Онлайн книга «Горькие травы. Книга 1. Лунное стекло»
|
– Черт… – успевший сесть Ит тут же лег обратно. – Надо было купить беруши. Малыш, прости. Я тормоз… – Я знаю, – успокоила она. – Чаю принести? Там Ромка пришел. – Ммм… да нет, наверное. Бертик, извинись за меня, пожалуйста, но я что-то… не того… – Ит натянул одеяло повыше. – Попроси, чтобы завтра… Ты пулю отдала ему? – Отдала. Спи дальше. – Ему понравилась? – Не то слово. Спи, говорю, немедленно. – Угу… Вернувшись в кухню, Берта обнаружила, что Ромка во время ее отсутствия уже успел вытащить электрическую мясорубку и сейчас рассматривал решетки, решая, которая понадобится. – Бери ту, у которой дырочки поменьше, – посоветовала Берта. – Так вкуснее получается. – Ага, ладно, – Ромка сунул ненужную решетку в коробочку с насадками. – Бертик, мама сказала, что ты уезжаешь. Правда? Это так? Берта ждала этого вопроса. – Правда, – ответила она, присаживаясь за стол. – Ромкин, пойми, я слишком скучаю по своим. – А я скучаю, потому что папа… – Ромка осекся. – Но мы же не можем поехать с мамой. – Можете, – возразила Берта. – Нет, не можем, – упрямо возразил мальчик. – Нет, можете, – покачала головой Берта. – Рома, ты уже большой и много что понимаешь. – Нет, я дурак маленький, – Ромка нахмурился. – И не понимаю. – Понимаешь. Ты отлично понимаешь, что маме тяжело точно так же, как и мне. Рома тяжело, совсем по-взрослому, вздохнул. – Ну почему так? – горько спросил он. – Я хочу дома… я не хочу никуда ехать… – А маму тебе не жалко? – вопросом на вопрос ответила Берта. Жестоко. Она отлично понимала, что сейчас поступает жестоко, что это подло по отношению к мальчику, что это, откровенно говоря, шантаж – но в то же время она понимала, что происходящее может потом обернуться… да нет, не бедой, конечно, но все равно чем-то нехорошим и неправильным. – А маме и тебе не жалко нас с Настей? – Ромка поднял взгляд, и Берта в который уж раз поразилась – до чего же умен парень, как точно порой ловит такие вещи. – Бертик, ты как маленькая. Ты клянчишь. Сама видишь. – Пас, – Берта опустила голову на руки. Ромка тут же подошел к ней, обнял. Она выпрямилась, через силу усмехнулась, щелкнула его по носу, взъерошила волосы на макушке. – Ром, я все равно уеду. Ты же знаешь. – А Ит знает? – ухмыльнулся Ромка. – Узнает, – пообещала она. – Ой, как он обрадуется, – ехидно поддел ее мальчик. – Догадываюсь, но ничего не могу поделать, – она хлопнула по столу ладонью. – Ты в школе больше ничего не пробовал рассказывать? – Не-а, – помотал головой Ромка. – Они тупые. Ржут и говорят, что я придумываю. – Тебе мама сразу сказала, что так и будет, – напомнила Берта. – Но Настя же мне верит! – Так то Настя… * * * Ромка как раз перешел в третий класс, когда в его школе появилась Настя. Первой ее случайно заметила Джессика. Она и Ри пришли вместе с Ромкой в школу первого сентября и ждали начала торжественной линейки. Стоял погожий, совсем летний день; дети, соскучившиеся друг по другу, болтали, смеялись; играла музыка, тут и там сновали преподаватели, отовсюду слышались оживленные голоса и смех. Ромка, пока не началась линейка, тоже куда-то убежал, и Ри сейчас ему звонил – разумеется, чтобы вернуть блудного сына на исходную позицию. – Господи… – вдруг сказала Джессика, обернувшись. – Одуванчик! – Чего? – не понял Ри, засовывая телефон в карман легкой куртки. – Да вон, смотри. Девочка – как одуванчик, – Джессика засмеялась. – Вон стоит, у лестницы. С мамой. Ри обернулся. Эта парочка, мама и дочь, действительно стояли в стороне, у входа в школу. Мама оглядывалась, видимо, пыталась найти табличку класса (такие таблички на длинных палочках были у классных руководителей) и все никак не находила. Девочка безучастно стояла рядом, сжимая в одной руке ярко-красный рюкзак, а в другой – такие же красные розы, обернутые в целлофан, и ковыряла носком туфельки трещину в асфальте. Удивительная девочка. Тонкая, как тростинка, и с огромной копной почти белых, мелко вьющихся волос. – Обалдеть, – Ри покачал головой. – Действительно, одуванчик… Слушай, а я их раньше не видел. – Наверное, новенькая, – пожала плечами Джессика. – Интересно, в чей класс? Ей лет восемь-девять. – Может, и в наш, – Ри заозирался. – Рома! Ром, иди сюда немедленно, где тебя носит! – Пап, я сейчас! – откликнулся сын откуда-то сбоку. – Я уже иду! – «Уже иду» было три минуты назад! – рассердился Ри. – Ну что за безобразие! – Я уже тут, – Ромка протолкался к ним поближе. – Мам, отдай рюкзак. – Цветы возьми, негодяй… рюкзак ему… …После уроков Ромка позвонил Джессике и сказал, что задержится – отпросился погулять. Та согласилась. Погода стояла хорошая, а Ромка, по его словам, дальше двора никуда идти не собирался. У Джессики на первое сентября был взят выходной, да еще и вечером должны были прилететь из Москвы Фэб с Киром (всей семьей у них в этот раз приехать не получалось, работа), поэтому Джессика принялась готовить стол к празднику – ради Ромки они уже третий год отмечали День знаний. Через пару часов дверь в квартиру открылась, и Джессика поняла, что сын вернулся. Так и оказалось, но… сын вернулся не один. Рядом с ним, к вящему удивлению Джессики, стояла та самая девочка-одуванчик, на которую она и Ри обратили внимание утром. – Мама, познакомься, это Настя, – представил девочку воспитанный Рома. – Мы решили, что будем дружить. Ты не против? – Здравствуй, Настя, – Джессика улыбнулась. – А твоя мама не будет против того, чтобы ты дружила с мальчиком? – Здравствуйте, – спокойно ответила девочка. – Нет, не будет. Она, как только увидела ваш «Рендж Ровер», тут же разрешила. Джессика слегка поперхнулась, но вовремя сориентировалась. – Ей так понравилась наша машина? – спросила она. – Ей понравилось, что у вас много денег, – невозмутимо пояснила девочка. – А вас тетя Женя зовут, да? Джессика кивнула. Тут, «для всех», они использовали схожие имена – Джессику почти все называли Евгенией или Женей, а Ри – Игорем. – Да, – Джессика кивнула. – Теть Жень, вы не обращайте внимания на маму, – попросила девочка. – Она дура. Жадная. Она добрая, – тут же поправила Настя сама себя, – но дура. – Не надо так говорить про маму, – попросила Джессика. – Это нехорошо. – Нехорошо, зато правда, – Настя отвела глаза. – Я вас просто предупреждаю. А то вы потом удивляться будете. |