Книга Дикие карты. Книга 5. Блеф, страница 142 – Роджер Желязны, Эдвард Брайант, Пэт Кэдиган, и др.

– Вот с этим-то человеком я и должен увидеться, – сказал Стеноход. – Прошу прощения.

– Может, увидимся позже, – ответил Модульный Человек.

Волосатый незнакомец подошел к столу и посмотрел на Стенохода.

– Я тебя знаю.

– Ты меня знаешь, Аэродром.

Модульный человек вернулся к бару и заказал еще один «зомби». Появился Хирам и выставил Аэродрома за отсутствие подобающей обуви. Когда тот уходил вместе со Стеноходом, андроид заметил, что мужчина заткнул бутылку кока-колы себе в локтевой сгиб, будто шприц с иглой, да так и понес.

– Ага. Добыл нам денег, так, кухонный комбайн? – сказал Максим Травничек, роясь в груде заметок, которые он сделал для себя, пока собирал Модульного Человека. – Завтра сходишь в патентное бюро. Заполнишь документы. Черт, как нога чешется.

Он потер палец левой ноги об икру правой.

– Могу попытаться попасть на «Соколиное гнездо» завтра. Пусть все знают, что я вернулся. Она платит по тарифу, но…

– Эта сука беременная, понял? Судя по тому, как выглядит, может родить в любой момент.

Еще что-то, о чем я не слышал, подумал андроид. Чудесно. В следующий раз он узнает, что Франция сменила название на Фредонию и переехала в Азию.

– Но видел бы ты ее сиськи! Если они казались хороши раньше, то теперь на них стоит поглядеть! Просто фантастика!

– Я слетаю и поговорю с ее продюсером.

– Бозонные струны, – сказал Травничек. У него в руке была одна из его заметок, но он на нее не смотрел. – Минус единица к энному равняется минус единица к безмассовому вектору, значит эпсилон равен единице.

Его глаза глядели вдаль. Тело раскачивалось вперед-назад. Похоже, он впал в какой-то транс.

– Для суперструн, – продолжил он, – минус единица к энному равняется единице к безмассовому вектору, значит, эпсилон равен минус единице… Все эн, умноженные на эн антиэрмитовых матриц, сведенные воедино, представляют матрицу Y-энного порядка в комплексном виде… потенциальный барьер унитарной…

Андроида охватил холодный ужас. Он никогда не видел своего создателя в таком состоянии.

Травничек продолжал бормотать в том же духе несколько минут. Потом вдруг резко пробудился. Повернулся к Модульному Человеку.

– Я что-то говорил? – спросил он.

Андроид слово в слово повторил все сказанное. Травничек хмуро слушал его.

– Незамкнутые струны, ладно, – сказал он. – Мнимый оператор струн, вот в чем загвоздка. Я ничего не говорил про сигма суб плюс один на два?

– Простите, – ответил андроид.

– Черт с ним, – тряхнув головой, сказал Травничек. – Я физик, а не математик. Слишком переработался. А еще долбаная нога чешется.

Он плюхнулся на раскладушку, уселся поудобнее, снял ботинок и носок. Начал чесать между пальцев.

– Если я смогу вычислить критическую точку кривой эмиссии фермионов, то смогу решить проблему с утечкой энергии при вращении за пределами нормального спектра. Лишенные массы частицы проще, это…

Он перестал говорить и посмотрел на ногу.

Два пальца отвалились от ноги. Из ран обильно сочилась синеватая жидкость.

– Рассматриваемые операторы, – сказал Травничек, – фермионны лишь в двумерном мире, плоской размерности, но не в пространстве-времени размерности Д.

Лежа на носилках в приемном покое клиники имени Ренссэйлер, Травничек снова впал в транс. Модульный Человек раздумывал, не связано ли это с мнимым оператором, который упомянул ранее его создатель.

– Ограничивая спектр областью равной гравитации… удаляем из спектра тахионы…

– Дикая Карта, – сказал Модульному Человеку доктор Финн. Сомнений в этом уже не было. – Но странная. Я не понимаю ее структуры.

Он поглядел на несколько распечаток. Нервно постукивал копытами по полу.

– Тут, похоже, два штамма Дикой Карты.

– Свободный от мнимости расчет светового конуса… инвариантность Лоренца становится применимой…

– Я сообщил Тахиону, – сказал Финн. Он был кентавром, но размером с пони. Человеческая его часть была одета в белый халат, на шее висел стетоскоп. Он снова поглядел на Травничека, а потом на андроида.

– Можете ли вы взять на себя ответственность за этого человека, если мы решим дать ему сыворотку? Вы член семьи?

– Я не могу подписывать официальные бумаги. Я не человек, а искусственный интеллект шестого поколения.

Финн с трудом воспринял это.

– Тогда дождемся Тахиона, – решил он. Раздвинулись пластиковые занавески. Ярко-синие глаза инопланетянина изумленно расширились.

– Ты вернулся.

Модульный Человек понял, что Тахион впервые в жизни так краток. Он был одет в белый халат, поверх которого он надел гусарский ментик с таким количеством золотой шнуровки, что мог бы с легкостью превзойти королевскую гвардию Руритании. Поверх него висел «кольт-питон», на черном поясе с серебряными кончо, отделанными бирюзой.

– Шестизарядник у вас, – сказал Модульный Человек.

Тахион быстро оправился от удивления. Небрежно махнул рукой.

– Тут были… угрозы. Мы справляемся, но я рад, что тебя заново собрали.

– Благодарю вас. Принес вам пациента.

Тахион взял распечатки у кентавра и начал поглядывать.

– Первый случай Дикой Карты за три дня, – заметил он. – Если бы мы могли узнать, где пациент заразился, то смогли бы выследить Кройда.

– Репараметрическая инвариантность бозонной струны! – выкрикнул Травничек. У него на лбу выступил пот. – Сохранение ковариантного критерия!

Тахион продолжал проглядывать распечатки, и его глаза сузились.

– Два штамма Дикой Карты, – сказал Тахион. – Один – изначальный, второй – новый.

Модульный Человек удивленно посмотрел на Тахиона. В его сознании замельтешили вероятности. Травничек был заражен Дикой Картой с самого начала. Его способность построить Модульного Человека была талантом, дарованным ему вирусом, а не врожденной гениальностью.

Тахион поглядел на Травничека.

– Можно пробудить его из этого состояния?

– Не знаю.

Тахион наклонился над носилками и внимательно поглядел на Травничека. Использует силу своего сознания, понял Модульный Человек.

– Это та долбаная Лорелея! – сказал он. – Она со мной это сделала, сука. Просто потому, что я не оставил ей чаевых.