Онлайн книга «Вождь из сумерек»
|
– Нет, Хмурый. Никакой войны. Никакого кровопролития и никаких подвигов. Все тихо, по-домашнему. Весело и непринужденно. Как с любимой девушкой. Сначала легкое удивление, потом дикий восторг. И долгая счастливая семейная жизнь. И совсем не больно! Не забыл еще? Хмурый часто-часто закивал головой. – Понял, командир. А конязь? Глаза Стаса потемнели. – Он мне не нужен, – жестко ответил он и участливо спросил: – Хмурый, друг мой, может, мне Алексея вызвать? Или Хруста подождать? Как ты думаешь? Хмурый испуганно дернулся. – Командир, я все понял. Зорень нахмурил брови. – Не круто ли, Слав? Обычное дело между своим. Сегодня он тебя, завтра ты его… Не нами заведено и не нас кончится. – На нас! Здесь! И сейчас! Голос сухой и твердый. – Хмурый, останешься там наместником. Дружину перетряхни, как добрая хозяйка половик перед порогом. Десяток ребят оставишь у себя, а остальных вернешь. А с ними еще полусотню, а лучше сотню воев со своим хлебом, – Стас повернулся к волхву: – А ты, мой ученый друг, все там оформишь надлежащим образом и на государственном, дипломатическом уровне. Не хлопай глазами. Слово это наскрозь ученое, потом объясню. Примешь от них присягу на верность Богу, царю и отечеству. Ну, и по случаю Государственного праздника объявишь народные гулянья. Пивень, шлепая толстыми губами, готов был разродиться целой кучей вопросов, но Стас прихлопнул это, вполне естественное желание, суровой десницей, – решительно и в самом зародыше. – Можешь даже отменить на пару лет моим именем какую-нибудь непосильную подать. – А… – Ну, да. Конечно. Как же я мог забыть? – Стас с ухмылкой заглянул в растерянное лицо волхва. – Разрешаю. Ничего не могу с собой поделать. Сердце, как воск. Можешь взять в дорогу валенки. Кровь старая и ни хрена не греет. Зорень слушал молча, не вмешиваясь. – Братья конязя Бохуна могут возмутиться, – осторожно, словно размышляя вслух, произнес Зорень, прислушиваясь к гневному сопению волхва. – Как-никак, родовой удел отвалится. Стас прищурил глаза и снизу вверх с явным сомнением посмотрел на воеводу. – Слышал, брат Хмурый? Может, мне поехать? А ты здесь, в Волчке. – Вождь! Командир! – запинаясь, поспешил успокоить его воевода. – Возмущений не будет. Когда выезжать? – Так ты все еще здесь? – на лице Стаса появилось неподдельное изумление, которому, казалось, не было границ. – Загибаю пальцы! Раз… Хмурого словно ветром унесло. Стоял, и уже нет. Только распахнутая дверь зияет черным провалом. Стас повернулся к волхву. – Пивень, мой друг, ты не знаешь где взять валенки? – участливо спросил он. – Зорень, у тебя случайно нет подходящих? А хотя, зачем они тебе в разгар лета… Пивень вскочил на ноги и, опрокинув лавку, заторопился к дверям. У дверей остановился и, сверкая глазами, погрозил кулаком. – Припомню я тебе эти валенки! Стас и Зорень громко и от души расхохотались. Загрохотала дверь. По крыльцу яростно и гневно загрохотали сапоги волхва. – И все-таки, Слав, с Бохуном ты погорячился. Как бы на тебя конязья не ополчились, – раздумчиво сказал Зорень, когда стихли шаги за стеной. – Виру за побитый народ и сожженные веси с него покруче заломить, и будет. – Пойми, побратим, с отморозками нельзя вести переговоров. Они законов не признают. С ними можно разговаривать только по их же понятиям. Иначе беспредел не остановить. – У него два брата. И у каждого – по крепкому коняжеству. В две дружины пойдут, не выстоять. – Дружин не будет! Отморозки – это моя, так сказать, гражданская специальность в прежнем мире. Их надо убирать тихо и незаметно, без шума и пыли. Иначе, – уж поверь мне, расползутся, как тараканы. И по своим бандитским понятиям заставят жить вполне приличных людей. А тебе тараканы нужны? Мне – нет. – И все-таки непривычно все это, Стас. – Может и непривычно, но необходимо, – жестко ответил Стас. – Я, брат Зорень, люблю спать спокойно. Вот погоди, разгребу немного дела, разведку налажу, агентуру разбросаем. И заживем спокойно. Конязь от изумления чуть не поперхнулся. – И когда ты успеваешь все это придумывать? – Что делать? Работа такая. Я ведь боярами, или как их тут зовут, пока не обзавелся. Приходится все самому, – он поднял руку и удержал Зореня от очередного вопроса: – Рэдэльф подходит. – С чего ты взял? – снова удивился Зорень. – Его мысли слышу. Он всегда меня предупреждает. Вежливый мужик! А чуть погодя и в самом деле – осторожно скрипнула дверь и, согнувшись почти вдвое, в незатейливое жилище Стаса вошел эльф. – Бессонница замучила, Рэд? – спросил и повернулся к Зореню: – Конязь, пока не забыл, завтра рано поутру уходит на смену Хрусту и Войтику десяток. Если не передумал, я велю разбудить. Бронник и оружие для тебя я велел в твой шатер перенести. Волчовку оденешь поверх бронника. – Прищурил глаз, посмотрел лукаво: – Или раздумал? Кивнул головой, указывая эльфу место за столом напротив. – Садись Рэд. Наши потолки под твой рост не рассчитаны. Зорень хотел было обидеться, но не успел, и запоздало проворчал: – Спасибо, не просплю. – Рэд, потерпи пару недель. Немного осталось, – виновато попросил он. – Ты хоть знаешь – где хоть примерно искать твоего непоседливого принца? Эльф отрицательно помотал головой. – Прежде знал, а теперь – нет. Принц уходил на заход, в сторону гор. Зорень, совсем было собравшийся уходить, снова вернулся на место и с большим интересом посмотрел на эльфа. Стас покосился на него. – Не проснешься, конязь. Зорень отмахнулся от него рукой. – И что за надобность погнала принца в горы? У нас и слышали-то о них не все. – Принц ищет убежища темных. – А откуда он знает, что темные не в Сумерках? Рэдэльф покачал головой. – Колыбель вандоргов полна сюрпризов, – как вы уже сами успели заметить. Дитя капризно… а это дитя, к тому же, и опасно. Даже для породивших их… Вы успели побывать только на опушке, а что происходит в глубине черного леса – неведомо никому. – И даже темным? – А почему и нет? Держать под контролем подобный ужас и в таких количествах не под силу даже могущественным богам. – И чем занимаются темные в горах? Эльф пожал плечами. |