Онлайн книга «Преданья старины глубокой»
За первой елью последовали другие. То тут, то там на бескрайней равнине поднимался очередной лесной солдат, ощетиниваясь грозной хвоей. Они выскакивали все чаще и чаще, пока в глазах не зарябило от древес, порожденных ведьминским чернокнижием… Преследователи совершенно скрылись за этим зеленым частоколом. До чуткого уха оборотня донеслось едва слышное ржание и ругань - воевода Дунай что есть силы клял проклятое колдовство. Теперь ему придется либо продираться сквозь густую чащу, либо давать большой крюк. Что бы он ни выбрал - владимирцы надолго отстанут… Они и отстали. Часа три о погоне не было ни слуху ни духу. Но потом на небоземе вновь объявились крошечные точки. Витязи Всеволода порядком утомились, их кони - еще больше, но о том, чтобы забыть о похитителях княжны и повернуть назад, не могло быть и речи. К тому же тиборчане устали ничуть не меньше. - Еще есть что в запасе, дружка? - с надеждой обратился к Яромиру Фома Мешок. - Выручай давай, теперь на твою бесовщину только и уповать! - Не вешай носа, боярин, найдется и еще кое-что! - усмехнулся оборотень, уже в третий раз замедляя свою повозку. На сей раз из заветного кошеля появился полотняный платок, окрашенный васильковым цветом. Яромир бережно развернул его, поднял как можно выше, держа за концы обеими руками, и пустил по ветру, негромко причитывая: Лети по ветру, платок, Заключивший вод поток, Пустит вдаль тебя рука, Из тряпицы стань река! Нежно-голубой плат приземлился точно посередь дороги - да так ровно, точно скатерть расстелили. Но он недолго там оставался - прямо из полотна вдруг брызнули водяные струи. Шире, шире, еще шире! Текучая лавина расползалась по полю, сама продавливая себе русло - словно под водой спрятались копари с лопатами, резво ведущие в обе стороны широченную борозду. Дивная река все расширялась, удлинялась, углублялась. Тиборчане зачарованно смотрели на этакое чудо - водяной поток, текущий сразу в две стороны! В том месте, где приземлился платок бабы-яги, река будто бы разделилась невидимой чертой - именно от нее хлестало бурное течение. Точь-в-точь две косы женские, из лазуревых струй сплетенные… - Здесь, пожалуй, потрудней придется!… - радостно потер ладони боярин Фома. - Реку-то не объедешь, переплывать придется!… а она не слишком мелка?… - обеспокоился он. - А, дружка?… Вброд-то не перейдут, а?… - Княжеский терем по самую маковку скроется, - рассеянно ответил оборотень, думающий о чем-то своем. - Ты, боярин, погоняй, погоняй коньков, дотемна времени еще вдосталь… - Куда ж их погонять-то еще? - набычился Фома. - С ног валятся! - Ты, главное, дотемна дотерпи как-нибудь, а там отдохнем, на ночлег встанем… - Ополоумел, дружка?! Какой ночлег?! А владимирцы как же?! - А что владимирцы? - Дак через реку-то твою они с божьей помощью переберутся - чай, не море-океан, не больно-то и широка! А дальше опять по следу пойдут! И прямо спящих нас!… - Думаешь? - усмехнулся оборотень. - Ну а как же?! Яромир, покачал головой, поискал взглядом Сурю и окликнул его: - Десятник, а рассуди-ка ты нас! Вот кабы это ты владимирцев возглавлял, да за нами в погоню шел - что бы ты на закате делать стал? - Как что? - степенно ответил пожилой дружинник, крутя ус. - Ночевать бы приказал. Кони устали, люди устали. А коли во тьмище лететь сломя голову - так можно и на принаду нарваться. Хорошо, коль просто на людей затаившихся - а ну как у тебя в кошеле еще какая гадость чернокнижная припасена?… Разверзнешь, чего доброго, пропасть посередь дороги - так все и ухнем сослепу! Нет, я уж восхода дождусь, лошадям роздых дам - а там снова в погоню! До Галича еще далече - небось успею нагнать… - Слыхал, боярин, что ратный человек говорит? - хмыкнул Яромир. - Ему-то виднее, как думаешь?… - Вестимо… - неохотно согласился Фома Мешок. На закате свадебный поезд наконец остановился. Отъехал подальше с дороги и встал лагерем. Бока притомившихся коней вздымались и опадали, они вяло пили тепловатую воду и ворошили торбы с сеном. Поезжане разожгли костры, начали стряпать ужину. Несколько мечников во главе с десятником Сурей встали караулом, пристально оглядывая окрестности. К ним присоединился Иван - княжич, весь день лежавший кверху пузом в одной из повозок, теперь отправился размять ноги. Хотя его так и тянуло к самому большому костру, у которого восседали боярин Фома с супругой. Конечно, бояре Ивану ни на кой черт не требовались. Однако с ними же сидела и похищенная из отчего дома княжна. Зябко куталась в теплую свиту, но смотрела весело, с любопытством оглядываясь по сторонам. Все-таки доселе она и Владимира-то ни разу не покидала… А Яромир к кострам не подходил вовсе. Он сказался сытым и уснул под одной из повозок, завернувшись в плащ-вотолу. Точнее, так думали все остальные. На самом же деле хитрый оборотень незаметно соорудил чучело из соломы, да и накрыл его своим плащом. А сам потихоньку растворился в ночи, без труда проскользнув под самым носом тиборских гридней. Удалившись на достаточное расстояние, Яромир легко кувыркнулся через голову, становясь волком, и дальше уже пошел как по ниточке, ловя мокрым носом разлитые во тьме запахи. Их хватало - со стороны покинутого лагеря веяло лошадьми, сеном, потом, шкурами. А еще железом, дымом и жареным мясом - ни один нормальный зверь к такому безобразию близко не подойдет. Почти такие же запахи шли и с другой стороны - только более слабые, далекие. Владимирцы. Снова дым и жареное мясо - значит, в самом деле встали лагерем, как Яромир и предсказывал. А вот людской пот пахнет малость по-другому - как от мокрых тел. Выходит, через наколдованную реку все же перебрались… Подобравшись близко, Яромир снова кувыркнулся через голову, возвращаясь к человечьему обличью. Близ владимирского лагеря тоже стоял караул, но и мимо него хитроумный волколак прошмыгнул без малейших осложнений. Мрачные гридни выглядели усталыми. Воевода Дунай супил брови, глядя в пляшущие языки костра, выковыривал из бороды набившийся сор, что-то тихонько бормотал. Время от времени старик встряхивал головой, словно кому-то кивая, гневно потрясал кулаком. Меж расседланных лошадей заскользила смутная тень. Пока что - всего лишь заскользила. Яромир двигался короткими шажками, босые ступни как будто ощупывали холодную землю. Да так бесшумно, легко, незаметно, точно оборотень и в самом деле был всего лишь легким порывом ветерка. Он присматривался, прислушивался, но больше ничего не делал. Спокойно ждал, покуда все затихнет, покуда лагерь погрузится в крепкий сон. А потом… потом на свет появился заветный отцовский нож. Яромир тихонечко сновал по лагерю и резал подпруги, стремена, уздечки, поводья. Двигался он быстро, сноровисто, не давая лошадям времени сообразить, что среди них чужак. Благо народу собралось немало, одного лишнего никто не замечал. |