Онлайн книга «Канарский вариант»
|
– Так что, вы осуществляете поход по местам боевой славы фашистских подводников? Сергей, тут же припомнив пришедшийся к месту анекдот, сменил галс, замяв скользкую тему. Танцуя с Леной, я вдруг с уверенностью ощутил, что наша сегодняшняя встреча обязательно получит свое продолжение, далекое от вульгарных определений моего грубияна папаши. В нас утвердилось то бесспорно истинное мгновение щемящего обоюдного понимания необходимости друг другу, от которого мы, также взаимно смутившись, онемели и возвратились за стол подобно двум заговорщикам. Официант принес на десерт какое-то зеленое желе, а заверещавший в сумочке у Веры телефон - черную новость из Питера: час назад застрелили ее муженька-коммерсанта. Безоблачная атмосфера нашего застолья истаяла, как случайный июльский град. Вера окаменела лицом, прошептав: – А ведь я этого ждала… Мы подавленно молчали. Далекая страна, наша родина, на серых и нищих просторах которой разгуливал, безраздельно властвуя, жирный неуязвимый динозавр криминала, напомнила нам о своем жестоком существовании очередной жертвой - в миллионной череде убитых бандитами, умерших от нужды и бездомья. Нам, сидевшим здесь, повезло: к нам благоволила судьба, мы сумели изловчиться, ускользнув от зубов и когтей чудовища, но смрад его донесся и сюда, в благословенные Богом дали. – Ты можешь отвезти меня в аэропорт? - спросила Вера Сергея. – С Тенерифе утром летит чартер в Москву. - Она говорила отрешенно-спокойно, будто там, вдали, умер давно обреченный больной, и только дергающийся уголок губы и потемневшие от боли глаза выдавали ту круговерть чувств, что сейчас владела ей. – Конечно. - Сергей скомкал лежавшую на коленях крахмальную салфетку, бросив ее на стол. – И еще, ребята… Присмотрите за Леной и за сыном… Мало ли что?.. Я отозвался сумрачным кивком на ее взгляд, ищуще остановившийся на мне. Ресторанный угар оборвал мягкий хлопок автомобильной дверцы. Спустя полчаса мы приехали в дом. Ребенок спал, и будить его Вера не стала. Мы помогли собрать ей вещи, и вскоре она с Сергеем уехала в аэропорт. Какое-то время мы с Леной молча сидели на кухне. Затем она произнесла задумчиво: – Наверное, я несу аморальную и циничную чушь, но все-таки - есть во всем этом один плюс: она его не любила… Я знаю. – Почему? – Потому что он любил только деньги. И сложил голову из-за них, проклятых… – Да не только в деньгах дело, - сказал я. – А в чем? – В той территории, на которой их зарабатываешь. - Я поднялся. Обойдя стол, подошел к ней, обнял хрупкие плечи и поцеловал нежные пряди, упавшие на висок. Сказал: - Все. Завтра приеду. – Оставайся, - неуверенно отозвалась она. - Комнат много, я тебе постелю. – Мне будет трудно уснуть, зная, что ты где-то рядом, - дипломатично поведал я. Она посмотрела мне в глаза. Сказала: – Я об этом пожалею… – Не думаю, - с лживой уверенностью заявил моими устами встрепенувшийся в глубине порочный соблазнитель. Уже утром, забываясь в зыбком, истомленном сне, я вспомнил скабрезные разглагольствования папани. Старый чертяка все-таки в чем-то был прав! Весь экипаж машины боевой под художественным руководством моего мучителя родителя прикатил, немилосердно сигналя под окнами, ровно в половине десятого утра. – У вас тут что, работа? - не открывая глаз, прошептала Леночка, прижимаясь ко мне восхитительно горячим, ароматным телом. – Да, дьявол ее побери! - Я с трудом пытался разлепить набухшие веки. – Какая? – Ну… работа-то не волк, зато начальник - зверь! - С трудом сохраняя равновесие, я шагнул к окну. Папаня, стоявший у «Мерседеса» с распахнутыми настежь дверьми, выразительно погрозил мне кулаком. – Щ-щас, мою бабушку так-растак! - Я скривил ему зверскую рожу. - Без меня не обойдетесь, что ли?! – Так и поделим все без тебя, - донесся бесстрастный ответ. - Спи. Дорогой товарищ. - После папин голос повысился: - Его благородие только просыпается, а у меня уже вся жопа мокрая от беготни! Всю ночь с бомбой мудрили, герметизировали, кабель с ранья покупали-выбирали… Я обернулся к Лене. Молвил повинно: – Должен ехать. Служба! Она с неохотой раскрыла глаза. Произнесла через вздох: – Позвольте чисто мужской вопрос: что делаете сегодня вечером? – И вечером - служба, - ответил я. - На мне ребенок и любимая женщина. Буду с ними занят до следующего утра. – А утром снова на службу? - Она потянулась. - Ладно. Что в таком случае вы предпочитаете на ужин, любимый мужчина? – Мы пойдем в ресторан. – Ну-ну! - сказала она рассудительно. - Не надо излишнего изобилия красивых жестов. Источников доходов на острове Фуэртевентура весьма немного. А на помощь извне теперь рассчитывать не приходится. Или вы граф Монте-Кристо? – Стремлюсь быть таковым, - поведал я. - Но покуда не выходит. Хорошо, согласен: пускаемся в семейное плавание. Дизеля - на экономический режим! Острить-то я острил, но, когда выходил из дома, не без трепета душевного подумал о той доле правды в каждой шутке, что в количественном своем отношении иной раз невольно над самой шуткой преобладает… На Леночку, как мне показалось, я произвел впечатление во всех смыслах благоприятное, однако беда всех этих первых впечатлений в том, что им довольно трудно соответствовать в дальнейшем. – Хорош! - восхищенно сказал папаня, обозрев мою деформированную активным образом ночной жизни физиономию. - Герой полотна Пикассо! Матрос с торпедированного сухогруза… Ну, починил разбитое сердце свояченицы покойного? – Поехали, изуверы, - хрипло откликнулся я. - Дайте воды. – Чего, уже потек радиатор? - не удержался от пошлой подковырочки братец Вова - клянусь, наверняка глубоко завидовавший мне. – Слушай, я тебе не подушечка для иголок! - взорвался я. – Чего ты злишься? Я ж о тебе беспокоюсь… Вот и презервативы тебе купил, черного цвета, специально… – Почему… черного? - обернулся я на него. – Ну… в доме траур… Твой такт оценят… Я беспомощно отмахнулся от негодяя вялой со сна кистью. Обижаться на братца было бессмысленно. Слышал, что как-то, спьяну наткнувшись на процессию, возглавляемую его знакомым, хоронившим жену, Вова, давно не видевший приятеля, удивившись, спросил его: ты что, мол, разве женился? И, услышав скорбное подтверждение, протянул руку, торжественно заверив: «Поздравляю!» |