Книга Плоть и кровь, страница 3 – Иэн Рэнкин

— Это инспектор полиции, — сказал констебль ребятам. — Мы сейчас снова спустимся вниз, а вы трое оставайтесь здесь. — Ребус протиснулся мимо ребят, поймал встревоженный взгляд доктора и подмигнул ему: мол, не бойтесь, с ними все будет в порядке. Но это, казалось, доктора не убедило.

Втроем мужчины двинулись вниз по следующему лестничному пролету. Констебль освещал путь фонариком.

— Здесь есть электричество, — сказал он, — но пара лампочек перегорела.

Они прошли по узкому проходу, и без того низкий потолок которого стал еще ниже из-за вентиляционных, отопительных и прочих труб. На полу лежали готовые к сборке штанги для мостков. Дальше опять ступени вниз.

— Тупичок Мэри Кинг, [6] — сказал Ребус.

Прежде он здесь не бывал — именно в этом месте. Он видел подобные погребенные под землей улочки «запертого города» под Хай-стрит. И конечно, знал о существовании тупичка Мэри Кинг.

— Говорят, — сказал констебль, — в начале семнадцатого века в городе была чума, люди умирали или уезжали и никогда уже сюда не возвращались. Потом случился пожар. Власти заблокировали концы улицы. А когда стали строить заново, то строили уже поверх тупичка.

Он осветил фонариком потолок — в трех или четырех этажах над ними.

— Видите мраморную плиту? Это пол муниципалитета. — Он улыбнулся. — Я был здесь на экскурсии в прошлом году.

— Невероятно, — сказал доктор и представился Ребусу: — Я доктор Гэллоуэй.

— Инспектор Ребус. Спасибо, что приехали так быстро.

Доктор словно и не услышал Ребуса:

— Вы друг доктора Эйткен?

Ах, Пейшенс Эйткен. Сейчас она, должно быть, дома — сидит, подтянув под себя ноги, на коленях поучительная книга и кот, негромко играет скучная классическая музыка. Ребус кивнул.

— Я работал с ней когда-то, — пояснил доктор Гэллоуэй.

Теперь они находились непосредственно в тупичке — узком и довольно крутом проулке между каменными зданиями. Вдоль одной стороны проулка тянулась примитивная сливная канава. Боковые проходы вели в какие-то темные гроты, в одном, по словам констебля, находилась пекарня, печи дошли до наших дней в целости и сохранности. Констебль начинал действовать Ребусу на нервы.

Здесь тоже были еще воздуховоды, трубы, электрические кабели, а дальний конец тупичка был перекрыт лифтовой шахтой. Повсюду виднелись следы реставрационных работ: мешки цемента, мостки, ведра и лопаты. Ребус показал на лампу:

— Можем ее включить?

Констебль считал, что попробовать стоит. Ребус огляделся. Здесь не было сырости, холода, паутины. Воздух казался свежим. И в то же время они находились на три-четыре этажа ниже уровня дороги. Ребус взял фонарь и посветил в дверной проем. В конце коридора он увидел деревянную будку туалета с поднятым сиденьем. Следующая дверь вела в длинную сводчатую комнату с выбеленными стенами и земляным полом.

— Это винная лавка, — сказал констебль. — А рядом — мясная.

Так оно и оказалось. Здесь тоже был сводчатый потолок и земляной пол. Из потолка торчало множество железных крючьев, коротких и почерневших, но когда-то явно использовавшихся для подвешивания мяса.

На одном из них и сейчас висело мясо.

Безжизненное тело молодого человека. Темные прямые волосы, слипшиеся на лбу и шее. Руки связаны веревкой, накинутой на крюк, так что пальцы рук почти касались потолка, а носки едва доставали до пола. Щиколотки тоже связаны. Повсюду кровавые пятна — это особенно бросилось в глаза, когда внезапно зажглась лампа и на стенах и потолке задергались тени. Ощущался слабый запах гниения, но мух, слава богу, не было. Доктор Гэллоуэй громко сглотнул, его кадык, казалось, нырнул вниз, ища укрытия, но потом вернулся — вместе с рвотой. Ребус пытался смирить биение собственного сердца. Он обошел тело, держась поначалу на расстоянии.

— Рассказывай, — проговорил он.

— Понимаете, сэр, — начал констебль, — эти трое подростков, что наверху, надумали спуститься сюда. Вообще, туристов не пускают, пока тут ведутся работы, но ребятам приспичило пробраться сюда ближе к ночи. Начитались историй про призраков, про безголовых собак и…

— Как они достали ключ?

— Двоюродный дедушка одного из парней — он здесь работает гидом, бывший проектировщик, что ли…

— Значит, они пошли посмотреть на призраков и наткнулись на это.

— Точно, сэр. Они побежали назад на Хай-стрит и там увидели констебля Эндрюса и меня и все нам рассказали. Поначалу мы думали, что они нас дурят.

Но Ребус уже не слушал, а когда заговорил, то обращался не к констеблю.

— Дурак ты несчастный, посмотри, что с тобой сделали.

Хотя это и было против правил, он дотронулся до волос парня. Они все еще были влажноваты. Вероятно, он умер вечером в пятницу и убийцы предполагали, что он провисит здесь весь уик-энд, — времени достаточно, чтобы все следы и улики остыли, как он сам.

— Что вы думаете, сэр?

— Стреляли из пистолета. — Ребус посмотрел на пятна крови на стенах. — Скорострельное оружие. Голова, локти, колени, голени. — Он вдохнул воздуха. — Шестерной комплект.

Послышались шаркающие звуки шагов, метнулся луч фонарика, и в дверях появились две фигуры. В свете лампы видны были лишь их силуэты.

— Веселей, доктор Гэллоуэй, — послышался громкий мужской голос, обращенный к бедняге, все еще сидевшему на корточках.

Ребус узнал голос и улыбнулся:

— Я готов, когда будете готовы вы, доктор Курт.

Патологоанатом вошел в помещение и пожал Ребусу руку.

— Тайный город, как интересно.

В этот момент к ним приблизилась спутница доктора.

— Вы знакомы? — Голос доктора Курта звучал, как голос хозяина дома на светском приеме. — Инспектор Ребус, это мисс Рэттрей из прокуратуры.

— Каролина Рэттрей.

Она поздоровалась с Ребусом за руку. Высокая женщина — ростом не уступала ни одному из присутствующих мужчин, ее длинные черные волосы были убраны назад.

— Когда мне позвонили, мы с Каролиной ужинали после балета, — сказал Курт. — И я уговорил ее пойти со мной — решил, так сказать, убить одним выстрелом двух зайцев.

Курт выдыхал ароматы хорошей еды и хорошего вина. На нем и на прокурорше были вечерние одежды, и на спине черного жакета Каролины Рэттрей уже появилось белое пятно мела. Ребус хотел было отряхнуть ее жакет, но тут она заметила тело — и быстро отвела взгляд в сторону. Ребус мог ее понять. А вот доктор Курт двинулся к связанной фигуре, словно это один из гостей на его вечеринке. Он остановился только на секунду — надеть полиэтиленовые бахилы.