем виде, — Коля приложил ладонь к груди, приблизившись еще на один сантиметр. — Вообще-то, он не сломан. — Не понял… — Я тоже подходик искала. Но мы же договорились. Больше никаких комбинаций. И Светочка так мило улыбнулась, что Коле захотелось без промедления обнять ее, и как можно крепче. Но не судьба. Потому что медсестра-кухарка привезла обед. Не из «Лазурного берега». И надо заметить, без устриц. * * * Леонид Анатольевич Сатин, возглавлявший компанию «Юрьевские срубы», не мог оставаться в стороне от событий местной жизни. Особенно когда события могли затронуть его лично. И не просто затронуть, а нанести такой удар, после которого очнешься где-нибудь в дальнем зарубежье. Если успеешь очнуться. Поэтому ежедневный просмотр определенных страничек Интернета стал жизненно необходим. Тайна следствия — это святое, но всегда найдутся сотрудники, готовые слить информацию журналистам за интерес. Раскрытие убийства курьеров, с одной стороны, радовало, но с другой стороны… Хорошо, если налетчики будут все отрицать и молчать как рыбки. А если заговорят? Самое страшное, что Леонид Анатольевич — не последнее звено в цепи. А вот последние звенья — люди очень и очень серьезные. Не поймут и не простят. И в зарубежье найдут. Самом дальнем. Он расчехлил планшетник, открыл новостной сайт, пробежал глазами. По делу о курьерах ничего. Но успокаиваться нельзя. Надо потихоньку собирать «тревожный чемоданчик». Чтоб в любой момент… В кабинет заглянула секретарша: — Леонид Анатольевич, тут к вам… Аккуратно отодвинув секретаршу, зашел мент. Тот, что приезжал в день налета. Копейкин, кажется. Он улыбался так, словно получил генеральское звание. В руках объемный полиэтиленовый пакет: — Леонид Анатольевич! Я без созвона! Так сказать, сюрпризно. Здравствуйте! — Доброе утро… Проходите. — Извините, если оторву… Зато сюрприза у меня целых два! Опер подошел к столу и вытащил из пакета мобильный телефон и бумажник: — Вот! Узнаете? Сатин растерянно взял мобильник, покрутил в руках. — Да… Это мой. — А говорили, что упали… Вас же ограбили. Верно? — Верно, — нехотя выдавил из себя директор, — но… У меня с женой не очень, она бы не поверила… Да я и не думал, что найдете. Откуда это у вас? — Как откуда? Мы же работаем. Служба дни и ночи. Поймали грабителей, изъяли у скупщика. Все, кроме часов. Часы ушли навсегда. — Спасибо, конечно. — Благодарить рано. Потому что есть второй сюрприз! Копейкин извлек из пакета черную спортивную сумку. У Леонида Андреевича началась сердечная аритмия. Сумка была та самая. В которую он лично упаковал наркоту. И которую передал Игорю. А значит, Интернет подвел. Не оповестил вовремя, не предупредил. Впрочем, технологии еще не достигли такого уровня. — Вам нехорошо?.. А то у меня таблеточки есть. Черные, правда, зато надежные. Не стесняйтесь. — Нет, все в порядке. — Сумка ваша? — Нет… То есть… Да… Спасибо. — А почему так скромно? Без радости? Разбой ведь раскрыт. Где вы один из потерпевших. Плясать надо! Не плясать, а сваливать. — И я догадываюсь, почему вы не пляшете… Ибо денег там не было, потому что не было никогда. — Не понимаю… — Понимаете, Леонид Анатольевич, понимаете… Постройкой бань на дворец не заработать. А дворец хочется. Приходится подкармливать бизнес хлебушком. И где ж вы, интересно, его берете? В кабинете появилась пара собровцев, вооруженных масками. — Но ничего. Мы поможем построить. Все только начинается. Может, все-таки таблеточку? * * * Эх, как это здорово случайно встретить старого знакомого на узенькой тропинке! А еще лучше — сослуживца, с которым довелось похлебать из одной миски и поспать под одной шинелью. А потом посидеть, выпить, повспоминать. Поворчать по-стариковски о том, что годы летят, что молодежь уж нынче не та, что счастье не в деньгах… Погрустить немного, но признать все же, что лучшее, конечно, впереди. Вот и встретились сослуживцы. Светлана Юрьевна и профессор Мориарти — Петр Сергеевич Машков. На узенькой тропинке, ведущей от больничного корпуса к центральной проходной. И рука автоматически потянулась к оставленному Колей мобильнику с тревожной кнопкой. — Поговорим, Свет? Отчего ж не поговорить, если пистолет в кармане. — Хорошо. Они присели на больничную скамеечку. — Вы меня караулили, Петр Егорович? — Нет… По телефонограмме сюда… Иду, а тут ты… Выписываешься? — Просто гуляю. Светочка приготовилась выслушивать упреки. Мы к тебе с открытой душой, планшет раритетный подарили, а ты… Некрасиво, не по-человечески. Однако ошиблась. — Я извиниться хотел. — За что?! Машков потер подбородок, собираясь с мыслями: — Володька не сказал, откуда он про тебя узнал? — Якобы от Сантаны. — Нет… Не от Сантаны… От меня… Я ведь сразу понял, кто ты. — Почему?! — Уж больно вовремя появилась. Ну и еще кое-откуда. Только не спрашивай, не скажу. Не исключено, кто-то из кадров. Машков к кадровичке частенько наведывался. Роман у них служебный. А та не удержалась, подтвердила подозрения. — Я Вовку и предупредил… По дружбе. Никиту не стал. Уверен был, что Михалев из-за него погиб, хотел, чтоб вы его… А вон, оказывается, как… Вовка-Вовка… Видать, ничего я в людях не понимаю. Светочка не знала, что сказать. Наверно, надо благодарить Машкова, что не поднял панику. — Вы меня тоже извините… — Да тебя-то за что? Это ж работа. Сама выбрала… Сычев слюнями брызжет, но и пускай. Он за себя больше дрожит… Ладно, — Петр Егорович поднялся со скамейки, — выздоравливай… Будешь в наших краях, заходи. Он протянул руку. Она пожала: |