Онлайн книга «Князь-пират. Гроза Русского моря»
|
— Воины крепости Констанца! Приказываю сложить оружие! Сопротивление прекратилось. Всех разоружили, заперли в одной комнате, а оружие отвезли на судно. Боярина Иван приказал стеречь в его горнице и никуда не выпускать. Утром начался грабеж города. Многие добровольно несли свои богатства и складывали на рыночной площади к ногам Ивана Берладника, у остальных отнимали силой. Куча добра росла на глазах. Предводитель бродников сидел в кресле и распивал вино, закусывая восточными сладостями. В полдень прибежал моряк, проговорил испуганно: — Беда, старшина! Зашел я в горницу, где сидел боярин, а там только наш охранник, лежит с пробитой головой… — А боярин куда делся? — Сбежал. Думаю, через окно… Успех в захвате города и хмель кружили голову Ивана, он ответил снисходительно: — Ну и пусть. Сбежал и сбежал. Не очень-то он нам нужен! К вечеру грабеж прекратился, добычу стали перетаскивать на корабли. Бродники совсем перепились, орали песни, затевали между собой ссоры, дрались. Иван смотрел на это сквозь пальцы: не впервой, заберут награбленное, выйдут в море — кто их остановит? Вдруг послышались шум, крик, Иван пригляделся. Через крепостную стену, противоположную от моря, перелезали какие-то люди в домотканой одежде и, размахивая вилами и топорами, бежали в направлении центра города. От них сломя голову удирали бродники. «Как видно, боярин привел селян и хочет вернуть себе город! — догадался Иван. — Но какие это воины? Мы их сейчас одним ударом прихлопнем!» — Стойте! — вскочил он с кресла и замахал руками. — Ко мне, бродники! Но, ошалев от страха, разбойный народ не обращал на него никакого внимания. Привыкшие к безропотному подчинению, пираты пришли в ужас только от вида разъяренных мужиков и улепетывали во все лопатки по направлению к морю. «Какие богатства теряем!» — с сожалением кинув последний взгляд на кучу добра, подумал Иван и бросился вслед за ними. Он подбежал к пристани, когда оба корабля отошли на приличное расстояние. Иван забегал по причалу: — Вы что, старшину своего бросаете? Вернитесь! Головы всем поотрываю! На мачтах сукиных сынов перевешаю! Но все было бесполезно, его никто не слушал. Он уже думал, что погиб, как рядом оказался Петро. — Лодки! — крикнул он. — Садимся в лодки и догоняем суда! Только успели оттолкнуться от берега, как на пристань ворвалась толпа вооруженных селян, среди них в разноцветном халате метался боярин, что-то кричал, размахивал руками. Но Ивану было не до него, надо было быстрее добираться до спасительных кораблей. Хорошо, что у преследователей не было луков и стрел, они легко бы их расстреляли с близкого расстояния. Но все обошлось благополучно. Поднявшись на борт, спросил Агриппину: — Кто приказал отчалить от берега, не дождавшись моего возвращения? Она только развела руками: — Все, кто чем мог, отталкивались от причала… И, бросившись ему на шею, запричитала: — Ох, Иван, я думала — ты пропал!.. Ладно, пусть будет так. Главное, они спаслись и снова вместе. Теперь надо уплыть в море, прийти в себя, а там видно будет… Но беда не приходит одна. Только в темноте скрылся город, как задул сильный ветер, суда начало бросать по волнам. К Ивану подошел обеспокоенный Петро: — Судя по всему, буря идет, а у нас все перепились, с кем кораблем управлять? Иван ничего не ответил, да и кормчий, судя по всему, никаких слов не ожидал. Он постоял немного, молча вглядываясь в сгущающуюся темноту, потом проговорил как бы про себя: — Вся надежда на Господа Бога… Ветер крепчал, стал рвать паруса. Петро подгонял моряков, но те тыкались, как слепые котята, с трудом приходя в себя после выпитого вина. Вдруг возле борта взметнулась светло-зеленая волна, на мгновенье замерла, будто прицеливаясь, а потом обрушилась на палубу. Иван почувствовал мягкий, но в то же время мощный удар, его потащило вдоль борта и швырнуло на корму. «Унесет в море!» — обреченно подумал он, чувствуя свое бессилие перед могучей стихией. Но ему повезло. Каким-то чудом удалось зацепиться за выступ и остаться на корабле. Отряхиваясь и отфыркиваясь, подошел к Петро. — Все живы? — Двоих смыло. — Спасти никак нельзя? — Какое там! Сам видишь… Да, на море творилось невообразимое. Волны превратились в водяные валы, вздымавшиеся к небу, на их верхушках кипела белая пена; ветер рвал веревки на мачтах, гудел и ревел в снастях; низко, чуть ли не задевая верхушки мачт, мчались черные тучи, из которых лились потоки дождя. Дождь и соленые брызги смешались воедино, крутились в воздухе, мешая глядеть и дышать. «Где Агриппина, что с ней?» — подумал Иван и стал оглядываться вокруг. Но новая волна протащила его по палубе, правда, с меньшей силой, и оставила на корме. Боясь подняться, чтобы не смыло за борт, он на четвереньках пополз по палубе и наткнулся на Агриппину. Та забилась в угол, сидела, уцепившись за деревянное ребро корпуса судна, голова втянута в плечи, в расширенных глазах метался страх. — Жива? — спросил Иван. — Мы погибнем, Иван, — синие губы ее едва шевелились. — Зачем ты позвал меня за собой? — Ты сама напросилась, — ответил он. — Теперь держись, скоро это закончится. Она вроде успокоилась, затихла. Но вдруг очередная волна обрушилась на них, вода залила палубу и, журча, стала сбегать в боковые отверстия. Едва отряхнулись, как их вновь и вновь стали накрывать водяные массы; они молча терпели, моля Бога, чтобы не смыло в море… Буря стихла к утру. Встало солнце, огромное, зловеще-красное; оно светило, но не грело. По морю ходили большие пологие волны, раскачивая судно из стороны в сторону. Петро пересчитал людей, девятерых не хватало. — Может, в городе кто погиб или на другое судно забежал, — сделал предположение Иван, когда кормчий доложил ему об этом. — Впрочем, все равно, раз нет, значит, нет. — И второго корабля не видать, — оглядываясь окрест, проговорил Петро. — Думаешь, погиб? — Возможно, бурей нас разметало в разные стороны. — И где теперь искать? — Кто его знает! Поплывем по ветру, может, встретимся. Поставили запасные паруса, корабль ходко побежал по волнам. — Нам в Русском море оставаться долго нельзя, — сказал Петро. — Наверняка болгары известят все порты о нашем нападении, станут ловить. — И куда теперь? — Не знаю. Может, обратно в Берлад вернуться? — Там рядом болгарская граница. Возьмут голыми руками. Петро подумал, предложил: |