Онлайн книга «Месть Анахиты»
|
— Верно! — согласно кивнул Сурхан. — И все же мы спешимся. Чтобы нам с тобой удобнее было говорить. Мы крепко сидим на конях, но и на земле тоже стоим твердо. Он слез, протянул огромную руку. Римлянин сунул ему свою — опухшую, черную, в синяках, кровоподтеках и ссадинах. — Император ранен? — заметил Сурхан. В глазах сака искрой мелькнула усмешка. — Итак, Красс, война окончена. Вражда сменилась миром. — Мы всегда стремились к миру, — проскрипел недовольный Красс. — Но, как видишь… Он брюзгливо махнул рукой на остатки своих легионов, окруженные парфянской конницей. «Хе! Нагло залез в чужой дом и еще ворчит, что ему перебили ноги». Но Сурхан сдержался. Он сказал с грустью: — Вы, римляне, почему-то боитесь дневного света. Все надежды свои возлагаете на ночь. Дозволь же напомнить — в старых римских Законах двенадцати таблиц говорится: «Если совершивший кражу в ночное время убит на месте, смерть его считать правомерной». Верно? Также четко, как в этих таблицах, нам надлежит записать условия перемирия. Черным по белому. Ясно и внятно. Ибо вы, римляне, забываете о договорах. — А есть среди вас тот, кто умеет писать? — высокомерно спросил «император». Это было уже оскорбление. — Я немного умею, — скромно выступил из толпы приближенный Сурхана человек с черной повязкой на лбу. — Я даже брался описать один великий поход… но заказчику не понравился мой слог. — Эксатр! — ахнул Красс. — Какой Эксатр? Вы не только душу и тело калечите человеку, вы искажаете даже имя его. Яксарт мое имя! По реке, за которой я родился и вырос. Страна Шаш. Слыхал? Ты хотел до нее дойти. — Взять его! — приказал Красс, забывшись, Сурхану. — Это мой беглый раб. Я заплатил за него пятнадцать тысяч драхм. Патриций — до конца патриций. — Эй! — сурово одернул его рыжий Сурхан. — Потише. Здесь распоряжаемся мы. — Вы! — Красс с презрением плюнул в него, но не достал. — Таких, как вы, я шесть тысяч повесил на Аппиевой дороге. Переговоры утратили всякий смысл… — Хватит болтать! — вспыхнул Яксарт. — Здесь не Форум. Все, Красс, ты отговорил свое. Дай мне сказать. Ты достоин трижды умереть. От моей руки. Но я человек гордый и честный. Над пленными не издеваюсь, безоружных не убиваю. Защищайся! Дайте ему римский меч. Я буду биться акинаком, нашим длинным сакским кинжалом. Что? Или ты думал, у поэтов в жилах тушь и они умеют обращаться лишь с тростниковым пером? Красс неловко держал обезображенной правой рукой тяжелый, широкий, чуть не с лопату, острый римский меч. Солнце слепило ему глаза. Такого оборота дела он не ожидал. — Смелей! — подзадорил его веселый Яксарт. — Или рукой не владеешь? А-а, понимаю, болит рука. Так знай, что кольцо отравлено. Когда ты, не подумав, с бешеной силой насовывал его на грубый свой палец, ты сдвинул камень. Он повернулся в гнезде — из него в твой мизинец незаметно вонзилось тончайшее жало, сквозь которое в кровь стал сочиться из крохотной полости внутри камня опасный яд. Он действует медленно и постепенно сводит человека с ума. Как сама жизнь, — улыбнулся Яксарт благодушно. — Повернешь ее не так, как надо, — и станет она для тебя не удовольствием, а бедствием. Одолела все же поэзия деловую холодную прозу! Одолела!.. — Знаешь, сколько пало наших? Триста пять человек. А ваших?.. Красс изготовился, стараясь как можно крепче стиснуть рукоять меча искалеченной рукой. Яксарт сделал резкий выпад, одним сильным ударом выбил меч у него из черной руки и воткнул акинак по рукоять ему в бычью толстую шею… Затем парфяне убили Октавия и Петрония и всех других, кто спустился с Крассом с холма. Остальные сложили оружие. 20 000 убитых. 10 000 попавших в плен. Так завершился знаменитый поход на Восток римского консула Марка Лициния Красса. Всего 12–13 тысяч солдат сумели уйти назад, за Евфрат… — Ты обещал, — угрюмо сказал Яксарт. Вишнево-красный турмалин уже сверкал у него на правой руке. Освободившись от Красса, от гнета его дряблой оплывшей кожи, кольцо богини Деркето сияло особенно лучезарно на золотисто-смуглом среднем пальце Яксарта. — Она твоя! — щелкнул Сурхан по кожаному мешку с чем-то круглым внутри. — Но как же мне быть с Хурудом? Он тоже ждет ее… Они сидели в палатке, на толстом войлоке. В большой чаше с маслом колебалось яркое пламя. — Ты обещал, — упрямо сказал Яксарт. В палатку заглянул Фарнук: — Дозволь? — Говори. — Тут один негодяй… фромен из пленных… напал на нашего мальчишку, который сторожил их с копьем. Оглушил. — Этого еще не хватало. Волоки его сюда. Посмотрим на «героя»… Фарнук втолкнул в палатку… живого Марка Лициния Красса. Нет, показалось. Пленный моложе. В рост — гораздо выше. Но очень похож… — Хм? — изумился Сурхан. И переглянулся с Яксартом. — Как тебя зовут? — Гай Пакциан, — ответил пленный, пошевелил руками, связанными за спиной. — Знаешь ли ты, что очень похож на Красса? Как брат-близнец. — Все так говорят, — произнес Пакциан самодовольно. Как будто природное сходство с большим человеком было его личной заслугой. — Ты что, после боя еще не остыл? Но в бою-то, конечно, был позади. Потому и остался живой. По отвислым губам Пакциана расползлась виновато-наглая усмешка. — Тьфу! Противно смотреть. Отрубить ему голову! — велел Сурхан. Фарнук потащил Пакциана наружу. — Бери, — подвинул Сурхан к Яксарту мешок. — Хуруд, конечно, пирует сейчас. Он якобы одержал великую победу. Вот пусть и забавляется головой якобы Красса. Здорово, а? Ха-ха! Да, Хуруд пировал… Он праздновал свадьбу сына Пакора с армянской царевной, сестрой Артавазда. Со столов уже было убрано. Актер Ясон из Тралл декламировал из «Вакханок» Эврипида стихи, где говорится, как вакханки разорвали на части фиварииского царя Панфея и с торжеством несут его голову, словно охотничий трофей. Как раз в это время в зал вошел Силлак, отправленный Сурханом с добычей к царю. Он пал ниц перед Хурудом и затем бросил на середину зала отрубленную голову… Парфяне и армяне рукоплескали с веселыми криками, и слуги, по приказанию царя, пригласили Силлака к столу. Силлаку казалось, что он сравнялся с Сурханом ростом и силой, ибо все смотрели на него. Помимо этой головы он привез Хуруду еще кое-что поважнее. Крохотный камешек может сломать самую сложную, хитро придуманную Архимедову машину… |