Онлайн книга «Два брата»
|
Сапожник в волнении поднялся с постели, расстегивая ворот рубахи, который вдруг начал душить его. – Помилуй, господин писарь! Не может того быть. Николи столько не плачивал… А теперь и вовсе не могу: второй месяц не работаю… – Нас сие не касаемо, – равнодушно ответил приказный. – В государеву казну деньги требуются. Все кругом обложены, не ты один. И платить надо обязательно. Домна заголосила, охватив лицо ладонями: – Да откуда же экую прорву денег взять!.. Пропали наши бедные головушки!.. – Замолчи, жена! – перебил ее Семен. – Господин писарь, войдите в положение… – Ничего не могу сделать. – Писарь пожал плечами. – Завтрашний день неси деньги. Не уплатишь, добро твое на казну опишем и с торгу продадим. – Господин писарь! – взмолился Ракитин. – Нельзя ли хоть отсрочить! С этими словами он вытащил из кармана два медяка и сунул в руку приказного. Огненно-красная физиономия писаря заулыбалась, и он проворно спустил дар в привязанный у пояса кошель. – Отсрочить в нашей воле, для хорошего человека не жалко… – Будь отцом родным! – Семен низко поклонился приказному. – Хоть бы недельку… – Это мы можем, – бормотал повеселевший писарь. – Ждите через неделю. – И он ушел. Ракитин искал деньги три дня, и с каждым днем все ниже и ниже опускалась его голова. – Видно, придется распрощаться с домом… – глухо признался он в своем бессилии, когда рухнула последняя надежда. – Выгонят голыми и босыми… Домна завыла, как по покойнику. За ней заголосила, забилась маленькая Машутка. Беда нависла над домом Ракитиных. – Тятька, – молвил смирно сидевший в углу Иван, – тятька… я боярину в кабалу [52] продамся… Коли на два года – три рубли дадут… – Эх, сынок, сынок! – надрывно прошептал старый Семен. – В кабале люди гибнут… Раз запродался – век не вырвешься… Иван был упрям. Он вбил себе в голову, что спасти отца от разорения можно только закабалившись, и переубедить его было невозможно. Поздним вечером он пошел попрощаться с товарищем и рассказать о своем решении. Егорка долго сидел задумавшись, потом сразу оживился: – Ваня! Ты погоди запродаваться! Сдастся мне, что можно извернуться… – Как? – недоверчиво спросил Иван. – Хочу одну игрушку сделать. Давно об ней думаю. Спать сегодня не буду, стану мастерить. Егорка собрал инструменты, выпросил у Семена гвоздей, пару березовых чурбаков и принялся за работу. Иван неотступно сидел около него и подавал то нож, то гвозди, то молоток. Прошли сутки, и забавная игрушка была готова. На круглом основании стояли два дергунчика: русский и немец. Русский в длинной поддевке, в шапке, с бородой. Немец в кургузом кафтанчике, в парике, со шпажонкой на боку. Поза у немца задорная, вызывающая, длинный нос вздернут кверху. Русский стоит скромно, будто о чем-то просит. Но вот дергают за нитки, и картина совершенно меняется. Русский поднимает кулаки и начинает дубасить немца. Напрасно тот бестолково машет руками, пытается защититься – удары приходятся ему по щекам, по макушке… Нос у немца опускается, паричок слетает, обнажая лысую шишковатую голову. Егор достал красок и раскрасил дергунчиков. Он показал действие своей игрушки в избе Ракитиных. Семен пришел в восторг: – Как он его… По мордасам! По мордасам! Ну и выдумщик ты, Егорка! С этой затеей денег собрать, я чаю, можно… – Дергунчиков показывать пойду я! – сказал Иван. Спорить с парнем никто не стал. Семен сочинил подходящие стихи, и Иван отправился на Красную площадь. Остановившись перед обжорным рядом, Иван привел дергунчиков в действие и бойко закричал: Полюбуйся, народ, Русский немчина бьет! Лупит немчуру по мордасам: Вот тебе московский пирог с квасом! Вокруг Ивана мигом собралась огромная толпа. Задние не видели, в чем дело, спрашивали у передних. Те, хватаясь за животы от хохота, выкрикивали: – Ой, уморушка! – Русский немчуру колошматит! – Эх, братцы, вот потеха так потеха! – Нет, паря, кабы так всамделе… – Умирать бы не надо! Иван скинул шапку, и в нее полетели копейки и алтыны. До вечера ходил Иван по рынкам. Его сопровождала огромная толпа зевак. Домой он вернулся с пригоршней медяков, Такого неслыханного успеха никто не ожидал. На другой день Иван опять пошел по Москве. Сбор был уже не так велик, как в первый день. На Лубянке к парню подошел Магницкий. Он долго смотрел на забавную драку русского с немцем, бросил пятак и спросил: – Чья работа? – Егора Маркова. – Какого Маркова? Того, что в Навигацкой? – Того самого. – Продай игрушку! – Сколько дашь? – Полтину. Иван сообразил, что для уплаты налога не хватает как раз полтины, а Егорка может сделать новых дергунчиков, и согласился. Игрушка, купленная Магницким, заняла почетное место в его кабинете. В назначенный срок налог был уплачен сполна. Семен Ракитин не знал, как и благодарить Егора. Глава XVI. Новая профессия
В декабре 1704 года Петр болел лихорадкой. Но и лежа в постели, в жару, с пересохшими, растрескавшимися губами, царь не оставлял государственных дел. Он вызвал к себе Магницкого. Магницкий, в парадном костюме, в парике, скромно вошел в спальню Петра, поклонился. – Садись, – подозвал его Петр. – Сказывай, как Навигацкая школа? Этим своим детищем, первым высшим учебным заведением России, царь гордился и всегда интересовался. Магницкий сделал подробный доклад, перечислил нужды школы. – Все? – Не все, государь! Учится у нас один паренек из посадских детей. И сей паренек на науку и на всякое мастерство оказался остроты необычной… Петр заинтересовался, приподнялся на локте, нетерпеливо пробормотал: – К какому мастерству он способен? – Ко всякому, ваше величество. В бытность свою до школы арбалеты изрядного боя делал. Теперь мне и учителям помощь оказывает: приборы всякие чинит и в любом механизме сразу толк берет. – Обязательно на сего паренька своими глазами погляжу, – сказал Петр, – и, коли правду говоришь, дела ему много дам. Как его прозвание? Егор Марков? Запомню. Когда поправлюсь, приеду к вам в школу. |