Онлайн книга «Любовь-морковь и третий лишний»
|
Эва заправила сальную прядь волос за ухо. – Сначала статью напиши, всю правду про Тину, охота мне ей нагадить, пусть народ правду знает. – Даже мертвой? – А с живой-то опасно связываться было, – логично отметила Эва. – Дальше, – поморщилась я, Эва перестала вызывать у меня жалость, сейчас я испытывала брезгливость. – Затем еще одна статья, про убийцу! – Если ты знаешь правду, отчего не пойдешь в милицию? – Ментов боюсь. – Почему? Эва завздыхала. – Ну.., сидела я, недолго, за драку. Случайно вышло, выпили чуток, повздорили, дальше не помню всего. Парня там убили, мне три года дали, просто так, за то, что в квартире спала. На зоне я меньше провела, за хорошее поведение меня отпустили. – Знаешь, лучше пойду, времени нет. Эвелина вскочила. – Понимаю, я бывшая зэчка, алкоголичка, нет мне веры. Только я такое знаю! Тебя после статьи в лучшее издание пригласят. Понимаешь ведь, как карьера у человека складывается, если он «бомбу» принесет. А я тебе уникальный материал за копейки отдаю! Да, я сидела на зоне, но по чистой случайности и глупости, у нас в стране таких миллионы, на самом деле я не виновата была, водка меня сгубила, но ведь теперь взялась за ум. Если сейчас убийцу возьмут, все деньги Тины моими станут, больше претендентов на наследство не будет, только я да тот, кто все задумал, небось он про меня и не слышал, но его арестовать надо. А в милицию мне нельзя, во-первых, не поверят, а во-вторых, как менты поступают, если дело раскрыть не способны? Вешают его на такого человека, который свою непричастность к преступлению доказать не может. Вот я, например, бывшая уголовница и алкоголичка, в метро работаю уборщицей. Ну чем не кандидатка на роль убийцы Тины? Я ж ей сестра, следовательно, наследница. Ну и понеслось, поехало, закружило, замело, я чихнуть не успею, как вновь на шконках буду париться. А если статья выйдет про настоящего убийцу, тогда моя жизнь в корне изменится. Понимаешь? Ее деньги станут моими!!! Я их заслужила своим тяжелым детством, юностью, страшными лишениями! Эвелина произнесла монолог с такой страстностью, что я неожиданно поняла: она и впрямь способна сейчас назвать имя человека, в чьем спектакле Тина сыграла свою последнюю роль. – Говори. Эва вдруг выпалила: – Это ребенок Тины. Я тяжело вздохнула. – Ты же говорила, что она была бездетной. – Да, именно так, – немедленно согласилась Эва, – ей господь в браке наследников не дал. Повезло, однако, сестричке. Она замуж-то еще в институте выскочила, точно рассчитала, умом Тинку бог не обидел, сообразила: сейчас Семен ничего собой не представляет, но пройдет время, и он высоко взлетит! Но детей у нее не было! – Что-то не пойму, – вздохнула я, – ты уж определись, пожалуйста, то ли ее чадо мать уничтожило, то ли у Бурской ни сына, ни дочери не имелось! Эвелина прищурилась: – Оба утверждения верны. – Послушай, ты меня за идиотку принимаешь? – Нет, конечно. – Тогда отчего чушь несешь? Эвелина поерзала на стуле, потом склонила голову набок. – Хочешь дальше слушать? – Говори. – Деньги на стол! Я выложила тысячу рублей. – Забирай. – Нет, все сразу. – Только после твоего рассказа, – уперлась я. – Ладно, еще пять тысяч. – Полторы! – Четыре!!! Сошлись на двух штуках. Ругая себя за легкомыслие и доверчивость, я отсчитала нужную сумму, Эвелина быстро схватила купюры, алчно посмотрела на них, спрятала в потрепанный кошелек и внезапно заявила: – Это копейки, конечно, зато честно заработанные, не украденные, я теперь порядочная женщина, больше чужое не трогаю. – Так за что ты сидела? – подскочила я. – В который раз? – вопросом на вопрос ответила Эвелина. – И какое отношение это имеет к предмету разговора? Или тебе западло человека тяжелой судьбы послушать? Ну ничего, поглядим, какой я через год стану, встретимся – не узнаешь меня! Шубка норковая, маникюр, педикюр, укладка. – Если столкнемся зимой, то навряд ли я сумею оценить качество твоего педикюра, – протянула я, – разве что тебе денег после приобретения манто на сапожки не хватит. – Мне на все хватит, – гордо вскинула голову Эвелина, – и несмотря на то, что злые и гадкие люди постоянно меня подставляли да в ментовку таскали, я кристально честный человек, раз пообещала, то расскажу тебе все без утайки, слушай и радуйся, какой эксклюзив за пшик получила! – Хватит предисловий, – вскипела я, – где суть? Эвелина поманила официантку: – Свари еще кофе да налей в него не холодное, а горячее молоко. Потом собеседница повернулась ко мне: – Если будешь человека шпынять, то он ничего хорошего не расскажет, это я тебе как опытная журналистка говорю. – Похоже, ты была долгие годы редактором газеты «Рассвет над зоной», – не вытерпела я, – новости из третьего барака. – Да, – неожиданно легко согласилась Эва, – стенгазету мы выпускали, верно, я с людьми в отличие от тебя беседовать умею, такие очерки писала! Кстати, нет ли у тебя знакомого писателя? Я могу свой дневник ему предоставить для литературной обработки, о гонораре договоримся. – Давай вернемся к разговору о таинственных отпрысках бездетной Тины, – велела я. Эва хмыкнула: – Только на первый взгляд ситуация сложной кажется, на самом деле она проста, словно кружка. Я тебе рассказывала, что Тина в подростковом возрасте гепатит подхватила? Я кивнула. – Да, привезла из деревни. Гепатит еще называют «болезнью грязных рук», а бабушка девочки, если я тебя правильно поняла, не отличалась аккуратностью. – Это еще мягко сказано, – оскалилась собеседница. – Когда Полина Гавриловна в Москву приезжала, меня мигом тошнить начинало, не мылась старуха никогда, белье не меняла, зубов не чистила, сплошная навозная куча. |