Онлайн книга «Дочь Роксоланы. Наследие любви»
|
Михримах просто задохнулась, глядя вслед уходившему брату. Ах ты ж! Как доехала до Эдирне и не помнила, но первой метнулась к Эсмехан. Еще в Стамбуле, а потом с дороги Михримах внушала и внушала подруге, что та должна следить за собой и быть готовой к их приезду. Зато теперь, увидев красивую веселую Эсмехан, буквально потащила ее прочь. – Не смей встречать шехзаде! Та перепугалась. – Ты что Михримах?! – Зачем тебе этот надутый индюк? – Кто надутый индюк? – Мой братец Мехмед, кто же еще?! Эсмехан оглянулась вокруг, опасаясь, что их услышат. – Михримах, что с тобой? Ты все время внушала мне, что лучше Мехмеда никого на свете нет, а теперь говоришь такое. Принцесса устало опустилась на диван. – Ты знаешь, что тебя хотят выдать замуж за Мехмеда? – Знаю. Ты против? Но почему? – И давно ты знаешь? – Давно, из Стамбула. Я думала, что ты из-за этого стараешься. – И почему Мустафа уехал, тоже знаешь? – Догадываюсь. Но он все равно не любит меня, и не полюбил бы. Михримах сидела обессиленная, опустошенная. Она так старалась, а все оказалось давно решенным без нее. Вот это, пожалуй, было самым обидным. – Михримах, мне нужно идти. Валиде приказала, чтобы я встретила шехзаде. У принцессы внутри все закипело. – Ты согласна выйти замуж за Мехмеда? – Да. – Знаешь, что он тебя не любит? – Я его тоже. О какой любви ты говоришь? Да, о какой? Разве позволительно девушке об этом рассуждать, позволительно принцессе кого-то любить? Кто спрашивает принцесс и принцев, за кого им выходить замуж или жениться? Но шехзаде проще, он действительно возьмет возлюбленную в гарем второй или третьей женой, а как же принцесса? – Никакого гарема! – вдруг объявила Михримах. – Что? – Ты племянница султана, так? – Да… – Значит, твой супруг не будет иметь права на гарем! – О каком гареме ты говоришь? Но у Михримах уже загорелись глаза. – Эсмехан, ты должна влюбить в себя Мехмеда. По уши! И немедленно. – Почему немедленно? – Ну ладно, не немедленно, но быстро. Пойдем. – Куда? – Очаровывать твоего будущего мужа. И не смей заискивать перед ним. Мы еще покажем этому надутому индюку, кто в кого влюбится. Эсмехан смотрела на беспокойную подругу с опаской. Что еще задумала Михримах? А принцесса действительно задумала. Она решила, что Эсмехан должна очаровать, влюбить в себя Мехмеда. Шагая привычно быстрым шагом к выходу из гаремной части дворца, она командовала: – Не смей обращать на него внимание! И побольше молчи. С шехзаде вообще не разговаривай. Эсмехан тронула ее за руку. – Михримах, яшмак… – Что? Ах, да… К мужчинам нельзя выходить без яшмака. Они остановились на балконе, наблюдая, как внизу спешиваются, переговариваясь между собой, мужчины. Заметив, что Мехмед смотрит в их сторону, Михримах прошипела: – Не смотри на него, повернись ко мне. Находиться в состоянии тайной войны с братом оказалось увлекательно. С этого дня Михримах демонстративно игнорировала любимого брата, а чтобы это было заметней, выбрала объектом своего внимания шехзаде Баязида, заставив присоединиться к себе и Эсмехан. – Ты не понимаешь! Чем меньше ты будешь обращать на Мехмеда внимания, тем скорее пробудишь его интерес к себе. Первым изменения в поведении султанши помимо самих виновников – Мехмеда и Баязида – заметил Рустем. – Шехзаде, что происходит? Вы поссорились с сестрой? Мехмед рассмеялся. – Меня решили женить на Эсмехан, а с Михримах не посоветовались. – Причем здесь шехзаде Баязид? – Ему просто повезло, назло мне сестрица готова объявить Баязида лучшим. Но произошло неожиданное: невольно обратив внимание на младшего брата, Михримах вдруг поняла, что он ловок, смел, прекрасно образован и очень неглуп. И язык у Баязида тоже острый. Вопреки собственному недавнему презрению к Баязиду Михримах стала находить общение с ним интересным, а его самого достойным. Теперь они ездили верхом с Баязидом и Эсмехан, игнорируя других, пока Шах Султан не возмутилась: – Султанша, я запрещаю Эсмехан разъезжать в мужском седле! Это неприлично для девушки, которой пора замуж. Мехмед с любопытством наблюдал за маневрами своих сестер – родной и двоюродной. Михримах могла бы так не стараться, ее брату и без того нравилась легкая, веселая Эсмехан, нравилось, что она не во всем похожа на сестру, много спокойней и сдержанней. Шехзаде восхищался Михримах, ей дерзостью, неукротимостью, даже капризами, но сознавал, что в качестве жены иметь такую фурию не желал бы. Однажды наблюдая, как та спорит с кем-то из конюхов, Мехмед покачал головой, обращаясь к Рустему-паше: – Не завидую тому, кто станет мужем моей сестрицы… Тот ответил загадочно: – Самые строптивые бывают самыми покорными. – Вы думаете? – Нужно только знать, чем покорить. – Вы смогли бы покорить вот эту девушку? Рустем-паша не ответил, их отвлекли, но вопрос остался. Мехмед забыл о том, что спросил, а вот Рустем нет. Временами смотрел на Михримах и ловил себя на том, что пытается понять, смог бы покорить, усмирить эту строптивицу? Чем больше смотрел, тем больше досадовал на себя, чувствуя, что с головой увязает в этом вопросе. Она не такая, как все, временами невыносимая, вредная, бессовестная, безжалостная, капризная… Рустем мог бы назвать еще тысячу недостатков принцессы. Но мог бы назвать и тысячу ее достоинств – умна, красива, смела до безрассудства, ловка, даже добра, если это не задевает ее самолюбия… Однажды Рустем наблюдал, как принцесса, когда никто не видел, вытирала слезы какому-то мальчишке. В Михримах сплошные противоположности, у нее тысяча обликов, словно тысяча душ, она непредсказуема и тем прекрасна… Остановись, Рустем! Ты хоть и паша, но всего лишь третий визирь, а она султанская дочь! Но главное не то, что Михримах султанская дочь; Повелитель уже отдавал замуж за бывшего раба Ибрагима-пашу свою любимую сестру Хатидже Султан. Главное, что для Михримах ты просто мирахур, ричаб-ага, хотя и ставший визирем. Ты можешь быть сто раз Великим визирем, но для строптивой принцессы останешься тем, кто подставляет свои руки, чтобы она оперлась ногой, спрыгивая из седла на землю. Она принцесса, а ты … |