Онлайн книга «Покидая мир»
— Если ты наймешься в этот «Фридом Мьючуал», тебя оттуда вышибут через полгода. Я же знаю, как работают эти гребаные хедж-фонды. Как только там просекут, что ты пустышка и не способна с этим справиться… — Что заставляет тебя думать, что мне с этим не справиться? — Я внезапно почувствовала раздражение. — Ты издеваешься, что ли? Я тридцать лет делал карьеру в своей отрасли! У меня глаз наметан, и ты полагаешь, я не различу, кто способен на игру, а кто не выстоит и до конца второго раунда? — Мой босс считает иначе. — Твой босс, по-видимому, сукин сын с садистскими наклонностями, который решил потешиться с гарвардской шлюшкой и спустить с нее три шкуры… Я отключила телефон. Потом вышла на кухню, чувствуя, что мне просто необходимо выпить. Но, взяв в руку бокал, я тут же с размаху запустила им в раковину, проклиная себя за то, что позвонила отцу. Ведь я знала наперед, что услышу от него именно то, что услышала. Телефон зазвонил снова. Я не отвечала. Он продолжал звонить. Я переключила его на автоответчик. Потом достала другой бокал, решив, что сейчас мне поможет только водка. Я плеснула себе на два пальца «Смирновской». Телефон снова ожил. Вопреки голосу разума я ответила. — Слушай, ты права, что ненавидишь меня, — раздался голос отца. Я молчала. — А уж когда я напиваюсь… Он не закончил фразу, и снова повисло долгое молчание. — Я позвонил извиниться. Не держи меня зла, о’кей? — сказал он. Я ничего не говорила. — Пожалуйста, скажи, что ты меня прощаешь. Пауза. Потом я спросила: — Зачем тебе это? Мой голос звучал спокойно, но холодно. На том конце линии снова зазвякали льдинки. — Затем что… Я сижу на мели, вот почему. — Я думала, ты там работаешь консультантом. — Работал… но это закончилось. — Когда? — Четыре года назад. — Четыре года? — Я же сказал. — А с тех пор… — Ничего. — Как же ты жил все это время? — Небольшое социальное пособие с родины — и Консуэла. Но она ведь просто парикмахерша… — Стало быть, большой дом с бассейном и дворецким, и прислуга, и три жеребца, о которых ты все рассказывал мне, обещая, что в один прекрасный день я приеду покататься… — Все это кончилось много лет назад. И он ни разу не проболтался, всегда находя предлоги отложить мой приезд в гости, вечно рассказывая сказки о своей чилийской гасиенде, но не давая нам ее адреса, так что я всегда писала ему до востребования в Сантьяго. — Значит, теперь, когда Консуэла от тебя ушла… — Живу на шестьсот долларов в месяц — пособие от американского правительства. — А где ты сейчас живешь? — Там же, где жил последние три года. — Это дом или квартира? — Ну, что-то типа квартиры… — Что ты хочешь этим сказать? — Малогабаритная однокомнатная квартирка, студия. Не больше двухсот квадратных футов. [32] — Господи, папа… — Ничего, скоро все изменится. У меня на мази надежный вариант, беспроигрышный. Здесь работает один молодой американец — Крейтон Кроули, — он занимается Интернетом, разрабатывает все эти dot.com для Латинской Америки. Он готов нанять меня в качестве бизнес-консультанта. — И он готов тебе платить? — Не совсем. Он обещал мне долевое участие в своей компании. Говорит, после первого публичного размещения акций мы мигом вернем все, что я вложил в нее за последние двенадцать месяцев, и даже получим втрое больше. — Все, что ты вложил? Ты дал этому типу денег? — Нет еще, потому что у меня их нет. Но он дает понять, что было бы хорошо, если бы я инвестировал в компанию какие-то средства. — Сколько? — Он просит пятьдесят кусков. — Пятьдесят тысяч долларов? Господи, папа, ты что? — Слушай, но если он обещает их утроить… — И ты ему действительно веришь? — Он толковый парень. Виргинский юридический колледж, несколько лет в крупной фирме в Вашингтоне. — Где он явно не преуспел, иначе зачем бы ему тащиться в Южную Америку с каким-то сомнительным проектом? — Да что ты понимаешь в бизнесе? — Достаточно, чтобы отличить жулика. — В отличие от тебя, я в бизнесе уже тридцать пять лет. В отличие от тебя, я профессионал, и у меня в мозгу встроенный детектор на всякое дерьмо. Уж кто-кто, а я первым почую, если кто-то попробует меня кинуть, и способен понять, когда кто-то честным путем пытается занять пустующую нишу на рынке. Произнося эту тираду, отец все больше взвинчивал себя, я так и видела его покрасневшее от гнева лицо. — Ну вот, опять я, — спохватился он. — Да, — спокойно ответила я. — Вот, опять ты. — Мне действительно срочно нужны десять штук, Джейн. — Чтобы «вложить» в эту «перспективную компанию»? — Чтобы расплатиться с кое-какими долгами. — Ты задолжал этому мошеннику Кроули? — Прекрати строить из себя большого босса, Джейн. — Кому ты должен, папа? — Одному типу. — Что за тип? — Тип, у которого я брал в долг. — Друг? — Если бы. Просто тип, который дает деньги в долг. — Господи, только не говори, что ты одолжил деньги у бандитов и тебя поставили на счетчик! — Я был в отчаянном положении. Мне буквально нечем было заплатить за жилье. А так на шесть тысяч я продержался почти два года… — Ты жил на сто пятьдесят долларов в месяц? — Подымай выше, на три сотни. Пособие, которое я получаю, — это шестьсот долларов, но из них четыреста пятьдесят нужно было отдавать еще одному типу, который мне помог… — Так ты на крючке сразу у двух ростовщиков? — Нет, с первым я уже почти расплатился. — Господи боже, папа. — Ну, давай скажи мне, что я — дерьмо. Ты же много лет об этом мечтала, ждала этого момента. И теперь, когда ты вся из себя важная шишка, менеджер хедж-фонда… Какая уж там важная, папа, я же просто никчемная пустышка, и ты никогда не уставал напоминать мне об этом. Я та самая девчонка, которая работала каждое чертово лето и хваталась за любую чертову подработку, чтобы хоть как-то продержаться в колледже и аспирантуре, а ты в это время швырял на ветер деньги, которые зарабатывал там, в южных странах. Но в моменты отрезвления ты все это вспоминаешь и ненавидишь меня, ведь я заставляю тебя испытывать вину за то, что ты слабак, не способный взять на себя ответственность. |