Онлайн книга «Замена»
|
Я прошла через серверную, не видя никого. «Ты умрешь». «Карин умерла». Свет – тьма. Свет – тьма. Мне казалось, что я готова ко всему: я с детства слышала только сроки – год, три года, потом как-то было даже четыре месяца. Сначала я не понимала, о чем они все говорят, потом – понимала. В сущности, разницы не было никакой – до сегодня. До Мовчан, напившейся настолько, что она не смогла сделать укол. До мечты – симеотониновый рай на всю оставшуюся жизнь. И я даже не спросила, сколько ее осталось – жизни. Я шла по помещениям службы безопасности не потому, что Карин Яничек убили, – вот что было противно. Я шла, чтобы убить свой страх. – Садитесь, Витглиц. Старк смотрелся нелепо в кресле начальника СБ – в садовничьем комбинезоне. На ухе инспектора все еще висела гроздь устройства связи. – Спасибо. Кресло посетителя было обычным: никаких неудобств – но их додумывало воображение. Как и боль в груди. В полной тишине кабинета я, казалось, ослепла. Все краски сгладились, все переходили друг в друга без резких граней. Кажется, за спиной у Старка стоял стеллаж во всю стену. Или просто много полок. Мерцал компьютер на столе, но я не слышала даже искристого шепота кулеров. – Дежурный доложил о цели вашего прихода, – сказал глава СБ, и я сощурилась от воображаемой вспышки его голоса. – Могу я узнать цель вашей цели? – Карин убили, – сказала я. – Она не была Ангелом. Старк кивнул и сложил руки перед собой – как ученик на парте. – Это я уже слышал. Однако она была опознана как Ангел. – Кем? – Это профессиональная гордость? Я промолчала. Я не понимала его вопроса. Резидент концерна подобрал флэшку, посмотрел на меня сквозь ее прозрачный корпус. Его локти по-прежнему впивались в стол. – Витглиц, будем откровенны. Я понимаю, что задет ваш профессионализм. Ваша честь, в конце концов. Вы ведь изучали ее два с половиной года, так? «Я ее учила», – подумала я, но снова промолчала. – Так, – подтвердил Старк. – Даже хуже: в туалете вы провели с Яничек сорок три с лишним минуты наедине и ни в чем ее не заподозрили… – Я определила ее как медиума, – вмешалась я. Мне не нравилось, как горели мои щеки. Мне не нравилось, что я оправдываюсь. – Будем откровенны, это все равно что ничего, – Старк показал мне раскрытые ладони. «Куда он дел флэшку?» – Кто определил ее статус? – Статус Ангела? А какое это имеет значение? – Этот человек ошибся. Я подумала о Кристиане, о его хищной улыбке, когда он разрывал Карин на части, и добавила: «Или сознательно солгал». – Нет, – ответил Старк. – Вы не можете знать наверняка. Он улыбнулся: – Я сижу в этом кабинете потому, что это моя работа – знать наверняка. Становилось все хуже: Старк паясничал и выводил меня – над пустой могилой Карин. Я поднесла руку к горлу и принялась считать: «Раз – Ангел Тысячи фонарей. Два – Ангел, бывший Юми Мичиро. Три – Ангел, бывший Куртом Мак-Венделлом. Четыре – Ангел, бывший Мартой Ковалевской…» На четырнадцати мне стало легче. – Мистер Старк, кто. Определил. Карин. Как Ангела? – Вы злитесь, и именно поэтому вы ничего не узнаете, – ответил он. Инспектор пропустил лишние паузы, пропустил немой обмен взглядами. Ему все было безразлично. Казалось, мы разговариваем в сетевом чате. – Вы умираете, Витглиц. Вы ищете, на ком сорваться, – вдруг сказал Старк. – Мне страшно даже сидеть в одном помещении с вами, но… Мне вас жалко, Витглиц. «Страшно? Жалко?» Я сглотнула. Старк открыл тумбу стола и достал оттуда бутылку, потом – два больших стакана. Я не видела цвет жидкости. «Толстое дно, низкие края – для виски», – вертелось в голове. Все пьют виски, теперь и мне нальют. – Настя уверяла, что вы не боитесь смерти, – сказал инспектор, наливая напиток. – Что вам все равно. Я тоже знаю, что вы солдат… Нет, не поправляйте меня! Вы солдат, да, но, будем откровенны, вы боитесь. Он говорил обо мне с Анастасией Мовчан, я не собиралась его поправлять, я не знала, что я чувствую, и только снова был неправильный запах спирта. Не больничный – не запах из детства, не запах боли. Запах взрослой пьяной жизни. – Пейте, – сказал Старк, подвигая мне стакан. – Да пейте же! Он почти кричал на меня с горькой улыбкой. И я взяла стакан. – Опухоль, – сказал Матиас Старк, поднимая свой стакан. В свете экрана жидкость казалась зеленой. – Химиотерапия. Опыты. Он вбивал в меня гвозди – не в крышку гроба – в меня. – Снова опыты. И, будто этого мало, – Кристиан Келсо… Да выпейте вы! Я вздрогнула и проглотила виски. Меня затошнило – от огня в горле, от болезненного взгляда небритого садовника. – Вам разрешили стать учительницей – как вы и хотели, но только для того, чтобы вы убивали… Старк покачал головой. Я слушала свой некролог – неофициальную его версию, и мне вдруг захотелось заплакать. – Никто не заслуживает так жить, Витглиц. И тем более – так умирать… – он подался вперед: – Чего вы хотите? Хотите больше узнать о маленьком Куарэ? Я дам вам на него все, что попросите! Хотите, я сделаю так, что он упадет к вашим ножкам? Хотите?! Только прошу вас, не травите свои… Последние дни сведением счетов с коллегами! Огненный яд расходился по телу, согревая. «Он даст мне Куарэ». Матиас Старк поморщился и отставил стакан в сторону: – Гадость какая… Вы ошиблись, Витглиц. Ошиблись – и всё, никто не имеет права вас осуждать за такое. Просто доживите, сколько вам отпущено – и доживите достойно, я вас очень прошу. Глаза были сухими. Я моргала, рискуя лишиться линз, но все впустую: слезы не шли. – Почему вы говорите все это? – Я глава службы безопасности, Витглиц… Соня? Можно? Я кивнула. Лицевые кости налились тяжестью. – Соня… В России так называют маленького грызуна, вроде мышки… Вот такая маленькая, знаете? А, да, вы, конечно же, знаете. Так вот, Соня. Я глава службы безопасности, и сейчас безопаснее всего – быть с вами честным. Прошу вас, забудьте эту ошибку. …Уже в своем кабинете я опустилась на стул, вжимая ладонь в грудь: сердце рвалось выпорхнуть из грудной клетки – слишком легкое, слишком быстрое. «Зачем я пила?» – думала я и вспоминала заботливые слова начальника службы безопасности. «Никто не может меня винить». |