Онлайн книга «Вождь из сумерек»
|
Спас Леху от тяжкого и, может быть, даже смертельного испытания глухой перестук конских копыт. Пока Стас выглядывал из травы, Леха благополучно скрылся и занял привычное для себя место в хвосте колонны. Нещадно нахлестывая коня, им вдогонку торопил коня тот самый мужик, который рассказывал им про дурман. – Позволь с тобой идти, воевода! – издалека закричал он. – Я же не думал, что ты в Сумерки путь держишь. – Тебе-то зачем? Ты же только оттуда. – Оттуда ли нет, но охота на них с другой стороны посмотреть. Да может, на что и сгожусь, – поймал на себе полный подозрения взгляд Груздня и уже не столь решительно закончил: – Не сомневайся, воевода, кривды в моих словах нет. – Как звать тебя? – А как ни назови, все к месту будет. Я сейчас, как дите титешное. Все приму. – Темный! – не утерпел Толян и пояснил: – В башке у тебя сейчас темно, как… – Толян! – Темный, так Темный. Сойдет и это, пока свое не отыщу. Стас с сомнением оглядел его одеяние. – Тяжко тебе придется в этой сбруе. Не угонишься за нами. Да и лошадку придется отпустить. – Можно и отпустить. Авось не пропадет. А доспех сниму. Не мой, не жалко, – уступчиво мотнул головой Темный. – Хоть в исподнем пойду, только в Сумерки возьми, воевода. – Берем, ребята? – Стас повернулся к воям. Встретил с холодными подозрительными глазами Груздня. Поймал бесшабашный взгляд Войтика, ироничный – Лехин. – Берем! – решил он. – Но можем и потерять! Если отстанешь. Но Темный, не дослушав его, уже сдирал с себя длинный, до колен копытный доспех, прилаживая за спиной такой же, как у них меч и лук со стрелами. Не дожидаясь, пока Темный закончит переодевание, немногословный Хруст расседлал его коня и щелкнул ладонью по крупу. – Догоняй своих, лошадка. Только где они сейчас? Там ли, здесь ли… Саврасый вскинул голову, тряхнул гривой, негромко заржал и неспешно затрусил в сторону Сумерек. – Дорогу нам указывает, – по-детски улыбнулся Веселин. – Теперь не собьемся. Возражать парню не стали. Хотя и так всем понятно, что мимо Сумерек не пройдешь. Нависли над краем черной тучей, того и гляди гром грянет и вместо дождя смолой горячей прольется. Хорошо еще гора молчит. Не полыхает молниями, озаряя тревожным заревом округу, полыхая отблесками по кромке Сумерек. У окоема Сумерек Стас взмахнул рукой. – Все. Привал, бойцы. Есть и спать. Моя – первая стража. Меняет Алексей. Потом Груздень. Кому не достанется, пусть не обижается, – пошутил он. – Стражи на всех хватит. Груздень, раскрывай котомки. Мечи на стол, что осталось. Лениво, наспех, чтобы не тратить времени попусту, пожевали и попадали в траву. Стас повалился на землю чуть в стороне от заснувших моментально ребят и закинул руки за голову. «Все как прежде, – почему-то подумалось ему. – Запах травы. Небо над головой. И верный «Калаш» под рукой. Пардон! Лук со стрелами и два меча. Только сейчас сам себе голова. Сам сделаю. И сам себе отвечу». Мерно отщелкивают секунды старенькие «командирские» часы. Первая боевая награда за первый поиск ему, зеленому «летехе». Старый, потрепанный жизнью и Богом забытыми гарнизонами полкаш снял их ему со своей руки и, за неимением большего, стыдливо улыбаясь, сунул ему их в руки. – Хорошо начинаешь, сынок, – так, кажется, сказал он тогда ему. А Стасу даже было неловко вскинуть руку к виску и рявкнуть чеканным бодрым голосом с сопливых лет заученное «Служу Советскому союзу»! Промямлил что-то невразумительное и задом выполз из командирской палатки. Где сейчас тот седой полковник? Где молодецкое «Служу Советскому союзу»? И где сам союз? Все в дым… А теперь все больше не России, спецназу служат. Ну, кто-то еще ВДВ. А для него же этого всего почему-то мало было. Не стало Союза, и как-то так получилось, что и он сам не нужен стал. И он, и еще с десяток таких, как он. А может, и больше. Кто их считал, по всему миру разбросанных? Может, и притерся бы и к новым условиям, если бы не та харя из штабных, не вовремя встретившаяся с его кулаком. Мерно щелкают стрелки на стареньких «командирских». И так же мерно посапывают уставшие за день ребята. Странно, но не чувствовал Стас скорби и тоски по утерянному миру. По однокомнатной «хрущевке», которой сподобили его старые друзья после того, как пристроили в родном городишке, чтобы спрятать от неправедного московского гнева. Да еще в щенячьем звании, через которое он когда-то бодро перескочил сразу в капитаны. Леха – другое дело. У него свадьба сорвалась. Но держится героем. Виду не показывает. Да и Толян духом не падает. Пора будить… Или пусть поспит еще?.. Вот удивительно! Влез во все так, как будто это мое, кровное. Уехал бы с миром в Соколень и зажил бы тихо и мирно, как и подобает командиру разведывательно-диверсионной группы на отдыхе, которого к тому же разыскивает половина разведок мира за детские шалости. Может быть, даже получилось бы жениться, настрогать детей и успеть понянчить внуков… Полнолуние. Климат здесь что ли такой особенный? Даже всю эту галиматью и чертовщину, которую втихаря нашептывает волхв, понимать начал. И уж не все кажется галиматьей и чертовщиной. Может, шагая от эпохи к эпохе утратили что-то важное, изначальное, целиком доверившись плодам технического прогресса? – Леша! – негромко позвал он. – Проснись. Леха сел, замотал взлохмаченной головой, прогоняя сонную одурь, со стуком зевнул и поднес часы к глазам. – Все. Хана. Батарейки сдохли. – Возьми мои, – Стас расстегнул почерневший от времени и залоснившийся ремешок и подал напарнику. – Отбиваюсь… – Отбивайся, отбивайся. И так лишнего прихватил. Совсем меня задохликом держишь. Но Стас уже не слышал. Выработанная годами привычка сработала за него. Едва он закрыл глаза, сон пришел сам собой. Но спал по-звериному чутко. Ресницы вздрагивали на каждый шорох. Тело замирало, как перед броском. Рука покоилась на рукояти боевого ножа. Лехе показалось, что у напарника и уши вздрагивают, как у волка. – Волк и есть, – не то подумал, не то согласился он. – Того и гляди – перекинется. – Не пробовал, но подумаю, – сквозь сон пробормотал Стас и перевернулся на бок. – Надо только у волхва заклятие узнать… полнолуние… – Тебе это вовсе не надо, брат. Огромная серая волчья голова наклонилась над ним, и желтые немигающие глаза заглянули в лицо. Верхняя губа приподнялась, словно в улыбке, показав белые беспощадные клыки. «Тебе это не надо, старший брат, – забилось в его сознании. – Просто встань и перекинься. |