Онлайн книга «Контрразведка Future»
|
Прыжок на два с половиной миллиарда световых лет подействовал на экипаж угнетающе. Двойное преобразование физических тел космолётчиков и долгое пребывание в состоянии «суперструнного пакета» не пошли на пользу человеческому организму. Прыгать на такие расстояния ещё надо было учиться. Пришлось прибегнуть к услугам Эскулапа и лишь потом, спустя несколько часов, начать осматриваться. Маккену больше всего тревожило состояние жены, но Роза, к его удивлению, выдержала бросок лучше молодых парней. – Я двужильная, – пошутила она со смешком, когда обеспокоенный Рудольф решил было лично продиагностировать любимую. – Мне вживили сердце, которое наверняка переживёт меня. – Тебе ещё детей рожать, – проворчал он с облегчением. – Поберечься бы надо. Включили обзор. Космос из этой точки пространства открылся иным, нежели за два с лишним миллиарда световых лет до этого. Близких звёзд видеосистема корабля не обнаружила. Слева по ходу движения на пределе видимости светили далёкие паутинки галактических скоплений, складываясь в ажурную сетчато-волокнистую структуру. Справа виднелись звёздные скопления потолще, это светили скопления галактик в Парусах – если смотреть на созвездие не с Земли, а с расстояния в три миллиарда световых лет. – Отмечаю анизотропное давление на корпус корабля, – доложил инк. – Впечатление такое, будто нас несёт какое-то невидимое течение. – Это же течение несёт и «тёмный поток», – проворчал Шапиро. Маккена попросил Клиффорда вывести ему на кресло вид с кормы корабля. Панорама космоса перед его глазами слегка изменилась. Стал виден стреловидный контур галактического скопления: таким казался отсюда «наконечник» струи галактик, образовавших «тёмный поток». Расстояние до первой галактики, обозначавшей начало потока, отсюда было не так уж и велико, не более сотни тысяч световых лет. – Фронтальный обзор. Картина космоса снова изменилась. Звёздных волокон в направление на «дыру» было больше, но среди них в кольце из более ярких «паутинок» чернело круглое пятно, напоминавшее зев пещеры. И веяло из этой «дыры» такой жуткой угрозой, что сводило скулы. – Devil invisible! – невольно пробормотал Маккена. – Простите? – не понял инк. – Без комментариев. Эксперты, вам слово. – Надо подойти ближе, – заявил Шапиро. – Мы наблюдаем очередную интрузию пространства, это очевидно, однако данных для анализа мало. – Исфандияр? Бодха по обыкновению ответил после паузы: – Деформация квадрупольной составляющей вакуума почти критична… – Изъясняйтесь проще. – Из-за векторной деформации вакуумного поля, – сказал Шапиро, – возникает отрицательное давление, что и образует силу, несущую все материальные объекты к этой «дырке». Попросту говоря, здесь начинает образовываться галактический касп с расходящейся плотностью. Но чтобы оценить его параметры, необходимо подойти ближе. – Вы согласны, Исфандияр? – Да… согласен, – выдавил астрофизик. – Мы и сейчас видим нарастание квантовых осцилляций… – Из-за чего возникает радиоактивный фон, – подхватил Шапиро, перебивая коллегу. – Вблизи «дыры» рождаются пары частица-античастица, аннигилируют, и пространство начинает кипеть. Думаю, что температура этого «бульона» в «дыре» достигает миллиардов градусов. – Тогда мы бы фиксировали поток излучения, – возразил Бодха. – Всё уносится в «дыру», – нашёлся Всеволод Дмитриевич. – Это не обычная чёрная дыра, это зона повышенной мерности. – Согласен, но это не отменяет феномена сноса и… – Брэк! – сердито бросил Маккена. – Отставить дискуссию! Ваши оценки прыжка? – Десять! – Чего десять? – Миллионов эсвэ! – Я бы не стал так рисковать, – проговорил Бодха с сомнением. – Сколько? – До обреза звёздного кольца приблизительно пять миллионов световых лет. – Десять! – возразил Шапиро. – Если не больше. – По оценке бортовых… – К чёрту их оценки! Надо идти вперёд поелику возможно и анализировать изменение параметров среды, потоков излучений и мерности пространства. – Клиф, расчёт «струны» на пять кубов. – Принял. – Я считал вас более решительным человеком, – разочарованно проворчал Шапиро. – А вы бедовый! – восхитился Терёшин. – Любите шампанское? – При чём тут шампанское? – не понял физик. – Существует поговорка: кто не рискует, тот не пьёт шампанское. – Я предпочитаю водку. – Не все, кто рискует, успевают дожить до момента, когда можно пить шампанское, – назидательно проговорил Иванов. – Да и водку тоже. Терёшин засмеялся. Интерком донёс смешки остальных членов экипажа. – И это лучшие представители молодёжи, – горько вздохнул Шапиро. – А, Исфандияр? Засмеялись все. – Готов, – доложил инк. – Артур! – Вводные получил, – отозвался первый пилот. – Готовность десять! Через десять секунд корабль прыгнул… Кольцо из двух десятков красных гигантских звёзд, окружавшее «дыру» в пространстве, которая всасывала «тёмный поток», приблизилось. Привычно сориентировались, провели контроль функционирования систем, проанализировали собранные Клиффордом показания датчиков, измерителей и фиксаторов полей и излучений. Стали видны «полярные сияния», как назвала Вероника Солнышко вспыхивающие внутри кольца на фоне мрачной темноты красивые ажурные вуали жемчужного света. Шапиро объяснил этот эффект взаимодействием континуумов местного космоса и того, что прятался за «дырой», принадлежащего «той стороне». Сила, воздействующая на спейсер, увеличилась на порядок, и для того, чтобы «Ра» не сносило в горловину «дыры», надо было постоянно корректировать двигателем его положение в космосе. Клиффорд, изучавший ближайшую к кораблю звезду класса М, превосходящую Солнце по размерам на два порядка [50] , первым обнаружил нечто, названное им «колючкой». Это была тоненькая былиночка, действительно похожая с большого расстояния на застрявшую в теле звезды колючку. Но когда компьютер обработал изображение, стало ясно, что «колючка» тянется гораздо дальше в космос, по направлению к соседней звезде, исчезая в темноте пространства. Шапиро возбудился, потребовал сделать бросок к звезде. |