Книга Другая заря [= Новый рассвет ], страница 87 – Сандра Браун

— Тебе что, понравилось пользоваться той сковородкой? Глаза ее сверкнули знакомой воинственностью, которую он и надеялся спровоцировать.

— Хорошо. Я попробую.

— Я так и думал. — Джейк старался не выказать удовлетворения.

Бэннер бросила на него еще один убийственный взгляд, когда он откинул простыню и осторожно спустил ее ноги с кровати. Боль внизу усилилась, и девушка поморщилась.

— Бэннер, погоди. Может, я действительно тороплю тебя. Не лучше ли подождать до завтра?

Она покачала головой. Лицо было бледное, а глаза сверкали решимостью.

— Нет. Ты прав. Я должна снова встать на ноги. Когда бы я ни собралась, это будет нелегко.

Бэннер подвинулась к краю кровати. Джейк с состраданием смотрел на нее. Какая она хрупкая и маленькая с этими ножками, торчащими из-под подола ночной рубашки. Босыми ногами Бэннер пыталась дотянуться до пола. Он обнял ее за талию.

— Обопрись на меня.

Она так и сделала.

Нащупав ногами пол, Бэннер встала и повисла у него на руке.

— Я такая слабая, — выдохнула она. Комната стала медленно вращаться.

— Еще бы, после стольких дней в постели! Как, можешь сделать несколько шагов?

Вместе они доковыляли до двери и обратно. Джейк старался подстроиться под ее шаг. Она прильнула к нему, не замечая, что прижимает его руку к своей груди.

А Джейк сразу заметил это. Голова его закружилась. Ее спутанные локоны, щекотали его подбородок, когда он склонялся к Бэннер, то и дело спрашивая, больно ей или нет.

Наконец Джейк посадил ее на стул.

— Посидишь, пока я поменяю постель?

Она улыбнулась, глядя на него с видом победителя.

— Да. Для первого раза не так уж плохо. — Джейк посмотрел на Бэннер, убрал за ухо прядь волос, подошел к шкафу и вынул чистое белье.

— Думаешь, я смогу встать на ноги и ходить? — Она согнулась.

Джейк сменил простыни. Комната наполнилась запахом свежести.

— Конечно, сможешь. Когда убедишься, что шов не разойдется. — Он улыбнулся и начал взбивать подушки. Бэннер засмеялась.

— Что смешного? — Джейк прижал к себе подушку, пытаясь надеть на нее наволочку.

— Может, наймешься в госпиталь? Санитаром? Ну хоть на полдня, чтобы не забрасывать свою ковбойскую работу? Джейк нахмурился и бросил подушку на кровать.

— Я прощаю тебе эти слова только потому, что ты больна. Но стоит тебе выздороветь окончательно, смотри у меня, — шутливо пригрозил он.

Джейк помог Бэннер лечь, после чего она попросила щетку для волос. Бэннер минуту-другую расчесывала волосы, потом устало уронила руки.

— Ой, теперь я никогда с ними не справлюсь. Они запутались.

— Хочешь, помогу?

Джейк стоял у кровати и наблюдал, как Бэннер пыталась совладать с волосами. Она такая красивая, а он чуть не потерял ее. Внутри все скрутилось в тугой узел, когда Джейк подумал, как был близок к этому.

— Ты сможешь?

Сможет? Да он искал любой повод, чтобы прикоснуться к ней.

Джейк присел на край кровати.

— Скажешь, если будет больно.

— Нет, не скажу, — вздохнула Бэннер, когда Джейк провел щеткой по волосам.

— Тянет?

— Немного, но не больно.

За несколько минут Джейк распутал волосы у нее на затылке. Теперь ему стало легче водить щеткой по волосам, густым, непослушным и роскошным. Джейку ужасно хотелось зарыться в них лицом и шептать ласковые слова, выразить все, что скопилось у него на душе.

Шея у Бэннер была очень гибкой. Голова двигалась в такт его рукам. Каждое движение щетки напоминало любовную ласку. Руки, привыкшие натягивать колючую проволоку, клеймить коров, ловить с помощью лассо неклейменый скот, оказались нежными, как у любящей матери. Бэннер почувствовала его дыхание у себя на шее, когда он приподнял ее волосы щеткой. Бессильно она прислонилась к его груди.

— Ты засыпаешь? — спросил Джейк.

— Нет. У меня просто приятно кружится голова.

Каждая клеточка его тела, кажется, устремилась к ней навстречу. Гибкая спина легко прикасалась к груди Джейка, а под широкой ночной рубашкой он ощущал все формы девичьего тела. Ему очень хотелось положить руку ей на грудь, потому что каждый раз, когда Бэннер глубоко и устало вздыхала, ткань соблазнительно натягивалась на груди. Джейк мечтал трогать Бэннер, смотреть на нее, целовать.

Он возбудился до крайности.

Отложив щетку, Джейк взял Бэннер за плечи, привлек к себе, уткнулся лицом в ее блестящие волосы и закрыл глаза. Потрясенный до глубины души, он задрожал. Джейк так хотел ее, так жаждал оказаться в ней!

Он обнял Бэннер, и ее голова оказалась у него на плече.

Она подняла к нему лицо. Губы их встретились в легком нежном поцелуе.

А потом усилием воли Джейк отстранил ее от себя и встал.

— Сейчас, Бэннер, твои волосы в полном порядке.

— Спасибо, — тихо сказала она.

Девушка не могла скрыть разочарования. Она думала, что он займется с ней любовью. Его прикосновения были так нежны. В отношении к ней Джейка появилась необычайная заботливость. Бэннер хотелось, чтобы это продлилось подольше. Женская интуиция подсказывала, что грубоватость Джейка обманчива. В нем глубоко скрыты боль и обида, пережитые в далекой юности. Способный на сильное чувство, он боится рисковать. Оберегает себя, не позволяя никому увидеть его любовь, догадаться о ней. В стене, воздвигнутой им вокруг себя, были бреши, и Бэннер намеревалась каждую из них проверить, преодолеть эту стену, понять, что таится в непроницаемых, голубых глазах.

— Куда ты собираешься? — тихо спросила она, когда Джейк направился к двери.

Он обернулся и посмотрел на нее. Бэннер лежала на подушках, черные как смоль волосы разметались по белым простыням. Глаза увлажнились.

— Ты ведь все дела уже переделал. Джейк провел рукой по подбородку.

— Я еще не побрился., — Так брейся здесь, — предложила она.

— Что?

— Брейся здесь. За моим туалетным столикой. — Бэннер кивнула на столик.

Он вытаращил глаза.

— Я не могу.

— Почему?

— Потому что, ну… — Джейк искал разумное объяснение. — Ну, потому что нечего на меня смотреть, когда я бреюсь.

— Я и не стану смотреть.

— Ну ладно, если уж ты так хочешь. Джейк вышел, а Бэннер с удовлетворенной улыбкой откинулась на подушки.

— Надеюсь, ты понимаешь, что, развлекая тебя, я доставляю себе много хлопот? — Джейк разложил на столике бритвенные принадлежности и снова вышел.