Книга Не присылай цветов, страница 29 – Сандра Браун

— Да мы, собственно говоря, и не встречаемся. А что они, собственно говоря, делают? Обвинить ее в том, что она легла в постель при первом же свидании, было бы нелепо — ведь у них даже не было первого свидания.

К тому времени когда бабушки и дедушки уехали, а Дэвид и Адам наконец угомонились и легли спать, Алисия чувствовала себя совершенно обессиленной.

— Выпей-ка вот это, — сказал Пирс, подходя к ней со стаканом.

— А что это?

— Трудно сказать, — ответил он, улыбаясь. — Выбор напитков у тебя крайне скудный, мягко говоря. Мне пришлось здорово поискать, пока я наткнулся на какую-то бутылку без этикетки. Она стояла на верхней полке в кладовке.

— А, это, наверное, бренди. Я поливала им фруктовый рождественский торт.

— Выпей.

Он поднес стакан к ее губам. Алисия сделала глоток и тут же закашлялась — напиток оказался слишком крепким. Пирс поставил стакан на кофейный столик. Тихонько смеясь, он кончиком пальца стер янтарные капельки с ее губ. Их глаза встретились, и смех тут же смолк.

Пальцем, смоченным в бренди. Пирс медленно провел по губам Алисии. Он не сводил глаз с этих губ, мягких, влажных, дразняще пахнущих бренди. Он провел по ним языком, словно решил попробовать.

— Великолепный вкус! — прошептал он.

— Правда?

— Из такого сосуда — да.

Он обвил ее руками. Алисия с готовностью приоткрыла губы, и его язык проник ей глубоко в рот. Поцелуй был долгим и страстным и опьянил обоих. Когда наконец они спустились с небес на землю, то с трудом держались на ногах и вынуждены были уцепиться друг за друга.

— Вода остынет, — прошептал Пирс в самое ухо Алисии.

— Какая вода? — Ее голос звучал как натянутая струна, которая вот-вот лопнет от напряжения. Ей не хотелось двигаться. Будь ее воля, она простояла бы так, в обнимку с ним, всю жизнь. — Так что за вода?

Пирс слегка отстранился.

— Пока ты прощалась с родителями, я приготовил тебе горячую ванну. Поторопись!

Взяв Алисию за руку, он повел ее в ванную. Она с интересом огляделась вокруг, словно с тех пор, как здесь побывал Пирс, ванная должна была чудесным образом преобразиться. Однако все осталось, как прежде. От ванны шел пар и приятный запах хвои.

— Очень соблазнительно, — с благодарностью сказала Алисия.

— Наслаждайся и не торопись. Мне есть чем заняться: надо кое-куда позвонить, проверить, как работает видео. А если кто-нибудь позвонит, — добавил он, видя, что она пытается возразить, — я скажу, что я твой брат, или кузен, или еще кто-нибудь в этом роде.

— У меня нет брата.

Он поцеловал ее в кончик носа.

— Садись в ванну. — И закрыл за собой дверь. Из ванной Алисия вышла в голубом шелковом халате, окутанная дымкой сексуального возбуждения.

— Как ребята, спят? — спросила она тихо. Пирс в это время сидел на диване в гостиной и смотрел телевизор. Услышав голос Алисии, он встал и включил свет. Глаза его светились желанием.

— Да, я только что проверял. Спят без задних ног. Алисия вошла в комнату, стараясь вести себя непринужденно, делая вид, что не ощущает, как повлажнело у нее между ног и как горит все внутри. Подойдя к стоявшему в комнате цветку, она с преувеличенной старательностью сорвала засохший лист.

— Мне нравится твой дом, — сказал Пирс слегка охрипшим голосом.

— Спасибо.

В этом доме ничего не изменилось с тех пор, как она купила его вскоре после смерти Джима. Но неожиданно все вокруг показалось Алисии каким-то чужим. Ей хотелось только одного — снова очутиться в объятиях Пирса. Вот где ее настоящий дом, настоящее убежище!

— Мне хотелось бы кое-что обновить здесь, купить новую мебель, но я решила подождать, пока дети подрастут.

— Наверное, это правильно.

Слова вылетали легко. Ни Пирс, ни Алисия не придавали никакого значения тому, что говорили, делая вид, что это просто ни к чему не обязывающая легкая беседа старых друзей, а не полное страсти свидание любовников.

Пирс проклинал себя. Ну почему он стоит здесь как идиот и поддерживает светскую беседу, когда, больше всего на свете ему хочется подойти и обнять Алисию, сжать в своих объятиях и целовать? Интересно, у нее действительно ничего нет под халата ком или это только игра его воспаленного воображения?

— Что у тебя с работой? — спросил он. Она и в самом деле совсем нагая под халатом.

Сквозь тонкую ткань смутно просвечивают темные кружки сосков.

— Я позвонила и сказала, что меня завтра не будет.

Он выглядит чертовски привлекательно в рубашке с закатанными рукавами. Пиджак и галстук Пирс бросил на спинку стула. Три верхние пуговицы на груди были расстегнуты. Ей хотелось расстегнуть и остальные, чтобы увидеть всю его грудь, а не только эти дразняще манящие завитки мягких курчавых волос.

— Я имел в виду, что ты решила?

— Я приняла их предложение. Алисия улыбнулась гордо и уверенно, и Пирс ответил улыбкой.

— Отлично! Ты довольна? Она откинула волосы со лба и сказала, немного волнуясь:

— Это нелегкая работа.

Его глаза, казалось, прожигали ее халат насквозь. Она чувствовала, что сгорает от желания. Почему он не хочет подойти и обнять ее?

— Я еще никогда не была так занята. Весной собираюсь поехать в Нью-Йорк с осенними моделями.

— У тебя наверняка все получится.

Боже, как он жаждет ее! Как она ему нужна!

— Надеюсь.

— А я просто уверен.

— Спасибо, что веришь в меня.

Сама-то она верила в себя не так уж сильно. Прошло немало времени с тех пор, как она в последний раз завлекала мужчину. Как же это все-таки делается? Может быть, он ждет от нее первого шага? Может быть, думает, что после их сегодняшнего разговора она больше не хочет иметь с ним дела? Неужели он не видит, что она сгорает от желания быть любимой? Алисия шагнула к Пирсу.

— Не хочешь чего-нибудь… — С улицы донесся автомобильный гудок. — Что это? Пирс ответил не сразу.

— Это такси, — наконец произнес он каким-то бесцветным голосом. — Я вызвал его, пока ты была в ванной. Извини, но я должен уйти, Алисия.

Она взглянула на дверь, затем перевела взгляд на Пирса. Ее глаза, в которых за минуту до этого ясно читалось ожидание любви, потухли. Казалось, она не верит тому, что видит и слышит. Глаза Пирса умоляли о снисхождении, но лицо Алисии мгновенно превратилось в непроницаемую маску.

— Ну разумеется, — сдержанно произнесла она. — Спасибо за все.

— Прошу тебя, не надо.

— Чего не надо?