Онлайн книга «Клеопатра и Цезарь. Подозрения жены, или Обманутая красавица»
|
– Что за чушь? – недоумевая, спросила Клеопатра. – Я ничего не пони… И тут до нее дошло. У Цезаря любовница! Любовница?! Папирус выпал из дрожащих рук царицы. От горькой обиды на глаза набежали слезы, побелевшими губами она прошептала: – Да как он посмел?! У нас же сын! Я его жду! Аполлодор с сочувствием смотрел на Клеопатру. – Ты поступила мудро, не выказывая своей ревности к жене Цезаря и не упоминая о ней. Поступи так же мудро и сейчас. Напиши письмо, в котором ты расскажешь о сыне, о том, как его ждешь. Прояви хитрость, Божественная. Взови к его совести таким способом, никак не выдавая своей обиды и истинных чувств, никогда не признаваясь в том, как много он значит для тебя. Клеопатра сжала губы, затем кулаки. Какие-то черные, нехорошие мысли закрутились у нее в голове. Может, нужно ему изменить? – Вот только не совершай эту глупость, – спокойно произнес Аполлодор, без труда угадав ее мысли и желания. – Учись не поддаваться чувствам, действуй умом. Клеопатра посмотрела в глаза советнику. – Что было бы со мной, если бы не ты? Сириец пожал плечами. – Наверное, твоя голова была бы на серебряном блюде рядом с головой Береники. – Смелый ответ. Аполлодор широко улыбнулся, игриво подмигнул. – Я вообще смелый человек, Божественная. Клеопатра расхохоталась. – Ты мой единственный и настоящий друг. – Всегда к твоим услугам. Прежде чем написать письмо, царица решила послушать Нефтиду. – Погадай на Цезаря. И ничего не скрывай от меня! Говори все! – Как скажешь, госпожа. Разложив карты, Нефтида внимательно посмотрела на царицу. – Я знаю о его любовнице, – спокойно произнесла Клеопатра. Нефтида кивнула. – Она ему нравится, но любви нет. Царица облегченно вздохнула. – Он думает о тебе, вспоминает, но свобода для него дороже всего. – Что это значит? – Это значит, что он никогда не позволит чувствам поработить себя. Он подчиняется только одному чувству. – Какому? – Любви к самому себе. Клеопатра откинулась на спинку кресла. – Римляне все такие. Она вспомнила своего первого любовника, сына Помпея Великого. В нем было столько самодовольства, что хватило бы на десятерых. Цезарь тоже обладал этими качествами, но в куда меньшей степени. – Что еще скажешь? – Вы будете вместе. – Когда? – Через несколько месяцев, летом. Гордыня мешала задать самый главный и волнующий вопрос. Но Нефтида и так обо всем догадалась. – Он любит тебя, даже когда изменяет тебе. – Странная любовь. – Ты должна принять его таким, каков он есть. Иначе все потеряешь. Царица тяжело вздохнула. Как все сложно… – Ты свободна, Нефтида. Клеопатра не спала всю ночь: она писала письмо, рвала его и вновь писала. Тревожные мысли не давали ей покоя, терзали ее сердце. Ах, Цезарь, Цезарь! Неугомонный самец… С того дня царица потеряла покой. Ревность, ярость, отчаяние мучили ее. Она даже надумала подослать убийцу к Эвное, однако Аполлодор сумел отговорить ее от этого безумства. Каждый день она ждала ответа от Цезаря, проводя бессонные ночи в слезах от жалости к самой себе. Как же это больно – любить и быть обманутой в любви! Для чего боги столь жестоко испытывают ее? Она вспомнила себя, шестнадцатилетнюю, мечтающую о любви и необыкновенном мужчине. Какой же наивной она была! Ах, если бы знать, что любовь – это только боль и слезы, она никогда не желала бы ее, не выпрашивала у богов! От постоянных переживаний и напряженного ожидания Клеопатра осунулась, под глазами появились черные круги. День проходил за днем, а ответа все не было. Царица не на шутку испугалась. А если это конец? Что тогда? Она стала нервной и раздраженной, часто срывалась на крик, настроение ее менялось несколько раз на дню. Письмо от Цезаря пришло весной. Царица не верила своим глазам, что держит в руках дощечку, которой касались руки любимого. Он писал, что счастлив и рад рождению сына, а к ней испытывает огромную благодарность. Его любовь вечна и глубока, а посему он приглашает ее как можно скорей приехать в Рим, чтобы вместе отпраздновать четыре его триумфа. Будучи не в состоянии сдерживать свои чувства, Клеопатра восторженно закричала, закружилась, со всем пылом прижимая к сердцу письмо Цезаря. Сбылось! Все сбылось! На ее радостные крики в комнату вбежала Хармион. – Божественная, что-то случилось? – Я самая счастливая женщина в мире, Хармион! Самая счастливая! Мы едем в Рим! 4 Каждый день был наполнен приятными хлопотами. Служанки упаковывали сотни роскошных нарядов, лучшие драгоценности отбирались в специальный сундук. А ведь еще надо было сложить рукописи, книги, чертежи будущего храма Исиды и театра в Александрии! С утра до поздней ночи царица присутствовала на ученых советах придворной академии в Мусейоне. Клеопатра понимала, что в Риме с нее будет особый спрос. Будут оценивать не только наряды, макияж, прически, но и свиту, которую она с собой привезет, а посему царица решила, что ее большую часть составят ученые. Это и должен был решить ученый совет Мусейона: кого он готов отправить для столь важной миссии. Велись жаркие споры, порою дело доходило до крика. Наконец список ученых мужей, которые должны были представлять в Риме александрийский научный мир, ненавязчиво демонстрируя свое превосходство и хвастаясь римлянам, какой огромной поддержкой пользуются ученые у царицы, – наконец, список был составлен. Главным назначили астронома Сосигена, как одного из самых уважаемых в академии мужей и верного Клеопатре человека. Разобравшись с одной непростой задачей, царица приступила к следующей. Теперь следовало отобрать в свиту чиновников. Аполлодор отказался сразу, заявив, что в Египте он будет намного нужнее и полезнее, чем в Риме. Он единственный имел право выбора, остальные – беспрекословно подчинились царской воле, на неопределенное время оставляя семью и друзей. Своими поверенными в Риме царица назначила царедворцев Аммония и Сару. А за порядком в стране должны были наблюдать римские легионы под командованием Руфиона, оставленные Клеопатре Цезарем. Так как официальной целью визита стало заключение очередного союзнического договора между Римом и Египтом, царице ничего не оставалось, как отдать приказ о подготовке к поездке и своего брата-соправителя. – Не спеши, – наставлял ее Аполлодор, – не дави на Цезаря. Ты намного крепче привяжешь его к себе, если не станешь посягать на его личную свободу. |