Книга Князья Русс, Чех и Лех. Славянское братство, страница 23 – Василий Седугин

Но все получилось удачно. И вот он стоит на деревянной площадке. Так, где окно Луциллы? Кажется, вот это. Он осторожно подошел к нему и заглянул. Сквозь цветное стекло с трудом различил ее силуэт. Сидит на кровати и склонилась над каким-то изделием. По всей видимости, одна. Как поступить дальше? Сразу открыть окно и показаться ей во всем своем виде, можно напугать; закричит, соберется народ, тогда ног не унесешь. Значит, надо как-то по-другому. Постучать? Тоже рискованно, не разберет, что к чему, позовет на помощь…

Русс стал легонько скрести по стеклу. Руки Луциллы прекратили двигаться, как видно, она начала прислушиваться. Тогда он легонько постучал и приблизил лицо к стеклу, надеясь, что она его узнает. И она, кажется, его узнала! Порывисто вскочила, подошла к окну и распахнула его.

— Ты чего заявился? — не очень дружелюбно спросила она его.

— К тебе, — глупо улыбаясь, ответил он.

— Так поздно?

— Я со строительства канала к тебе сбежал…

— Ишь ты… Ну, перешагивай через подоконник, коли так.

Она открыла окно, и он оказался в комнате. В ней ничего не изменилось с того времени, когда он был в последний раз, все тот же чудный запах тонких духов и еще чего-то нежного, чисто женского.

— Ты одна? — задал он нелепый вопрос, потому что совсем растерялся при виде ее; она своим видом сводила его с ума.

— Нет, не одна, — кинув насмешливый взгляд, ответила она.

— А с кем?

— С любовником.

— С каким любовником?

— С тобой.

— А, — облегченно вздохнул он и сел на краешек стула. Как себя вести дальше, он совершенно не знал.

— Ну, что скажешь? — спросила она, сложив руки на груди и глядя ему в глаза. От ее прямого взгляда он еще больше смутился и почувствовал себя совсем несмышленым, хотя они по возрасту были почти ровня.

— Влюбился… И не могу без тебя, — пролепетал он.

— А я вот никого не люблю, кроме своего мужа. И тебя тоже не люблю.

— А почему же тогда?..

Он сделал паузу, стараясь подобрать нужные слова, но она опередила его:

— Почему заигрываю с тобой? Да просто так, из любопытства.

Таких слов Русс не ожидал.

— Ну что… довольна теперь? — с обидой проговорил он.

— Не совсем. Хотела отомстить всем вам, мужчинам, да, видно, перестаралась.

— Это из-за мужа?

— Из-за него.

— Он гуляет от тебя в открытую, а ты по нему сохнешь…

— Это не твоего ума дело.

Он и сам понимал, что ляпнул не то, но его жгла обида: так стремился увидеть Луциллу, а она не оставила ему никакой надежды…

Она же, увидев его потерянное лицо, смягчилась и, немного помолчав, сказала как можно искренне, чтобы он понял ее:

— Знаю я все, но не могу поступить иначе. Пыталась увлечься другими мужчинами, но никто мне не нужен. Я одного Аврелия люблю. Пусть он хоть какой, но я останусь верной ему. Поманит меня одним пальчиком, и я побегу к нему без памяти. Вот такая я, непутевая… Знаю, что творится в Риме. Какой разврат и в Виндобоне. Как изменяют своим женам мужья, как жены обманывают мужей… Но это их дело, пусть каждый отвечает за себя. Я же буду жить так, как считаю нужным, и никто мне не указ, никто не свернет меня с моего пути…

Она подошла к Руссу, погладила его по волосам, словно мальчишку, проговорила ласково:

— Ты милый, ты славный, ты замечательный, Русс, я это вижу и знаю. Ты скоро забудешь меня и встретишь настоящую любовь. Ты достоин того, чтобы рядом с тобой была любящая жена и верный друг.

В это время внизу раздался шум, кто-то громыхнул дверью, послышался повелительный мужской голос.

— Аврелий! — невольно сжалась Луцилла. — Он сейчас будет здесь. Беги!

Оказаться перед очами своего грозного начальника Руссу никак не хотелось. Он мигом выскочил на балкон, подбежал к краю, глянул вниз. Никого. Тогда, не раздумывая, перелез через ограду. Уцепившись за край, он завис, а потом прыгнул. Прыжок оказался удачным. Недолго раздумывая, нырнул в кусты и пустился наутек.

Ночью, глядя воспаленными глазами в темный потолок, пытался привести в порядок взбаламученные мысли. Конечно, холодом окатило его, когда он услышал, что Луцилла не любит его, что она все время только играла с ним да забавлялась. Куда еще обидней! Но в то же время она не насмехалась, не унижала его. Наоборот, назвала милым и славным, и голос при этом у нее был такой ласковый, такой задушевный! Так что, может, еще не все потеряно, может она еще полюбит его!

С этой приятной мыслью он уснул и проспал ночь спокойно, без сновидений. А на другой день они с Чехом отправились в обратный путь. Мысли его вновь и вновь возвращались к вчерашнему свиданию, он видел перед собой милый образ Луциллы, в ушах звучал ее зачаровывающий голос, и в душе своей Русс не испытывал к ней ни обиды, ни даже досады. Позови она его, он тотчас бы сорвался с места и устремился навстречу…

Чех, глядя на задумчивый, рассеянный вид брата, хотел что-то спросить, но потом усмехнулся и подумал, что тот явно был где-то высоко в облаках и не стоит мешать его сладостным мыслям.

Работы в Крапине, между тем, шли успешно. В сентябре был прорыт основной канал, в ноябре намечали завершить остальные работы. Погода стояла ясной, с редкими грозовыми дождями, которые только освежали воздух, придавали бодрости воинам и почти не мешали выемке земли.

Как-то Чех шел вдоль основного канала, направляясь в лагерь. Впереди он заметил женщину. Наверно, одна из жен решила повидать супруга, подумал он. Часть их осталась в городе, другие разделяли все трудности лагерной жизни мужей. Он знал их всех наперечет и сейчас пытался определить, кому же не сидится в палатках. Вдруг женщина сорвалась с места и кинулась к нему. И тут он узнал в ней Туснельду! Он не верил своим глазам, но это была она! Он тоже не выдержал и побежал ей навстречу. Они встретились, он подхватил ее на руки и закружил на месте, целуя в шею, щеки, губы и бормоча что-то бессвязное:

— Туснельда, да как же так… Как ты оказалась здесь… Какими судьбами?

Она не ответила, а только теснее прижалась к нему, по лицу ее текли слезы, и он знал, что это были слезы радости.

Когда первый порыв страсти прошел, он опустил ее на землю, стал глядеть в ее сияющие глаза, не скрывая своего счастья.

Спросил:

— Тебя отец отпустил ко мне?

— Нет, я сбежала. Сбежала прямо со свадьбы!

— От лангобардского принца?

— От него самого!

— Но как отец не смог догнать и вернуть?

— А я тем же путем добиралась, что и с тобой — на плоту. Но только с верной охраной!

Прибытие Туснельды всколыхнуло центурии. Воины побросали работу и толпой явились в лагерь, приветствуя своего соратника и его девушку. Они хорошо знали историю с обменом пленниками и освобождением Тибула, а потому были поражены и восхищены мужеством Туснельды.