Онлайн книга «Манхэттен»
|
– Польем Соломона Леви из кишки! – Заткнитесь! Не орите так громко. – Они просто шутят. Они ему не сделают больно, – шепнул Скинни. Гарриса потащили к пруду. Он брыкался и вырывался; его опрокинутое лицо было бледно и мокро от слез. – Он вовсе не еврей, – сказал Скинни. – А вот Жирный Свенсон – еврей. – Откуда ты знаешь? – Мне сказал его товарищ по спальне. – Смотри, что они делают. Мальчишки разбегались во все стороны. Маленький Гаррис карабкался на берег; волосы его были полны ила, из рукавов текла вода. Подали горячий шоколад с мороженым. – Ирландец и шотландец шли по улице. Ирландец говорит шотландцу: «Сэнди, пойдем выпьем…» Продолжительный звонок у входной двери отвлек внимание от рассказа дяди Джеффа. Горничная-негритянка поспешно вошла в столовую и что-то зашептала на ухо тете Эмили. – А шотландец отвечает: «Майк…» Что случилось? – Мистер Джо, сэр. – Ах, черт! – Надеюсь, он ведет себя прилично? – тревожно спросила тетя Эмили. – Немножко навеселе, сударыня. – Сарра, на кой черт вы его впустили? – Я не впускала его, он сам вошел. Дядя Джефф оттолкнул тарелку и хлопнул салфеткой по столу. – Черт! Я пойду поговорю с ним. – Заставь его уйти… – начала тетя Эмили и вдруг остановилась с открытым ртом. Между портьерами, висевшими в широком проходе, который вел в смежную комнату, просунулась голова с тонким, крючковатым носом и массой прямых черных, точно у индейца, волос. Один глаз с красными веками подмигивал. – Хелло!.. Как поживаете? Можно войти? – раздался хриплый голос, и высокая, костлявая фигура высунулась из-за портьер вслед за головой. Губы тети Эмили сложились в ледяную улыбку. – Эмили, вы должны… гм… э… извинить меня… Я чувствую, что вечер… гм… проведенный за семейным столом… гм… будет… э-э… гм… вы понимаете… иметь… э-э… благотворное влияние… Понимаете – благотворное влияние семьи… – Он стоял, качая головой, за стулом дяди Джеффа. – Ну, Джефферсон, старина, как делишки? – Он хлопнул дядю Джеффа по плечу. – Ничего. Садитесь, – проворчал он. – Говорят… если хотите послушаться старого ветерана… э… бывшего маклера… ха-ха… говорят, стоит присмотреться к «Интербороу Рапид Транзит»… Не смотрите на меня так косо, Эмили… Я сейчас уйду… Как поживаете, мистер Вилкинсон?… Дети выглядят хорошо. А это кто? Я не я, если это не мальчишка Лили Херф!.. Джимми, ты не помнишь твоего… гм… кузена Джо Харленда? Помнишь?… Никто не помнит Джо Харленда… кроме вас, Эмили… Но и вы хотите забыть его… ха-ха… Как поживает твоя мать, Джимми? – Ей немного лучше, спасибо. – Джимми с трудом выговорил эти слова. – Ну, когда ты пойдешь домой, засвидетельствуй ей мое почтение. Она поймет… Мы с Лили всегда были друзьями, несмотря на то, что я пугало всего семейства… Они не любят меня, они хотят, чтобы я ушел… Вот что я тебе скажу, мальчик: Лили лучше их всех. Верно, Эмили? Она лучше нас всех. Тетя Эмили кашлянула. – Конечно, она самая красивая, самая умная, самая настоящая… Джимми, твоя мать – царица. Она была всегда слишком хороша для всего этого… Честное слово, я бы с удовольствием выпил за ее здоровье. – Джо, умерьте немножко ваш голос. – Тетя Эмили выстучала эту фразу, точно пишущая машинка. – Вы думаете, что я пьян?… Запомни, Джимми, – он потянулся через стол, обдавая Джимми запахом винного перегара, – не всегда бываешь в этом виноват… Обстоятельства… э-э… гм… обстоятельства… – Вставая, он опрокинул стакан. – Эмили косо смотрит на меня… Я ухожу… Не забудь передать Лили Херф привет от Джо Харленда. Скажи, что он ее будет любить до могилы. Он нырнул за портьеры. – Джефф, я боюсь, что он уронит севрские вазы. Последи, чтобы он благополучно вышел, и возьми для него кэб. Джеймс и Мази хихикали, прикрываясь салфетками. Дядя Джефф побагровел. – Будь я проклят, если я посажу его в кэб! Он мне не кузен. В тюрьму его следовало бы посадить! Когда ты увидишь его, Эмили, передай ему от моего имени, что если он еще раз придет к нам в таком виде, то я вышвырну его вон. – Джефферсон, дорогой, не стоит огорчаться, ничего ведь не случилось, он ушел… – Ничего? Подумай о детях. Предположи, что вместо мистера Вилкинсона здесь был бы чужой человек. Что бы он подумал про наш дом? – Не беспокойтесь, – проскрипел мистер Вилкинсон, – это случается в приличных домах. – Бедный Джо… Он такой славный малый, когда он в нормальном состоянии, – сказала тетя Эмили. – И подумать только, что несколько лет тому назад Харленд держал всю фондовую биржу в кулаке. Газеты называли его королем биржи. Помните? – Это было до истории с Лотти Смизерс… – Ну, дети, идите к себе, поиграйте, а мы будем пить кофе, – прощебетала тетя Эмили. – Им давно пора уйти. – Ты умеешь играть в «пятьсот», Джимми? – спросила Мэзи. – Нет. – Как тебе нравится, Джеймс? Он не умеет играть в «пятьсот». – Это игра для девочек, – надменно сказал Джеймс. – Я только ради тебя играю в «пятьсот». – Подумаешь, какой важный! – Давайте играть в зверей. – Но нас всего трое. Втроем скучно. – А в последний раз ты сам смеялся так, что мама велела нам прекратить игру… – Мама велела прекратить игру, потому что ты ударила маленького Билла Шмутца и он заплакал. – А что если мы сойдем вниз и посмотрим на поезда? – предложил Джимми. – Нам вечером не разрешают сходить вниз, – строго сказала Мэзи. – Давайте играть в биржу. У меня на миллион долларов бумаг для продажи, Мэзи будет играть на повышение, а Джимми – на понижение. – Хорошо. А что мы должны делать? – Бегайте, громче кричите… Ну, я начинаю продавать. – Прекрасно, господин маклер, я покупаю всю партию по пяти центов за штуку. – Нет, ты неправильно говоришь… Говори: девяносто шесть с половиной или что-нибудь в этом роде. – Я даю пять миллионов! – закричала Мэзи, размахивая пресс-папье с письменного стола. – Сумасшедшая, они стоят только один миллион! – заорал Джимми. Мэзи остановилась как вкопанная. – Что ты сказал, Джимми? Джимми почувствовал, как жгучий стыд пронизал его; он опустил глаза. – Я сказал, что ты сумасшедшая. – Разве ты никогда не был в воскресной школе? Разве ты не знаешь, что в Библии сказано: «Если ты назовешь своего ближнего сумасшедшим, то попадешь в геенну огненную»? |