Книга Любовь-морковь и третий лишний, страница 95 – Дарья Донцова

– Правда может вылезти наружу и без твоего желания, – заметил Семен. – Акушерка Зинаида много лет молчит, но вдруг она решит продать сведения журналюгам?

– Она сама по уши в пуху, – рявкнула Тина, – такие дела незаконно проворачивала! Будет тихо сидеть!

– Павлу же она рассказала правду! – напомнил Семен.

Бурская призадумалась.

– Она ко мне когда-то подходила с букетом, просила билет на юбилейный спектакль.

– А ты?

– Послала ее.

– Плохо! Теперь баба затаила обиду, – сказал Семен, – лучше самой выложить нелицеприятную правду, чем потом оправдываться.

– Я пока не готова!

– А сейчас и не надо, – кивнул муж, – дело непростое, сначала следует собрать сведения. Значит, живем по-прежнему, а книга пишется. Никаких намеков на родственную связь с Павлом, все молчат, издание должно произвести эффект разорвавшейся бомбы.

Павел, при котором происходила беседа, кивнул, а Тина после некоторого колебания ответила:

«Ладно».

Семен обратился в издательство «Марко», там заинтересовались проектом и выделили для его осуществления девушку Владу, большую мастерицу по написанию подобных историй. Влада талантлива, но она обладает не только легким пером, а еще и умеет собирать факты, раскрывать чужие секреты, раскапывать тщательно похороненные тайны.

– Она приходила к Варваре Михайловне и украла снимки! – воскликнула я.

– Верно, – подхватил Вовка, – но еще девица побывала у Альбины, напугала ее. Ожешко поняла, что Влада знает слишком много, более того, девица, чтобы выудить у пожилой дамы информацию, соврала. Она сообщила ей, что рукопись уже написана, но издательство не хочет публиковать ее, не проверив поистине шокирующие факты! И еще девушка, естественно, сказала, что книгу написала сама Бурская, а она, Влада, лишь проверяет факты. Альбина выгнала Владу вон, заявив той: «Ступайте прочь, все ложь».

Девица ушла, а Ожешко впала в панику, ее тайны вылезут наружу, надо срочно уничтожить рукопись. Она хоть и хитра, но после смерти мужа крыша у нее поехала, она не думала о том, что свидетелей тех событий нет.

– Постой, – забубнила я, – Альбина умерла страшной смертью! Лежала непогребенной в квартире.

– Нет! – воскликнул Костин. – Дело было не так. В доме, где большую часть жизни провела Ожешко, работала лифтерша по фамилии Старкина. После того как Альбина выгнала Настю и Павлика, она наняла ее в прислуги. Как раз в этот момент дом начал приходить в запустение, консьержек уволили, а Старкина раз в две недели заходила к Ожешко: убирала, стирала, в общем, помогала.

Испуганная визитом Влады, Альбина предложила Старкиной:

– Давайте вы станете жить тут под моим именем, а я перееду в вашу квартиру, мы просто поменяемся паспортами, внешне мы похожи, седые букли, овал лица, я с соседями не общаюсь, вы тоже.

Предложение было странным, но нищая и совершенно одинокая Старкина согласилась, не задумываясь. Во-первых, Альбина Фелицатовна дала ей внушительную сумму денег, во-вторых, жить ей предстояло в хорошей квартире, набитой красивыми вещами, да еще Старкина к старости впала в детство.

Она усмотрела в предложении Ожешко для себя одни лишь плюсы и согласилась.

– А откуда у Альбины деньги? Она давно живет на одну пенсию.

– Альбина нашла драгоценности свекрови и продала картины, заменив их репродукциями. Получилась солидная сумма.

Ожешко не боялась разоблачения, сама она давно ни с кем не общалась, Старкина тоже не имела ни родни, ни приятелей, кроме того, она знала, что та тяжело больна и долго не протянет. Умрет под ее фамилией – и концы в воду.

– Варвара Михайловна как-то встретила Ожешко на улице и была поражена произошедшей с ней метаморфозой, – шепнула я.

– Ага, – согласился Вовка, – то была Старкина.

Но сплетница ничего не заподозрила, решила, что давно не виденную знакомую изменили до неузнаваемости старость и маразм. Это тело Старкиной нашли в квартире, а еще до ее смерти Альбина нанялась в театр «Лео», ей надо было втереться в доверие к Тине, оказаться у нее дома и выкрасть рукопись!

– Да чего она боялась, ведь после смерти Старкиной, которую все считали Ожешко, публикация книги не должна была пугать? – спросила я.

– Не забывай, что она не во всем была адекватна, она внушала себе, что вся правда о ней выплывет наружу после издания рукописи, – ответил Костин, – кроме того, Старкина еще была жива.

– Да какая правда? О наклонностях ее мужа и приемных детях, что в этом страшного? – не отставала я.

– Вот привязалась, – с досадой сказал Вовка, – не лезь поперед батьки в пекло! Скоро узнаешь, чего именно она боялась до потери пульса, так, что не соображала: свидетелей ее преступлений нет.

– Каких преступлений?! – заорала я.

– Лампа, слушай, не перебивая, а то я вообще замолчу! – рявкнул Костин.

Я притихла.., на время. Ну, майор, погоди!

А Вовка продолжал:

– Альбина старалась сблизиться с Тиной, но уже вскоре ей стало понятно: звезда ведет очень замкнутый образ жизни, у нее узкий круг друзей, никто из театра в доме у Бурской не бывает, и у Ожешко нет шансов попасть в особняк. Альбина призадумалась, и неизвестно, как бы она повела себя дальше, но в один далеко не прекрасный день за Тиной приехал муж. Семен не стал входить в театр, ждал жену в машине, Ожешко увидела, как он вышел из иномарки, закурил, а потом из задней двери машины выбралась Влада с сигаретой. Альбину словно ударили по голове, сотрудница издательства здесь, значит, работа идет, надо срочно уничтожить рукопись. Но как попасть в дом?

И тут в голову интеллигентной старушки пришла замечательная мысль: если Тину убить, то будут поминки. Их обычно проводят дома, и никому в такой момент в рюмке не отказывают. Ясное дело, актеры «Лео» пойдут помянуть коллегу, Альбина поедет со всеми и, когда основная масса народа напьется, спокойно пошарит по дому, найдет рукопись… И потом, нет Тины, нет и всех ее тайн!

– С какой стати она решила, что книга написана от руки, – хмыкнула я, – скорей всего, ее набирали на компьютере.

Вовка кивнул:

– Это ошибка Ожешко, не забудь, сколько ей лет, дама как-то упустила из виду такую вещь, как компьютер, в ее понимании рукопись – это исписанные от руки листы. Но давай все по порядку.