Онлайн книга «Три мудреца в одном тазу»
|
- Когда потом? Я требую сейчас! - Немедленно прекратите шуметь, проклятые молокососы, я пытаюсь заснуть! У меня бессонница!… хррр-пс-пс-пс… - А ну-ка, прекратили цирк! - гневно прищурилась Зинаида Михайловна. - Вы хотите получить обратно свою глупую башню?! - Хотим! - хором ответили волшебники. - Тогда хватит отращивать бока, быстро колдуйте чего-нибудь, чтобы вернуть Петю и Свету! - А кто это? - равнодушно спросил Мельхиор. - Может быть, какие-то демоны? - предположил Бальтазар. - Это мой муж и дочь, - еле сдерживаясь, разъяснила Колобкова. - И без них мы никуда не поплывем! - Отчего же? Мы можем нанять других матросов… Я слышал, что есть такие места, где матросов много… - Да-да, я тоже слышал! - поддержал Каспар. - Кажется, они водятся в степях!… или в болотах?… - Вы меня утомляете, - покачала головой Зинаида Михайловна. - Во второй раз повторять не буду. Однако ей пришлось повторить и во второй, и в третий, и в десятый раз. Переговоры с престарелыми волшебниками затянулись на целый час. Но в конце концов даже их полуразрушенные мозги впитали новую информацию. - Мы никуда не пойдем, - решительно заявил Каспар. - Да. - Да. И не побежим. - Старый идиот! И так понятно, что если мы не пойдем, то и не побежим тоже! Ты сам идиот, и всех остальных считаешь идиотами! - Тихо, молокососы! - важно пробасил Каспар. - Я знаю, что делать! Мы поступим так, как всегда поступаем в таких случаях! - А как мы поступаем в таких случаях? - Поручаем кому-нибудь другому, конечно! Так всегда поступают истинные мудрецы! - А-а-а… - задумался Бальтазар. - Значит, нам нужен герой? А где мы его возьмем? - Сделаем, конечно! На счет «три»?… - Нет, я не согласен! Лучше на счет «три»! - Я это и предложил с самого начала. - Неправда! Я не помню, что ты предложил, но точно помню, что это было что-то совсем другое! Фабьев, Грюнлау, Колобкова и Угрюмченко все больше грустнели. А Каспар, Бальтазар и Мельхиор, наоборот, веселели. - Господа, господа! - попытался привлечь их внимание Грюнлау. - Вы давать мне колпак-невидимка, сапог-скороход, другой волшебный предмет из сказка братья Гримм, я идти выручать Петер, Светлана и остальные! - Э-э-э? - прищурился Каспар. - Я придумал! - оживился Мельхиор. - Встань, доблестный воин, и подыми очи горе - пред тобой властители чудес! Мы вселим в тебя дух самого героического из твоих предков и дадим его чудесные доспехи и оружие! Вот что мы сделаем! - Он окончательно сошел с ума, - спокойно констатировал Бальтазар. - Подержи, я пущу ему кровь и сделаю освежающую клизму - это хорошо охлаждает мозг. - Э-э-э? - еще сильнее прищурился Каспар. - Я предлагаю сделать как в тот раз, с тем… ну, тем… - задумался Мельхиор. - Ах, тем!… - каким-то образом догадался Бальтазар. - Но тогда получилось не очень удачно… - Да, он распух, посинел и умер. Но я точно знаю, на этот раз получится лучше. - Я не есть уверен, что мне нравиться этот мысль… - невольно попятился Грюнлау. - Держись, Германия, не поддавайся! - предупредил Угрюмченко. - А то будет, как со мной! - А почему мы до сих пор не расколдовали это существо? - удивился Каспар. - Подойди, птичка, я превращу тебя обратно… в бобра. Ты ведь был бобром?… - Не хочу в бобра! - спрятался за Матильдой Афанасьевной механик-беркут. - Уж лучше орлом! - Поднимите мне руки!!! - дурным голосом завопил бородатый волшебник, поднимаясь на ноги. - И мне! - присоединился Бальтазар. - И меня! - попросил Мельхиор, успевший вылезти из кресла, постоять секундочку и упасть на четвереньки. - Поднимите меня, а то спина затекла! Проклятый радикулит… Грюнлау все меньше нравилась идея превратить его в великого воина. Конечно, звучит очень соблазнительно, но… но ему очень не хотелось закончить дни в виде… да мало ли что может получиться у чокнутых старцев! Хорошо еще, если просто превратят в орла, как Петровича - механик, вон, уже не жалуется, даже какие-то положительные стороны нашел… А если станешь, скажем, мочалкой?… - Величайший из твоих предков воплотится в тебе, человече!… - трагичным голосом завыл Мельхиор. - На счет «три»! Раз… - Э-э-э… - Я тоже забыл. - И я. - Ладно, на счет «раз». Итак, раз! С рук Каспара сорвались яркие пурпурные молнии, с рук Бальтазара - жаркие огнистые струи, с рук Мельхиора - тончайшие черные нити-паутинки. Они соединились в единый пучок и окутали Грюнлау плотным непрозрачным облаком. Оттуда донесся душераздирающий вопль… немецкие ругательства… выкрик «Himmeldonnerwetter!!!»… и тихий-тихий полувздох-полувсхлип. А потом магический дым рассеялся. - Ну и что это такое? - скептично хмыкнул Бальтазар. Грюнлау остался человеком и выглядел вполне здоровым - на сей раз заклинание сумасшедших чудотворцев сработало без каких-либо досадных побочных эффектов. Однако результат получился совершенно не тем, что ожидался. Бедный немец озадаченно посмотрел на свои руки. На плечи. На колени. Но особенно пристально - на то, что висело на плече. - Я быть полагал, что это будет рыцарь тевтонский орден или какой-нибудь древний гот… - признался он. - Кто-нибудь вроде легендарный Зигфрид… Я никак не есть ожидать, что это будет… - Фашист… - прижала руки к губам Матильда Афанасьевна. Майка и цветастые шорты Грюнлау трансформировались в серый с полынным оттенком китель и каменно-серые брюки. Вокруг воротника и на погонах алюминиевые галуны, на ногах сапоги, талию обвивает кожаный пояс с двумя подсумками, поддерживаемый тремя ремнями. Панаму сменил солнцезащитный шлем с нацистским орлом и флагом. Ну а на плече возник новенький пистолет-пулемет «Шмайссер МР-38»… - Это есть форма мой дед, Вернер Грюнлау, он быть группенфюрер [46] … - растерянно достал из кармана какую-то тетрадку Грюнлау. - Здесь даже лежать его дневник… Откуда вы брать эта форма?! - Э-э-э? - уставился на него Каспар. - Кто ты такой? - Герр Грюнлау, а ведь у вас теперь автомат… - задумалась Зинаида Михайловна. - Да, но я не уметь им пользоваться… - смутился Грюнлау. - Я никогда не быть в армия, я… я… я что-то плохо себя чувствовать… habacht! Rechts schaut! Fertig! Patronen versorgen! An! An! An! Зинаида Михайловна испуганно отступила назад. Лицо Грюнлау стремительно меняло выражение - вместо обычного розовощекого добродушия на него наплывала суровая маска смерти. Безобидный маленький толстячок неожиданно перестал казаться безобидным. Уголки губ опустились, глаза превратились в ледышки, щеки ввалились… |