Онлайн книга «Врата смерти»
– Спокойно, хлопчики, – подбежала четверка преследователей. – Это наш козел. Поставьте на место и не поцарапайте. – Ты чего, не видишь? Он нам пузырь разбил! – Много пить вредно, ребята. Посему поставьте мальчика на место и скажите ему спасибо. – Вам больше всех надо, жлобы? – поднялся второй из «заседавших» у домика типов, вскинул руку. Из кулака с легким щелчком выскочил нож: – Ну-ка, быстро сдернули отсюда! Преследователи жизнерадостно расхохотались, откинули полы своих пальто, и воздух стремительно разрезали четыре клинка не меньше метра длиной каждый. Один из мечей уперся в кадык джентльмена в шляпе и свитере. – Попробуй, как? Острый? – весело предложил щекастый парень, румянец которого был виден даже в сумерках. Кирилл ощутил, что его уже никто больше не держит. Щекастый обнял его за плечо: – Пойдем, приятель. Ты ведь вроде куда-то собирался? – В-в магазин, – кивнул реставратор. – Еды купить. – Ну так пошли! Ты только не бегай больше, ладно? Мы же не сайгаки – через машины и заборы скакать! Договорились? – Ага... – согласился ничего не понимающий Кирилл. Дальше они отправились вместе, и вместе зашли в светлый просторный зал. – Ты чего покупать-то собрался? – спросил его щекастый. – На ужин или про запас? – На ужин... – Тогда пельмени бери. С ними все просто: кинул в кипяток, подождал минут пять и готово. Посолить только надо. Соль у тебя дома есть? – Не помню... – Тогда давай сразу и соль возьмем. Теперь кетчуп и майонез, чтобы выбор был. Я так вообще их смешивать предпочитаю. Вон холодильник с пельменями. В желтых пачках бери, самые удачные. Не развариваются и на зуб упругие. Кстати, тебе, наверное, и тарелки купить нужно, чтобы было с чего угощаться... – деловито распоряжался щекастый. – Нам соку и минералки возьму. Ты, кстати, и себе пакетик сока прихвати. Вот тарелки, бери сразу четыре, чтобы не мыть постоянно. Вроде все? А, нет! Яйца, масло. Это пригодится всегда. Теперь точно все, пошли на кассу. В заключение безумия его спутник еще и заплатил за всю корзину и уже за дверьми отдал молодому человеку отобранные для него покупки: – Сам неси, я тебе не нанимался. В сопровождении молчаливой четверки Кирилл дошел до дома, и только перед парадной щекастый парень остановил реставратора: – Обожди, я первый загляну. Мало ли что? Чуть выдвинув из-под пальто рукоять меча, он скользнул в подъезд, стремительно промчался по нему, заглянув в углы и за лестницу в подвал, вернулся и кивнул: – Все в порядке, иди. Кирилл послушно вошел, вызвал лифт, поднялся к себе. Он никак не мог понять свое состояние: то ли он спит, то ли это тяжелый психоз с галлюцинациями, то ли ему незаметно вкатили некий злобно-психотропный препарат. После всего случившегося его уже не удивила странная, высокая, сложная по форме загогулина, слабо светящаяся на квартирной двери. Он просто открыл замок и вошел. – Не скучала? Извини, телевизора нет. С этой ипотекой и первым взносом денег только на кровать, стол и плиту хватило. Остальную мебель докуплю, когда с кредитом сквитаюсь. – Ты живешь на такой высоте, боярин! – с восхищением ответила Урсула. – Мне было интересно смотреть отсюда наружу. – Ага... – Кирилл отнес покупки к плите. Обнаружил, что обе его кастрюли, сковородка, все чашки, ложки и вилки вымыты – но и этому, разумеется, не удивился. Просто налил воды, поставил на огонь: – Пельмени будешь? – Что такое «пельмени», боярин? – Ничего другого все равно нет. Разве только рыбные консервы. – Что такое «консервы»? – Я тебе потом объясню. Дождавшись, пока вода закипит, он высыпал в нее все купленные пельмени – холодильника среди имущества реставратора все равно не числилось, – подождал, пока в кастрюльке закипит снова, сыпанул соли, убавил огонь. Приготовил тарелки, кетчуп, открыл майонез. Хотел пригласить «присаживаться» – но стульев в квартире тоже пока не появилось. – Тебя не удивляет существование стекол, Урсула? – поинтересовался он у девушки. – У боярина такие же, – пожала плечами та. – Токмо над землей они совсем низко. – О, пельмени повсплывали. Прошу к столу. Молодые люди поужинали, после чего девушка быстро и привычно помыла тарелки и кастрюлю. – Скажи, Урсула... А мыло в бутылочках тебя не смущает? – Очень нравится, боярин! – улыбнулась та. – В гареме приходилось у ручья песком и жир, и гарь на горшках оттирать. С мылом же само все стекает: лишь капнешь маненько, и все! И огонь ваш гари не оставляет. И вода горячая. Мне так нравится мыть у вас посуду! Очень нравится. – Что ты все «боярин» да «боярин»? – поморщился молодой человек. – Кириллом меня зовут. – Да, господин, про то я ведаю. – Вот и хорошо... Наверное, пора укладываться спать? Вопрос был не простой. Ибо в квартире имелась только одна кровать – и больше ничего. Даже какого-нибудь матраца, чтобы бросить на пол. – Да, боярин Кирилл. – Поняла гостья ситуацию или нет, но уходить она явно не собиралась. – Тогда я в душ, и ложимся, – заявил молодой человек. – Простите, господин, – кивнула девушка, сняла с себя полотенце и протянула ему. – Это единственное. – Я знаю, – смущенно отвернулся Кирилл. – Я свет погашу, ладно? А то там окна напротив. И не называй меня господином! – Слушаю, боярин. – Лучше просто по имени... Он щелкнул выключателем и ушел в «санитарную комнату». Струи горячей воды немного успокоили и расслабили его, хотя мысли продолжали метаться между «сном» и «сумасшествием». Но в любом случае скоро наступит утро, он проснется, и все эти невероятные истории останутся в прошлом. Даже из памяти, наверное, выветрится. Он выключил душ, вытерся, вышел в тихую темную комнату, пересек ее, откинул покрывало и забрался под одеяло. Урсула еще с минуты наблюдала за огоньками внизу, крохотными человечками, бегающими по двору, маленькими, словно игрушечными, машинками. Оглянулась. Бесшумно подошла к постели, нырнула в нее. – Так ты настоящая или нет? – прямо спросил ее Кирилл. – Не бойся, я тебя не трону. – Я не боюсь, – покачала головой Урсула. Невольница почти от рождения, воспитанная в гареме, она гораздо лучше молодого человека знала, как следует поступать женщине, разделяющей кров и пищу с мужчиной. И очень скоро Кирилл понял, что случившееся с ним сумасшествие – самое прекрасное событие в его судьбе. Поэтому, когда его разбудило слабое потрескивание – реставратор ничуть не огорчился. Такую галлюцинацию молодой человек был готов терпеть всю оставшуюся жизнь. |