Онлайн книга «Убитая пирамида»
|
Смельчак застыл на месте. – Вам нечего опасаться, – заверила она. И откинула покрывало. – Ночь так тиха, царевна Хаттуса, и так располагает к уединенному размышлению. – Мне нужно было застать вас одного, без свидетелей. – Официально вы в Фивах. – Какая прозорливость! – Ваша месть оказалась весьма действенной. – Моя месть? – Меня отстранили, как вы того желали. – Не понимаю. – Не стоит надо мной смеяться. – Именем фараона, я ничего не предпринимала против вас. – Разве я не зашел слишком далеко, по вашим собственным словам? – Вы меня вывели из себя, но я оценила вашу смелость. – Вы признаете обоснованность моего поведения? – В доказательство скажу только одно: я говорила со старшим судьей Фив. – И каков результат? – Он знает правду, инцидент исчерпан. – Только не для меня. – Мнения вышестоящего чиновника вам не достаточно? – В данном случае – нет. – Поэтому я и пришла сюда. Старший судья предполагал – и не зря, – что эта встреча необходима. Я поведаю вам правду, но взамен требую молчания. – Я никакого торга не признаю. – Вы невыносимы. – Вы надеялись, что я сразу соглашусь? – Вы меня не любите, как и большинство ваших соотечественников. – Вам бы следовало сказать: наших соотечественников. Вы же теперь египтянка. – Разве можно забыть, откуда ты родом? Меня волнует судьба хеттов, попавших в Египет в качестве военнопленных. Некоторые осваиваются быстро, другие выживают с трудом. Я обязана им помогать, и поэтому я переправляла им зерно из амбаров моего гарема. Смотритель сказал, что запасов до следующего урожая не хватит, и предложил договориться с одним знакомым чиновником в Мемфисе. Я дала согласие. Поэтому вся ответственность за этот груз лежит на мне. – Верховный страж был в курсе дела? – Естественно. Он не усмотрел ничего преступного в стремлении накормить голодных. Что тут может сделать суд? Разве что обвинить ее в административном правонарушении, да и то виноваты будут оба смотрителя. Монтумес станет все отрицать, судовладелец окажется ни при чем, Хаттуса даже не предстанет перед судом. – Старший судья Фив и его коллега из Мемфиса привели документы в порядок. Если процедура покажется вам незаконной, вы вольны вмешаться. Буква закона соблюдена не была, согласна, но разве дух закона не важнее буквы? Она побила его на его же территории. – Мои несчастные соотечественники не ведают, откуда они получают пищу, и я не хочу, чтобы они узнали. Вы не откажете мне в этой просьбе? – Кажется, дело перешло на рассмотрение в Фивы. Она улыбнулась. – У вас сердце случайно не каменное? – Мне бы очень этого хотелось. Смельчак успокоился и снова принялся резвиться, то и дело нюхая землю. – Последний вопрос, царевна: доводилось ли вам встречаться с полководцем Ашером? Она напряглась, голос зазвучал резко. – В день его смерти я буду предаваться веселью. Да пожрут бестии преисподней мучителя моего народа. * * * Сути наслаждался жизнью. Благодаря своим подвигам и полученным ранам он имел право отдохнуть несколько месяцев, прежде чем снова приступить к службе. Пантера играла роль покорной супруги, но, судя по приступам безудержной страсти, темперамент ее нисколько не угас. Каждый вечер схватка возобновлялась с новой силой. Иногда победа оставалась за ней, и она, сияя от восторга, сетовала на вялость партнера. Но на следующий день Сути заставлял ее молить о пощаде. Игра приводила их в восхищение, ибо каждое движение тела возбуждало ответную реакцию, а наслаждение приходило одновременно. Она повторяла, что никогда не влюбится в египтянина. Он утверждал, что ненавидит варваров. Когда он сообщил, что уезжает на неопределенный срок, она рассвирепела и ударила его. Он прижал ее к стене, крепко схватил за руки и запечатлел на ее губах самый долгий поцелуй за всю историю их совместного существования. Она изогнулась, как кошка, прильнула к нему и пробудила столь неодолимое желание, что он овладел ею стоя, так и не выпустив ее из объятий. – Ты никуда не поедешь. – Это секретное поручение. – Если ты уедешь, я тебя убью. – Я вернусь. – Когда? – Не знаю. – Лжешь! Что за поручение? – Секретное. – От меня у тебя нет секретов. – Не обольщайся. – Возьми меня с собой, я буду тебе помогать. Такого варианта Сути не рассматривал. Слежка за Чечи, наверное, будет делом долгим и скучным, да и при некоторых обстоятельствах действительно не мешает быть вдвоем. – Если ты предашь меня, я отрублю тебе ногу. – Не посмеешь. – Ты опять ошибаешься. *** Напасть на след Чечи удалось всего через несколько дней. Утром он работал в дворцовой мастерской вместе с лучшими химиками царства. Днем отправлялся в удаленную казарму и не выходил оттуда до самого рассвета. Все отзывы, которые смог собрать Сути, оказались самыми лестными: трудолюбивый, знающий свое дело, сдержанный, скромный. В упрек ему ставили лишь чрезмерную молчаливость и постоянное стремление оставаться незаметным. Пантера быстро заскучала. Ни движения, ни опасности – только жди и наблюдай. Задание оказалось неинтересным. У Сути тоже опускались руки. Чечи ни с кем не общался, все время проводил за работой. Полная луна озарила небо над Мемфисом. Пантера спала, свернувшись калачиком возле Сути. Предполагалось, что это будет их последняя ночь на посту. – Вот он, Пантера. – Я спать хочу. – Кажется, он нервничает. Чечи вышел из дверей казармы и забрался на осла, свесив ноги. Животное пошатнулось. – Скоро рассвет, он возвращается в мастерскую. Пантера, казалось, обомлела. – Ну все, с этим делом покончено. Чечи – путь тупиковый. – Где он родился? – спросила она. – В Мемфисе, наверное. – Чечи не египтянин. |