Онлайн книга «Московские тени»
|
– А дальше? – спросил я Бориса разочарованно. – Да им же лет по двенадцать всего. – И что? Само то! – Я не педофил в отличие от тебя. – Блин, еще у Достоевского, там, помнишь, Раскольников с пятилетней… – Во-первых, не Раскольников, – учительским тоном стал объяснять Борис, – а Свидригайлов. А во-вторых, ему это просто снилось. Спорить с Борисом бесполезно – он в литературе сечет. Но можно поспорить о другом: – Сто лет назад это снилось, а теперь должно становиться реальностью. Человечество же прогрессирует, развивается… Борис подвел итог: – Вот что делает с человеком семейная жизнь. – Уже и жрать хочется не на шутку, – мрачным голосом признался Дэн. Нашли мы девятиэтажки. Стоят две, кажутся намного выше московских. В Москве-то они на каждом шагу, примелькались, а здесь – в натуре вавилонские башни среди окружающей их мелюзги. Сначала мы, ясно, обрадовались, Борис вновь распахнул куртку и стал кричать о куражах… Но ничего стоящего рядом с девятиэтажками не было. Гастроном, банк, школа, пяток ларьков. Вот и весь центр?.. – Поехали на хрен отсюда, – решил Борис, – пока день не совсем пропал. Вернемся в Москву, забуримся куда-нибудь в клуб. Оттянемся. – Надоели клубы, да и цены там… – Дэн кисло сморщился, покорно направляясь за Борисом в сторону железной дороги. Я потащился следом, теряя последние капли утренней радости. Как мечтал об отвязке, как готовился к ней, спешил сегодня на встречу с ребятами, а оказалось, что все впустую. Просто напоролись на очередной облом. Из таких вот обломов и жизнь состоит. В голове напридумываешь кучу чудесного, сладкого, вроде и легче станет, силы и желание жить появляются, начнешь же реализовывать напридуманное – тут же облом, непробиваемая стена. Вздохнешь, расстроишься и дальше существуешь от надежды до надежды на разноцветную вспышку, на сказочный праздник… Зашли в магазин. Он маленький и безлюдный. Лишь продавщица и кассирша среди продуктов. Продавщица держит в руках газетку, без выражения, без намека на интерес читает вслух: – Беседуют муж с женой. «Дорогая, ты мне можешь сказать, когда у тебя бывает оргазм?» «Но, дорогой, не звонить же мне тебе по этому поводу на работу!» – Ха-ха, – равнодушно хохотнула кассирша. – «Жена приходит от гинеколога…» – начинает продавщица озвучивать следующий анекдот. Изучив сорта колбасы, Дэн перебивает ее: – Полкило московской взвесьте. Вот этой, полукопченой. Продавщица положила газетку рядом с весами, недовольно взглянула на Дэна, занялась колбасой. – Тридцать два рубля. Еще что? – И полбуханки дарницкого. И порежьте колбасу и хлеб. – Мы не режем. – Могу доплатить… – Да ладно уж, – продавщица взялась за нож. – Все? – Нет, три бутылки специального «Очаковского», – добавляет Дэн. Борис не хочет пить «Очаковку»: – Возьми мне девятую «Балтику». Немного хоть торкнет… Собрав пакеты, бутылки и расплатившись, выходим на улицу. – Сейчас пожрем в электричке… Вот и вокзал. Полупустая платформа. Мороженщица дремлет под разноцветным зонтиком. Стенда с расписанием нет. Подходим к будке, где касса. – Когда ближайшая до Москвы? – В шестнадцать двадцать четыре, – отвечает женский голос из-за зафанеренного окна. Дэн смотрит на часы на руке. – Еще два с лишним часа! Почему так долго? – Отменены остальные. На дороге ремонт. – Ёптать! Отошли от кассы, стали жевать колбасу, пить пиво. Скамейки заняты дремлющими, готовыми к долгому ожиданию электрички людьми. – Ну и уикенд! Ну и сказочный раскураж! – горько восклицает Борис, стягивая с колбасного кружочка пленку оболочки. – Со слезами до пенсии вспоминать буду!.. Дэн быстро съел несколько бутербродов, выглотал пиво в позе горниста. Зашвырнул бутылку в кусты и снова подошел к будке. – Скажите, а в этом… в этом городе гостиница есть? Кафе приличные? Музей, вообще – достопримечательности? – Да какой у нас музей… Всё в Бородине… Гостиница вроде есть и кафе. А достопримечательности, хе… Рынок – лучшая достопримечательность. Дэн уцепился за известие, что есть гостиница; видно, хочется ему доказать Борису, что не в полный отстойник он нас завез, что и в Можайске отдохнуть можно. – А где гостиница, кафе? Мы вот искали, искали. Ни фига ничего… – На Комсомольской площади были? – спрашивают из будки. – Нет, кажется. – Вот там у нас жизнь, говорят. Вся молодежь там вечерами шнуркуется. – Как, как попасть туда? Долго и упорно Борис сопротивлялся новой экспедиции к центру Можайска, – он уже настроился на Москву, на ночной клуб «Свалка», деньги в уме рассчитал: столько-то пропьет перед входом в клуб, столько-то внутри, столько-то проиграет на бильярде, на автоматах. Дэн же увлеченно стал расписывать почти стопроцентный кураж здесь, скорее всего, дешевый, с изюминкой, что мы в другом городе; возможно – классная отвязка с провинциальными овцами. Я тоже склонялся остаться. В Москве… Что в Москве делать? В итоге все равно окажусь поздно вечером дома, а это мне никаких радостей не сулит; в лучшем же случае – проторчу до утра в клубе, там еще больше устану и загружусь от сидения за столиком, от музыки, тусни… Даже напиться до полного отруба негде в Москве. Чтоб там хорошо отдохнуть, нужны солидные башли… – Давай, Мускат, не ломайся! – уговаривал Дэн Бориса. – Если уж заехали, надо выжать отсюда все возможное. Не рушь праздника!.. – Не вижу я здесь праздника, – ворчал Борис, но все же узнал у кассирши время вечерних электричек. – Ладно, посмотреть можно, что там за жизнь. Если хрень – поеду на шестичасовой. И не позже! Вышли на привокзальную площадь. Там слева автобусная остановка. Как по заказу – стоит потрепанный, кособокий «ЛИАЗ». Спрашиваем: – Этот идет до Комсомольской площади? – Идет, идет, отсюда все идут, – лениво бубнят из салона. Дэн расстался с шестью рублями, взамен кондукторша дала три билетика. Пассажиры шушукаются друг с другом. У многих сумки, пакеты – наверное, из Москвы приехали или здесь на рынке хавчиком запасались. – Ну что, долго будем стоять? – нагло поинтересовался у Дэна Борис. – Мускатыш, все, ты достал! Вали на вокзал – надоело! – Ладно, не дергайся. – Борис сделал тон шутливым. – Я понимаю тебя как Благо, но что-то ощущаю постоянно как Зло. |