Книга По ту сторону Венского леса, страница 36 – Траян Уба

— Оставьте мину, Наста. «Пантеры» должны пройти, не обнаружив нас. О них есть кому позаботиться.

Новый град пуль заставил всех прижаться к земле.

С тыла к окопу приближался какой-то человек. Он ловко перепрыгивал через окопы, придерживая на груди автомат. Взрыв снаряда прижал человека к земле. Затем он быстро побежал сквозь серый дым и прыгнул в окоп. Ботяну схватился за пистолет.

— Стой! Кто идет?

— Полегче, браток, полегче. Вот так пирушка! Точно такая же, как год назад на Днепре.

В свете повисшей над окопом ракеты солдаты увидели плотного, невысокого офицера в шинели нараспашку и с широкой каской на голове. А на каске… красная звезда!

Ботяну, бросившись на шею русскому, обнял его и произнес отрывисто, по слогам:

— Вы при-шли! И говорите по-нашему!

— Так я родился в Тигине [33] . Меня зовут Михаил Назаров. Где здесь высота триста три?

— Вот она, перед вами, товарищ лейтенант…

Назаров посмотрел вперед, на высоту, и вытащил ракетницу. В воздух взвились две красные звездочки. В ответ на это откуда-то с тыла открыли мощный артиллерийский огонь, перевернувший вверх дном оборудованные на высоте фашистские доты.

Солдаты румынской роты, атакующей высоту 303, сразу оживились.

— Ставараке, бьюсь об заклад, что это стопятидесятимиллиметровые.

— Да, не меньше.

Вдруг небо засветилось, и по воздуху стремительно пронеслись невиданные до сих пор снаряды, издающие угрожающий свист.

— «Катюши», «катюши», — радостно зашептали солдаты, с восхищением глядя на световые полосы, разрывающие ночной мрак. Назаров пристально всматривался вдаль, а Ботяну беспрерывно повторял одно и то же: «Как хорошо, что вы пришли, что мы рядом!»

Все произошло удивительно быстро. Танки Т-34 с длинными стволами пушек и красными звездами на броне, с зажженными фарами, как на ночном параде, заполнили собой всю местность. Они сметали на своем пути все препятствия: заграждения из колючей проволоки, завалы, разрушали укрытия, давили орудия и пулеметы. Поле боя стало похоже на бушующее море, высокие волны которого с силой обрушиваются на обломки потерпевшего кораблекрушение судна.

Волна за волной танки прокладывали себе дорогу, продвигаясь все ближе и ближе к страдающему сердцу Трансильвании, разбуженной в одну из сентябрьских ночей симфонией свободы, исполняемой сотнями танков, «катюш» и других орудий.

Несколько танков из последней волны остановились. Люк одного из них открылся, и из танка показалась голова советского танкиста.

— Ну, что, Михаил, поехали?

Назаров приложил руку ко рту и что-то громко крикнул танкисту, но шум моторов заглушил его слова. Наконец, поняв, в чем дело, танкист быстро кивнул в знак согласия.

— Хорошо, только побыстрее!

— Товарищи, садитесь на танки, будем бить фашистов вместе. Младший лейтенант, распределите солдат по отделению на каждый танк.

— Ясно. Слышите, ребята? Наста, ты со своим взводом — на первые три танка. Твой взвод, Илиуц, — на остальные. На танки, бегом марш!

— Вот здорово! Теперь мы не остановимся до самой Бондицы.

— Что ты заладил про свою Бондицу! Не остановимся теперь до самого Берлина!

— Товарищ лейтенант, скоро будет мое село, разрешите мне забежать домой, поцеловать невесту, а потом двинуться на Берлин.

— Кончай разговоры! По танкам!

Взобравшись на советские танки, солдаты возбужденно и радостно кричали, уже забыв о тех трудностях, которые им пришлось пережить за прошедшие несколько дней. Усталость как рукой сняло. Один из солдат запел тонким голосом песенку про немцев, сочиненную Настой:

«На горе Феляк

Фашист терпит крах.

На Сомеше и выше

Дела его не лучше.

Беды ему не миновать,

Сюда пришел русский солдат».

Рота Ботяну оказалась впереди румынского авангарда; танки же двинулись дальше, на город Деж.

Перед ротой лежало село Бондица, в котором засели отступающие фашисты. Командир полка приказал разведать состав сил противника. Наста и Безня вызвались пойти в разведку. Наста был родом из этой деревни, он знал все ходы и выходы: ведь он трижды переходил границу.

Прошло два часа, а разведчики не возвращались.

— Ничего, подождем еще немного. Ведь с тех пор как они ушли, не было слышно ни одного выстрела.

Неожиданно из тумана выплыла какая-то темная фигура. Кто-то из села.

— Стой, кто идет?

— Я, солдат Безня, господин младший лейтенант.

— Безня? Наконец-то! А где Наста?

— Случилось большое несчастье, господин младший лейтенант. Насту схватили немцы. Они набросились на него сзади.

— А ты? Ты оставил его одного? Как ты посмел вернуться один?

Ботяну схватил солдата за плечи и начал трясти.

— Господин младший лейтенант, я не убежал, ей-богу, нет. Мне приказал вернуться старший сержант, когда два здоровенных фрица набросились на него сзади, в одном из дворов. Он только и успел крикнуть мне: «Беги. Передай нашим все…»

Что мне было делать? Я перепрыгнул через изгородь и побежал. В селе полно фашистов. У них много орудий и машин. Нас, видно, заметили, когда мы выходили из дому отца Нуцы, — он нам рассказал все, что нужно.

Из дивизии поступил приказ атаковать Бондицу до рассвета. За четверть часа до атаки рота должна была проникнуть в село и завязать бой с противником и тем самым помочь румынским частям выбить гитлеровцев из этого населенного пункта.

Незадолго до атаки в роту прибыл связной соседнего батальона. С ним была молодая крестьянка. Девушка плакала и просила, чтобы ее провели к начальнику Насты. Она была босая, в домотканой юбке и кофте.

— Господин командир, скорее возьмите примарию. Он там, его убьют, если вы его не спасете. Они бьют его по голове, все бьют и бьют…

— А ты кто такая? Уж не Нуца ли…

— Да, это я… Он, наверное, рассказывал вам обо мне… Я провожу вас до примарии по Приозерной улице. На ней фашистов нет. Идемте, прошу вас, идемте… А то его убьют. Идемте!

— Идем, Нуца, идем… — ласково сказал ей Ботяму, держа пистолет наготове.

Рота выступила в направлении села. Каждый думал о Насте, о старшем сержанте, который обучал их ратному делу, думал о своем старшем брате, находившемся сейчас в большой опасности.

Наста вторично очнулся от обморока. Попытался собраться с мыслями. Может, все, что с ним случилось, только страшный сон? Нет, нет… Все было в действительности. Его схватили во дворе два фрица. Ах, хоть бы Безня дошел! Как трещит голова! Его сразу же ударили прикладом по голове так, что еще и теперь из раны сочится кровь и волосы слипаются. Наста попытался пошевелиться и почувствовал, что руки и ноги у него связаны. Как сквозь туман, он увидел коптящую лампу, подвешенную к потолку. У стены шкаф с надписью «Запись актов гражданского состояния». Да, это тот самый шкаф, из которого много лет назад нотариус вынул папку и дал ему метрическое свидетельство. Значит, он находится в примарии!