Онлайн книга «Венгерская рапсодия»
|
Это для меня? Разумеется, это всего лишь совпадение, нелепое совпадение заставило их всех посмотреть на мой балкон, а крик, когда я открыла двери, раздался потому что… почему-то еще. Так? Вероятно, так. Но никакая сила не заставит меня снова выйти туда в этом помятом постмастурбационном состоянии. Что-то стукнуло о дверь балкона, и я подскочила от неожиданности. Это не был камень, ни что-то тяжелое. Что бы то ни было, оно издало негромкий, глухой звук. Я подкралась к балкону и повернула ключ в замке, все еще прижимаясь к стене. Дверь с треском открылась, снизу раздавались подбадривающие крики. Что-то не позволяло двери открыться шире, поэтому я опустилась на колени, чтобы подсмотреть. Моя рука неловко искала что-то по другую сторону двери, пока я не отдернула ее от резкой боли. Ай! Колючка! Предметом, ударившимся о балконную дверь, оказалась алая роза. Это шутка? Или кто-то ошибся? Но, когда я укололась, кто-то выкрикнул мое имя. – Руби! О, боже мой. Я поднялась на ноги и перевесилась через перила балкона, нерасчесанные волосы падали мне на лицо. – Янош! Какого черта? Он стоял перед оркестром, широко разведя руки и запрокинув голову: цыганский концерт – для тебя! – Я думала, ты хотел… – я замолчала и замотала головой. Люди внизу улыбались, глядя на меня. – Я ухожу. – Нет-нет. Янош разбежался и запрыгнул на балкон нижерасположенной квартиры. – Ты что? – я была в панике, казалось, он и правда собирается забраться в окно на третьем этаже. – Ты упадешь! – Я? Нет. Толпа неистовствовала, подбадривая и свистя, хлопая под все более быструю музыку. Я смотрела, как Янош подтягивается, упираясь ногами в ставни первого этажа, потом добрался до балкона нижерасположенной квартиры. Он замер, держась за перила, усмехаясь, глядя на меня, притворяясь, будто вот-вот упадет, отчего я и толпа внизу вскрикивали. На мгновение он встал – это было по-настоящему опасно – на перила, ни за что не держась, удерживая равновесие, прежде чем подпрыгнуть и схватиться за мой балкон. Его пальцы нащупали мои носки. Я присела и уже была готова шлепнуть его, когда он, наконец, будет вне опасности. Ну, что за глупое ребячество. Но за этим благоразумным неодобрением скрывались преступные дрожь и трепет. Он старался произвести на меня впечатление каким-то старомодным безрассудством. Так глупо, что это сработало. Ему оставалось лишь схватиться за перегородки балкона как обезьяне, потом подтянуться на перилах, у которых я стояла, сложив руки, нахмурившись и поджидая его. – Ты долбаный псих, – поздоровалась я. – Эй, это неправильно, – возразил он. – Толпа ждет от нас поцелуя. – Толпа может проваливать. Я скрылась в квартире, с непреодолимым желанием захлопнуть балконную дверь прямо у него перед носом, но в конце концов, это была его дверь, поэтому я сдержалась. – Где в твоей душе романтика? – жаловался он, следуя за мной в гостиную. – Я ничего нелепее в жизни не видела! – воскликнула я, размахивая руками перед его лицом. – Боже мой! Чертовы скрипачи, твои спайдерменовские выходки, да и я выглядела как Ворзель Гаммидж… ах! – Что такое Ворзель Гаммидж? – Пугало. – Что такое пугало? – Ох, – у меня слов не хватало, и я уже не могла больше рвать на себе волосы от ярости. – Забудь. – Думаю, что пугало – это что-то очень красивое, даже когда злится. Не позволь его обаянию тебя обезоружить. Но его комментарий меня остудил, и я смущенно засмеялась. – Вот дрянь, думаешь, ты можешь все исправить сладкими речами. Я то еще препятствие, меня не так просто преодолеть. – С какой стати мне преодолевать тебя? Не понимаю, что ты злишься? Я делаю эти вещи для тебя – приятные вещи. Тебе не нравится? Он казался по-настоящему уязвленным и смущенным. Я растаяла, опустилась на диван, жестом дав ему понять, чтобы он садился рядом. – Извини, – сказала я, подавляя раздражение. – Уверена, что ты хотел как лучше. Просто у меня это вызвало некоторый шок. И недоумение. Я не знала, как реагировать, я не привыкла к такому. – У тебя не было романтичных мужчин? Это проблема Британии? Я снова засмеялась. – Возможно. Но, Янош, мне казалось, что я четко дала понять, что не ищу романтики. – Ты не ищешь романтики, но она тебя находит. Не понимаю, почему ты от нее прячешься. – Я уже объясняла тебе почему. Это не для меня. – Не могу с тобой согласиться. – Тогда мы должны согласиться, что не соглашаемся. Янош вздохнул. – Я заплатил этим цыганам. – Да где ты их вообще отрыл? – Они работают в ресторане моего дяди. Некоторые работали в моем, когда у меня был свой. Потрясающие ребята. Потрясающие музыканты. Тебе не нравится их музыка? – Нравится, очень мощная, меланхоличная, но в то же время игривая. Пробуждает желание танцевать и пить палинку. От этих слов Янош приободрился. – А этим мы могли бы заняться сегодня вечером. Давай я возьму тебя на ужин к моему дяде, он будет обращаться с тобой, как с принцессой. Я коснулась его руки. – Звучит отлично, но послушай, это не свидание, ОК? Никакой романтики. Ты мне очень симпатичен, но мы можем быть только друзьями. Янош похлопал мою руку на своем плече и замотал головой. – Ты так говоришь, Руби, но ты так не думаешь. – Перестань, или я уйду куда глаза глядят. – Иди собирайся. Или пойдем прямо сейчас, я не против. В мятом платье и лохматой? Не думаю. Двадцать минут спустя я уже шла по широкой фешенебельной венгерской улице, держа под руку красивого венгра, на мне мое лучшее платье в пол от Zara и мои единственные туфли на каблуке. Солнце садилось, прогуливались красивые люди, и ощущение момента было совершенным, идеальная картина явно неидеальной жизни сильно впечатляла. Если б только жизнь всегда была такой! Мы свернули направо, вошли в двери и, спустившись по лестнице на один пролет, оказались в огромном погребе с танцполом посредине и сценой для музыкантов, кое-кто из них мне уже был знаком. Несколько парочек кружились под музыку, пока остальные ели, пили и смотрели. – Янош! Вероятно, знаменитый дядя, что-то произнес по-венгерски, прежде чем по-медвежьи обнять племянника и похлопать его по спине. Казалось, они мило беседуют обо мне и моей национальности, потом дядя обратился ко мне напрямую. |